Аналитика как интеллектуальное оружие
Шрифт:
При внешней схожести многих компонентов различных традиций их внутренние структуры, и особенно содержательные стороны, вовсе не тождественны. Отсюда вытекает проблема сложности и контрпродуктивности рекомендаций аналитики в виде прямых заимствованиях из иного контекста без культурной адаптации к данной традиции. Часто подобные «рекомендации» служат для интеллектуальных диверсий или являются разновидностью добровольного самообмана по аналогии с тем, как если бы при создании генномодифицированных продуктов (ГМП) в генную цепочку традиционного продукта встраивали чужеродное звено и получали что-нибудь вроде помидора с вкраплениями генов черепахи для долговечности хранения или помидора-крокодила – для иных целей. Вытеснение подобными ГМП качественного отечественного продовольствия также может служить аналогией внедрения чужеродных традиций для развала
Многие наши сегодняшние социально-информационные, и как следствие – политические и экономические проблемы обусловлены отсутствие отечественного Русского Проекта. Вернее, он есть, опубликованы, частью анонимно, его варианты [Проект 06, 07], [Кобяков 07], [Тулеев 04], [Кашанский 06], но они не признаны руководством страны, малоизвестны обществу. Отсюда – в отечественной методологии аналитики излишняя плюралистичность, комбинаторство, слепое заимствование из чужого (преимущественно англосаксонского) контекста ключевых идей управленческой мысли и западной аналитики как таковой. Действительно, трудно рассчитывать на успех, создавая новаторскую модель из неподходящего материала, механически перенесённого из другого контекста, другой традиции. Народная мудрость гласит: попытки скрестить ужа с ежом заканчиваются колючей проволокой.
Как ни парадоксально, но многие эзотерические понятия можно так или иначе использовать в аналитической работе, ибо они дают ключи к пониманию важных и принципиальных её вопросов. Например, среди категорий эзотерики есть карма. В противоположность метафизическим и оккультным доктринам современная (академическая) наука ею практически не пользуется. Тем не менее, это понятие достаточно органично укладывается в семантические поля детерминистской науки нашего времени, выступая практически синонимом причинности в материалистической диалектике при условии снятия ограничений последней: раньше – позже, прямые – косвенные причины, причины первого, второго порядка и т. д., вплоть до вероятностного характера интерпретации событий (поиск причинно-следственной связи) и самих событий.
Категория кармы в индоарийской религиозно-философской традиции связано со всеведением, фактически равнозначным современному представлению об информационном поле. Кроме того, «там» карма иногда несёт иной смысловой оттенок: невежество, неведение, моральная слепота, когда непознанная причинность мстит тем, что из-за неполноты Знания приводит к неверным выводам. Всеведение предполагает, что любая онтологическая реальность, даже невыразимая на рациональном человеческом языке, принципиально постижима и влияет на всё, в том числе, и прежде всего, на нашу способность целостно воспринимать и осмысливать реальность, включающую нас самих и нашу способность постигать её.
В первом приближении, как в индобуддийском, так и в современном научном познании (меж ними практически нет гносеологических разногласий), категорию цели можно сформулировать следующим образом.
Развитый субъект, сумевший преодолеть ограниченность собственных представлений, встречается с многомерной вселенной, развивающейся (пульсирующей) по своим законам, весьма отличным от ограниченных представлений человеческого рассудка. Причём важно здесь отметить, что речь здесь идёт вовсе не о святости (знании Святых), дарующей прозрение, а очевидно об одномоментном и сакральном, но вполне добротном научном Знании, оперирующем категориями онтологической реальности, о чём ниже.
