Аналогичный мир - 3
Шрифт:
— Юрка, постой! Завтра посмотрим! — впустую разнеслось по коридору и не остановило убегавшего Аристова.
Сокрушённо покачав головой, Жариков вернулся в кабинет и поглядел на часы. Вообще-то они могли уже и уйти. Жалко, если Юрка их застукает, они ещё не готовы к такому.
Крис и Люся долго и упоённо целовались, и руки Криса всё увереннее блуждали по телу Люси, и она не сжималась и не отстранялась от него, как раньше.
— Люся, — оторвался от её губ Крис, — тебе хорошо?
— Да, Кирочка, — вздохнула Люся, кладя голову ему на плечо. — Так хорошо…
Теперь они сидели
— Ты должна пересилить себя. И шагнуть.
Тогда она шагнула: подошла к зеркалу и посмотрела на себя. И, оставшись одна, разделась и снова осмотрела себя, уже всю. И потом…
— Кира, тихо спросила Люся, — Кира, ты… ты хочешь? Этого?
Крис не ответил. Врать он не хотел, а сказать правду… сказать, что он сам боится того, что с ним происходит, что, когда Люся сидит у него на коленях, и он целует её, и осторожно гладит её грудь, что у него тогда… нет, не может он об этом. Что Люся снилась ему, снилось её тело, что они вместе. Что всё чаще к нему покатывает… чего уж там самому себе врать, волна. Нет, ничего этого он сказать не мог. И угрюмо молчал, уткнувшись лицом в её шею.
— Я… я боюсь, Кира… этого… — зашептала Люся. — Я боли боюсь.
— Люся, — Крис поднял голову, — боли не будет, клянусь. Я… я всё сделаю, Люся, тебе будет хорошо, Люся.
Люся улыбнулась. Не его словам, нет — небольно не бывает, а его глазам и улыбке.
— Спасибо, Кирочка. Я… раз ты хочешь, я согласна, Кирочка.
Ладонь Криса мягко скользнула под полу её халата, под платье.
— Люся, тебе будет хорошо, Люся, клянусь.
Люся, мужественно удерживая на лице улыбку, с ужасом ждала того мига, когда его пальцы наткнутся на следы ожога на её бедре, и… и тогда боль и ужас, и омерзение на лице Криса… и всё кончится…
Но боли не было. И она уже смелее обняла его за шею и повернулась так, чтобы ему было удобнее.
— Люся, я… я сниму их, можно? — шёпотом спросил Крис.
Она не ответила, но он понял её молчание как согласие. Мягко, чтобы не задеть ненароком больное место — как болят бывшие ожоги он хорошо знал и, наглядевшись на раненых, и на собственном опыте, и на курсах об этом говорили — Крис скатал вниз, снял с Люси трусики, кончиками пальцев погладил её бёдра и ягодицы.
— Люся, так можно, Люся?
— Ага… ага… — часто дышала Люся, прижимая его голову к своей груди.
Она сама не поняла, как это получилось, но она теперь сидела верхом на его коленях, и страха уже не было, того, прежнего страха.
Крис чуть приподнял Люсю, привычным движением потянулся расстегнуть брюки и наткнулся на ткань своего халата. Ах ты-и-и…!!!
— Люся, я… я сейчас…
— Что? — не поняла Люся и встала пред ним, поддерживая обеими руками задранные почти до пояса полы халата и платья.
Крис, беспомощно улыбаясь, путаясь в завязках, как мог быстро снимал халат. И увидев нарождающийся страх в глазах Люси, попросил:
— Ты отвернись, Люся, да?
Она медленно отвернулась, и он быстро расстегнул брюки и
— Люся…
Люся, по-прежнему глядя в сторону, шагнула к нему. Крис мягко взял её за бёдра. Она не хочет видеть его тела, оно пугает её? Ну, так пусть не видит. Вот так. Теперь Люся опять стоит над ним.
— Люся, посмотри на меня.
А когда она робко посмотрела на его лицо, улыбнулся. И Люся не смогла не улыбнуться в ответ, потянулась к нему, опираясь ладонями на его плечи. Крис осторожно попробовал её посадить на себя, просто посадить, войти-то он не может, хоть там чего-то и дёргается, но вразнобой, как у мальца в первую растравку, но если тело Люси будет рядом, коснётся его тела, если между ними не будет никакой преграды… Люся робко, неуверенно подчинялась его движениям.
И они не услышали, не заметили, как в замочной скважине дважды повернулся ключ.
Полоска света под дверью кабинета рассердила Аристова. Мало того, что Люся совсем не следит за картотекой и беспорядка только прибавляется, так теперь и свет не выключает!
Он рывком открыл дверь и вошёл. И остановился, потрясённый увиденным.
Люся не так услышала, как почувствовала чьё-то присутствие, оглянулась и, ойкнув, вскочила на ноги. Крис замер в не рассуждающем, парализующем ужасе. Аристов обвёл взглядом, небрежные груды карточек на столе и кушетке, ведро с плавающей в нём тряпкой посреди кабинета… И…И с силой пнул ногой это ведро, будто именно оно было во всём виновато. С такой силой, что выплеснувшаяся вода окатила Люсю и Криса. Люся пыталась одёрнуть платье и халат, но завернувшаяся ткань не поддавалась, а Крис даже и не пытался прикрыться. Глядя перед собой остановившимися глазами, он сидел неподвижно, будто ждал чего-то.
— Вон отсюда! — наконец выдохнул Аристов.
И его голос вывел Криса из столбняка. Теперь надо одно: спасти Люсю. Мягким движением он соскользнул со стула на пол и встал на колени, подставляя под удар затылок.
— Это я виноват, — шевельнул он сразу пересохшими губами и перешёл на английский: — Это моя вина, сэр.
Нет, — всхлипнула Люся, — нет, Кира…
— Оба вон! — заорал Аристов. — Оба пошли…!!!
Пока Аристов ругался, Люся наконец справилась с юбкой и, схватив со стола свои лежавшие поверх стопки карточек трусики — и как они там оказались?! — выбежала. А Крис остался стоять на коленях. Будто это может что-то изменить… Да, может! Да, он — спальник, погань рабская, это всё он, а она… она не причём, он обольстил, обманул, силой её взял. Но сказать ничего не смог. Потому что посмотрев снизу вверх, увидел лицо Аристова и всё понял. Что пощады не будет. Аристов молчал, и под его молчание Крис встал с колен, подтянул трусы и брюки, подобрал мокнущий в разлившейся луже халат и вышел.
Оставшись один, Аристов ещё раз пнул ведро, выругался, срывая зло, ещё длиннее, но несколько спокойнее, в полный голос, но без крика, и стал наводить порядок. Чёртовы резвунчики! Ему теперь здесь до утра работы! Ну… ну, пусть они ему только попадутся завтра.
Он уже заканчивал мыть пол, когда в дверях кабинета возник Жариков и спросил:
— Ну и чего?
— Чего, чего?! — Аристов выкрутил тряпку, бросил её в ведро и стал с привычной тщательностью мыть руки. — А ничего! Он без штанов и она с голой задницей!