Анаграмма в поэзии Константина Кедрова
Шрифт:
буквы Х как «кс», дающе
е нам слово «Стикс». Вторая
строка строится
на палиндроме. Скит тоже тих в
соответствии с
заданным принципом чтения. Четвертая строка возникает в результате
анаграммирования третьей строки. Развивае
т
ся же текст за счет
усиления семы замкнутости пространств
а. Не случа
й
но в подтексте
возникает мотив выворачивания. Слово «выворачивание» не
эк
с
плицировано,
чреве
червл
е
ном». Конструкции «ЧРВ»/«ВРЧ» наиболее частотны в поэзии
Кедрова (н
а
пример, «Червь, /вывернувшись наиз
нанку чревом, /в себя
вмещает ябл
о
ко и древо»).
177
Характе
р
ным в этом ряду является образ антропной инверсии
человека и мира в одном из стихотворений Кедрова: человек п
о
мещен
внутрь космоса
–
яблока, который извне точит червь (тоже человек,
только вывернутый на
изнанку). Здесь возникает аллюзия держави
н
–
ского «я червь
–
я раб
–
я бог».
Червонный червь заката
путь проточил в воздушном
ябл
о
ке,
и яблоко упало.
Тьма путей,
прочерченных че
р
вем,
все поглотила,
как яблоко
–
Адам.
То яблоко,
вкусившее Адама,
теперь внутри себя соде
р
жит
древо,
а дерево,
вкусившее Адама,
горчит плодами
–
их вкусил Адам.
Но
для
червя одно
–
Адам, и яблоко, и древо.
На их скрещенье червь восьме
р
ки
п
и
шет.
Червь,
вывернувшись наизнанку чр
е
вом,
в себя вмещает яблоко и древо.
(
Кедров,
Червь первоначально употребляется в значении «красная полоска»,
появи
в
шаяся в небесной атмосфере (яблоке) и ближе к ночи погло
–
щающая ее. С червем сравнивается Адам, вкусивший яблоко с древа
познания и тем самым проточивший в себе «божественную» дыру.
Каждый образ строится
на метонимическом переносе: например,
яблоко «внутри себя содержит др
е
во» (следствие заменяет причину
(«семя»
)). К концу стихотв
о
рения в слове «червь» реализуется второе
значение
–
«человеческая мысль». Небесная сф
е
ра соответственно
оказывается рядоположной сфере мысли, которая «вос
ь
мерки
Восьмерка
–
модель ленты Мебиуса, строящейся на выворачивании, а
та
кже мат
е
матический знак бесконечности этого процесса. Третье
значение слова «червь» синтез
и
рует первые два: ч
ервь
, проникающий
извне внутрь, на самом деле вывертывается наизнанку, оказывается
чревом
(анаграммное построение образа), способным поглотить и
др
е
во, на котором произрастают яблоки, и яблоко, сорвавшееся с него.
Так же Адама, вкуси
в
шего плод, вкушает яблоко. Все оппозиции
снимаются: то, что было вне
ш
ним с одной точки зрения, становится
внутренним с другой; то, что было а
к
тивным, становится пассивны
м;
то, что было первичным, становится втори
ч
ным и т.д. Мир утрачивает
упорядоченность и стабильность, человек пер
е
стает быть только
частью вселенной или ее центром в сознании восприн
и
мающего.
178
Образы данного текста появляются и в стихотворении
«Одиннадц
а
тая
заповедь». Яблоко Адама содержит «пустоту чувств с
полнотою чрева», его поглотившего. Но то, что было дано испытать
Еве,
–
это грусть. Эмоци
о
нальная насыщенность дана только душе
лирического героя, что подчеркив
а
ется параллелизмом: «Рай мой рай
прорыдал А
дама /
Рай мой рай прорыдала Ева» (
Кедров, 2002:
225).
Кроме того, актуализируется семантика «дыры» («проР
Ы
ДАл»),
«зева» («ЕВА»), о котором писала
единомышленница Константина
Кедрова Елена
Кацюба. Рыдание
–
это жизнь по десяти заповедям,
«одиннадцатая»
–
«НЕ дыши» («читается после смерти»). «Путь копья
предначертан»
–
как будто бы копье отсекает слог, дарующий слову
жизнь: «ДЫ
–
РА»
–
«ДЫши».
В
поэме
также в
озникают оппозиции пустоты и полноты,
поглощения и выворачив
а
ния, внутреннего и внешнего
:
кит
–
червь
верченый
во чреве скит
червя время
–
чрево
(
Кедров, 2012: 2
1
)
.
Интересно, что подготавливают появление слова «время»