Несомненно, издревле в социальном поле встречались одиночки, способные благодаря своему интеллекту скрытно направлять протоинформационные (протоаналитические) потоки путём «вброса исподволь» ключевых идей, образов, моделей поведения. В нашей отечественной традиции их называли старцами, учителями, в индоарийской – посвящёнными [Шюре 07], гуру,
Применительно к задачам нашей книги укажем на следующее. В глубокой древности так называемые дары посвящения люди получали от жрецов, шаманов, старцев, пророков, религиозных реформаторов, царей-воинов, монахов-советчиков. Вся же остальная жизнь традиционного общества (сельское хозяйство, ремёсла, охота, мореходство, торговля) протекала, как было заведено исстари. Но временами спонтанно из рук высших руководителей – жреческой касты и царей, в социум направлялись скрипты, своего рода предписания с культурным кодом (не обязательно письменные), аналогичные скриптам современных компьютерных программ, быстро, эффективно и всесторонне воздействующие на весь социум.
Когда в Древнем мире возникает наука, искусство, то именно на этой грани культурной востребованности возникли Великие Учители, которые помимо своего небольшого референтного окружения (Аристотель у Александра Македонского) оказывали несомненное воздействие на менталитет тогдашнего гражданского общества (Солон, Платон, Марк Аврелий, Константин Великий). Великое Возрождение, по сути, восстанавило эту традицию, которая проявилась в Великих умах и Талантах – художниках, скульпторах, дипломатах, многогранных личностях, вместивших в себе все культурные ценности той эпохи – Фрэнсис Бэкон, Леонардо да Винчи, Микеланжело, Пуссен и др. Мировое развитие музыки, живописи, архитектуры перманентно продолжалось в XVII–XX вв., вплоть до II Мировой войны. С каждым десятилетием всё сложнее становилось вместить в себе всю мудрость века сего, «последними из могикан» были Гёте, Н.Ф. Фёдоров, О. Шпенглер, Д.Л. Андреев, Жак Кокто, оказавшие громадное влияние на ментальный мир, раздираемый политическими и религиозными страстями, войнами и противоречиями.
Развитие современной (новоевропейской) науки породило также плеяду блистательных умов, способствовавших перевороту человеческого менталитета, и также несомненно, что они появлялись в нужное время в нужном месте – Ньютон, Гумбольдт, Т. Эдисон, Н. Тесла, Д.И. Менделеев. Но и здесь задачи постоянно усложнялись, так что полностью раскрыть своё предназначение (говоря эзотерическим языком – свою монаду) смогли только те редкие люди, кто органически соединил в себе технический гений (новаторство) и фундаментальное научное знание социальной политики, финансов, практического менеджмента, умение управлять людьми, например, Г. Форд. В первой половине XX века, когда возродился национализм и доминировали идеократии, были востребованы социальные вожди, вокруг которых происходили иррациональные «чудеса» – Ленин, Сталин, Муссолини, Чемберлен, Ганди, Неру, Мао Цзэдун, Гитлер, до Чаушеску включительно. Никогда ни до, ни после в социальной политике не было такой востребованности на вождей-контролёров социально-ментального плана, манипуляторов общественного сознания, и, вне сомнения, эта форма самореализации доминировала в «вождизме» как таковом. В 60–80 годы «дух века сего» концентрировался в генералах Вооружённых Сил и производства, генеральных конструкторах – Б.М. Шапошников, Р.Я. Малиновский, В.Ф. Маргелов (основатель ВДВ), А.Н. Туполев, С.П. Королёв. Сейчас часто ищут Благодать Божью в церквах, монастырях, студиях художников, но пока эти поиски практически безуспешны.
Здесь стоило бы поставить гораздо более глубокий вопрос: а может ли каждый взобраться на вершину Аналитики? Ответ: «нет». К сожалению или к счастью?
Можно математически корректно доказать, что количество людей, которые способны работать «на высших уровнях» любого знания всегда есть и будет впредь чрезвычайно мало.
Задача моей книги вовсе не в том, чтобы «научить высшему пилотажу»: это невозможно в принципе, потому что доступно далеко не каждому. Задача книги – научить технологиям прикладной аналитической деятельности, повышения эффективности обработки информации на личном уровне (а это может усвоить каждый), усилить мотивацию к самостоятельному интеллектуальному труду.