АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 5. Часть XII
Шрифт:
Её командир пока так и не выбрался из ловушки.
— Генрих… — привстав на колени, чтобы видно было чуть лучше, Афродита с надеждой в глазах и болью в сердце следила за ярким кострищем не отвлекаясь…
Вдруг вспышка! Часть костра разлетается всполохом искр, и из его глубин выскакивает человеческий силуэт! Падает на землю, катится в беспорядочном падении, после чего торопливо сдирает свой шлем.
— ФЕНИКС! — в этот момент Бланка не выдержала накала переживаний, бросившись вниз. Пусть одно её колено и не работало, однако мощи экзоброни было достаточно, чтобы торопливо свалиться с валуна, доковылять тридцать метров и торопливо
— Ух!.. Сука, как же горячо-то!.. — выскользнув из дымящей ловушки, Генрих торопливо расстёгнул комбез поддоспешника, сбрасывая его до пояса. От сухощавого тела его валил пар.
— У тебя получилось?!
— Не знаю… наверное… — покачал головой Генрих, стоя на коленях и пытаясь отдышаться, — Тварь просто отцепилась от меня в какой-то момент, и я сразу свалил.
— Ой… Генрих, погляди свою на руку. Что это? — женщина указала стальным пальцем куда-то вниз.
— Это… что это? — подняв левую руку, Генрих вгляделся в сероватые пятна, струившиеся по его левой руке от кисти до с самого плеча. Выглядели они словно кратеры на луне, диаметром от половины до двух миллиметров, но боли от них не ощущалось. Поднеся руку к лицу, он понюхал её, уловив тот же запах тлена, что и в бою!
— Стой, я сейчас! — переключив режим работы своей брони с походного на рабочий, Афродита трансформировала часть своей перчатки в медицинский инструмент, подав на распылитель в пальце антисептик, смешанный с анестетиком. Белёсая струя тотчас раскрылась широким веером, пройдясь по всей руке мужчины, смывая с неё пот, пыль и часть того праха, что была в ранах. Оставляя после него неприятного овида углубления, которые за это время стали как будто-бы чуть шире и глубже…
— Что за чёрт?..
— Что такое?
— Не останавливается. Процесс не останавливается! — Афродита, обладавшая кучей медицинских подпрограмм и особой нейронкой хирурга-травматолога, моментально фиксировала все изменения в состоянии своих пациентов. А потому легко заметила тот процесс, что медленно пожирал руку её командира.
— Тс-сс! Болит. Сильно болит! — Рука Генриха начала вдруг дрожать, а распад его тела ускорился прямо на глазах! — Что это за херня?!
— Тихо! — Когда Афродита работала с пациентами, она была предельно сосредоточенной и злой. И даже могла прямо по лицу латной перчаткой ударить, если кто не слушался её или отвлекал от работы, о чём вся их группа прекрасно знала. Как и о том, что она была профи высочайшего класса, которому прощались любые заёбы и тараканы в её блондинистой голове!
Так что Генрих даже удивиться не успел, как та раскрыла герметичное утолщение на её броне, вытаскивая из специальных контейнеров военно-полевые медицинские средства лечения.
Мощное обезболивающее буквально отняло у Генриха руку, лишив его жуткой боли. Накинутый у самого плеча самозатягивающийся жгут мгновенно пережал его плоть, углубившись на сантиметр, а появившийся в руке Афродиты короткий виброклинок для ампутаций мгновенно срезал его левую руку почти у самого жгута, спасая всё его многострадальное тело от участи левой руки. Той самой, что, упав в мёрзлую лесную подстилку, сейчас рассыпалась на части буквально на глазах, обращаясь в кучу пепла и праха, оставляя после себя лишь голую серую кость…
Его кость.
— Благодарю… — Бледный от боли и лекарств Генрих всё же нашёл в себе силы улыбнуться своей спасительнице. —
— Потом поблагодаришь, — сквозь шлем усмехнулась женщина. — Ужин в итальянском ресторане за твой счёт будет самое то.
— Замё…!
— Бада (берегись)! — Генрих ощутил мощный толчок в грудь, чуть не сломавший ему грудную клетку. Перекатился по холодной земле несколько метров, после чего с трудом, опираясь на последнюю руку, привстал, пытаясь сфокусировать взгляд.
У него получилось. Но лучше бы он ослеп и не видел всей этой сцены!
Серая тварь не просто не сдохла в том жарком костре, но стала значительно больше! Бесформенная клякса обрела четвероногую форму, похожую на трёхметровую смесь тигра с медведем, и из спины её теперь постоянно торчало несколько таких же серых жгутов. Одним из которых он и пробил спасшую его Афродиту насквозь, подняв ту в воздух прямо в стокилограммовой броне!
— Бланка-а!! — Выплеснув из себя всё разочарование и боль, видя, как умирает последний член его отряда… опять… как умирает женщина, что понравилась ему впервые за десять лет. Как тает последняя надежда на их спасение, он, сам того не осознавая, принял свою судьбу.
Не сдался, а именно принял неизбежность конца. Без ресурсов и без оружия, способного убить эту тварь, они были обречены изначально. Он не знал, кто её создал и как. Но он был уверен, что те восемнадцать дней, что они бегали от неё, были пределом их возможностей при любых его действиях.
И всё же он ни о чём не жалел. Ведь эти семнадцать дней рядом с ним была Бланка… С ним одним и больше ни с кем!
Её пустые доспехи с грохотом рухнули оземь. Рухнули и тотчас начали рассыпаться на части, пыля серым прахом, что летел изнутри. Ведь многие уплотнители у брони были из геномодифицированных органических материалов, дабы обеспечить бойцам максимальный комфорт. А этот неведомый яд был смертелен для всего органического — это Генрих понял весьма отчётливо, жаль только, передать это знание он уже никому не сможет — ведь их связь давно и надёжно глушили!
Даже спутниковую, что было и вовсе немыслимо.
Вот тварь обернулась. Вот уставилась весьма разумно в его глаза своим единственным глазом на острой морде. И тут же ударила!
Серый жгут выстрелил в его направлении будто пуля, став намного сильней и смертоносней, чем раньше…
Однако Генрих не умер, так и оставшись сидеть всё на том же месте. Зато сам серый монстр отпрыгнул в сторону стремительным пируэтом! Ведь там, где он только что стоял, вся лесная подстилка ухнула вниз на полметра, словно на неё только что попытался наступить великан!
А рядом с ним самим из ниоткуда вдруг появился странный кусок звёздного неба… Неба, которое вдруг заговорило с Генрихом на старомодном немецком, да ещё и голосом какого-то старика.
— Не печалься, воин, я успел её перехватить.
— Чего? — Подняв взгляд выше, Генрих наткнулся им на зеркальную маску. Только теперь он понял, что это был не кусок звёздного неба, а человеческая фигура, одетая в ночь!
— Её душа. Я сумел её перехватить, — и эта фигура показывала ему свою правую руку. Руку, над ладонью которой мягко сверкал золотистый клубок световых бликов, сквозь которые можно было пусть и с трудом, но различить силуэт женского тела! — Твоя Бланка ещё не покинула этот мир.