Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Если б не этот дурак… — Найф отхлебнул из стакана. — И чего он под пулю полез? В нашей работе дурак — самая большая помеха, как считаешь, Фредди?
— Да, — спокойно кивнул Фредди. — Все неприятности от дураков.
Завернув за угол, они остановились, и Фёдор осмотрел голову Грега.
— Мороз, носовой платок есть?
Эркин молча кивнул и вытащил из кармана куртки платок. Фёдор сложил его полоской и зажал им кровоточащую полоску на голове Грега.
— Ну вот, перевязать бы ещё…
— Обойдусь, — Грег надел фуражку, прижав ею платок, и, поплевав на ладонь, стёр со щеки засохшую кровь. — Спасибо парни.
— Тебе спасибо, — тихо
— Чепуха. Пошли.
Эркин оглянулся и кивнул.
— Ладно, пошли. Я вас провожу…
— Не дури, — перебил его Грег, — дважды не везёт. Пошли.
Теперь они шли медленно. Грег посередине, а Эркин и Фёдор с боков, чтобы, если понадобится, подхватить, поддержать. Но Грег шёл твёрдо, хотя и заметно побледнел.
Так в молчании они миновали несколько кварталов. Рядом с очередным разрушенным домом, Грег разжал губы.
— Зайдём, посидим.
— Гриша, ты чего…? — встревожился Фёдор.
— Ништяк. Посижу, отдышусь.
Когда они через пролом пролезли в остаток комнаты, Грег сразу сел на какой-то обломок у стены и натужно улыбнулся.
— По старому пришлось. Контузия у меня была, вот и… Ничего, посижу немного, и пойдём.
Он откинулся спиной и затылком на стену, закрыл глаза. Фёдор сел рядом с ним, вздохнул.
— Всё нормально, — сказал, не открывая глаз, Грег.
Ветра здесь не чувствовалось, было очень тихо. Фёдор закурил было, но после трёх затяжек сплюнул и раздавил окурок. Эркин, засунув руки в карманы куртки, стоял у бывшего окна спиной к ним и угрюмо молчал.
— Ребята, — не выдержал Фёдор, — ну, по морде мне смажьте, ну, побейте, только не молчите.
— Отстань, — попросил Грег.
А Эркин, не оборачиваясь, спросил:
— Тебе-то за что? — Фёдор застыл с открытым ртом, А Эркин продолжал: — Завёл вас туда я, стреляли в меня, так что… не бери на себя чужого, Фёдор, не жадничай.
— Ты… ты соображаешь, что несёшь? Ты же…
— Что я же? — не дал ему договорить Эркин. — Ты слышал, кто я, — и по-английски: — На весь бар беляк орал. Спальник я, погань рабская, — и опять по-русски: — И гада не кончил, и вас подставил.
— Странно, — задумчиво сказал Грег, — по башке я получил, контузия тоже у меня была, а ахинею бредовую ты несёшь.
— Да не бери в голову, Мороз, — поддержал его Фёдор. — Если на каждую брехню…
— Это не брехня, — снова перебил его Эркин и по-английски: — Это правда. Я — спальник. И с вами мне ходить — это вас подставлять.
Эркин оттолкнулся от стены и пошёл к пролому, через который они сюда пролезли.
— Стой! — крикнул, вскакивая на ноги, Грег. — Фёдор, держи его!
Фёдор кинулся к Эркину и… натолкнулся на стену. Непонятным образом Эркин уклонился от его рук и выскочил наружу.
— Иди за ним, Фёдор, — быстро решил Грег. — Он сейчас чёрт-те что наворотить может.
Фёдор нерешительно шагнул к пролому, но тут же оглянулся на Грега.
— Дойду я, дойду, — махнул рукой Грег. — Давай быстрей, пока он далеко не ушёл. Марш!
Фёдор выскочил на улицу, огляделся. Вроде… вроде вон там мелькнула рабская куртка, и Фёдор бегом припустился за ней. Вот чёрт, и как же теперь всё перекрутить?
Беседы в баре шли своим чередом. К столику Найфа и Фредди подсаживались желающие засвидетельствовать уважение, вели неспешные необязательные разговоры. Всё это — шелопунь, шелуха, но встать и уйти нельзя. Фредди это понимал. И ещё ему не понравился внимательный, слишком внимательный взгляд Найфа. Найф явно следил за ним и за Эркином. Чёрт,
Фредди посмотрел на Полди, и, перехватив его взгляд, бармен дал сигнал вышибалам. К тому же в бар зашло несколько персон достаточно высокого ранга, и шестёрки посообразительнее сами стали выметаться. Фредди допил свой стакан и кивком разрешил поставить перед собой новый. Теперь всё из головы выкинуть и слушать. Сейчас уже будут серьёзные разговоры и могут начаться серьёзные дела.
Нагнав Эркина, Фёдор, уже не пытаясь его остановить, просто пошёл рядом. Эркин покосился на него и промолчал. Шли быстро, но за десяток шагов до бара Эркин замедлил шаг и пошёл не спеша, глядя себе под ноги. Так неспешно миновали бар, потом Эркин опять пошёл быстро и, свернув за угол и оглядевшись, нырнул в развалины. И только там посмотрел на Фёдора и улыбнулся.
— Там он, сволочуга.
— Будешь ждать, — догадался Фёдор.
Он не спрашивал, но Эркин ответил:
— Буду.
И стал неожиданно ловко пробираться по развалинам так, чтобы можно было следить за дверью бара. Мысленно проклиная себя, что вообще затеял этот поход, Фёдор последовал за ним.
Потянулось ожидание.
— А если до полуночи там просидит?
— До полуночи и подожду, — тихо ответил Эркин. — Иди, Фёдор, на ужин опоздаешь.
— С тобой пойду, — сердито буркнул Фёдор, нашаривая сигареты.
— Не кури, — спокойно, но очень строго сказал Эркин и пояснил: — вспышку заметят или дым учуют.
В развалинах темнело быстрее, чем на улице, и им было всё отлично видно. Дверь бара, освещённая изнутри витрина-окно, жалюзи опущены, но щелястые, да и силуэты просвечивают. Эркин сидел на корточках, укрываясь за остатками шкафа, совершенно неподвижно. Фёдор понимал, что он и в самом деле будет ждать. Час, два, всю ночь, но дождётся.
Эркин чувствовал нетерпение Фёдора, но больше не предлагал тому уйти. Решил быть с ним до конца — так пусть. Он всё равно сделает, что задумал. Не только потому, что Полди — сволочь из сволочей, что муки рабов были этой сволочи в радость, что все пять лет в имении он задыхался от ненависти к Полди, нет, сволочей он повидал и похлеще, и немало… всех убивать… ни рук, ни времени не хватит, дело в другом. Когда Полди в баре заорал на него, он испугался, опустил глаза, на секунду, на долю секунды, но вернулся туда, где Полди мог делать с ним, что хотел, а он не мог не то, что словом, даже взглядом ответить, нет, не убив Полди здесь и сейчас, он свободным не станет. И… и раз Фредди, защищая Полди, стрелял в него, ранив Грега, раз Фредди — такой же беляк, и прав тот чёртов майор-охранюга, раз Фредди предал его… Эркин уже не понимал толком, кого он ненавидит и кому мстит, убивая пьяную шваль, шакала. Он знал одно: надо сделать это чисто. Мгновенно и точно. Чтобы сволочь и пикнуть не успела. Чтобы не забрызгаться кровью. Чтобы не оставить следов. А долго эта сволочь сидеть там не будет, шакалов быстро выкидывают. Ага, есть!