Аналогичный мир - 4
Шрифт:
— Андрей.
— М? — оторвался от дороги Андрей.
— Ты из регионального в центральный, ну, лагерь, в таком же ехал?
— Чего? — не сразу понял Андрей. — Ты про что?
— Ну, беженский лагерь, в Алабаме, мы там сначала в региональном были, а как визу получили, так нас в Центральный перевезли, в Атланту.
— Не-а, — засмеялся Андрей. — Я сразу из комендатуры в центральный, на попутке.
Эркин улыбнулся.
— Я в региональный тоже на попутке ехал. А тебя чего сразу в центральный?
О
— Нет, я сразу в центральный попал. Уже там визу ждал.
Андрей улыбнулся воспоминанию. Улыбнулся и Эркин.
Дорога то ныряла в ложбину, то взбиралась на холм.
— Ну, пошло Черногорье, — сказал кто-то сзади.
— Черногорье? — удивился Андрей. — Вот это горы?!
— А ты пешком по ним потопай, тогда и поймёшь… — откликнулось сразу несколько голосов, и понеслось: — Ага, и прочувствуешь… Невелика горушка, да тяжела коробушка… А чем не горы…
Андрей, к удивлению Эркина, ни спорить, ни огрызаться не стал, а только кивнул.
— Потому и Загорье?
— Ну да…
— А Ровеньки тогда…
— А щас увидишь.
Автобус взобрался на очередной холм и покатил по ровному к сияющей среди садов церковной колокольне. Автобус снова загудел общим разговором.
— Ишь, ровеньские-то гордятся, вызолотили купола…
— А как ни золоти, дьячок не протрезвеет.
— А что, не полегчало ему?
— От запоя одно лечение — воля своя да милость божья.
— От запоя опохмелкой лечатся, — фыркнул Андрей.
Мужчины ответили ему дружным гоготом.
Автобус остановился на площади у церкви. Вышло человека три, а сесть попыталось не меньше десятка.
— Ну, куда, к-куда? — зарычал шофёр. — До Сосняков едем, ну, куда ты прёшься, до Ивановки твоей и пешком дотопаешь, а стоя нельзя, не положено, понял, нет, сказал, нет мест, всё, нету, рейсового ждите.
Но влезли и разместились все. Сидели теперь втроём на двухместных скамейках, проход заполнили мешки и корзины, и все разговоры теперь о ценах да продажах, и каков торг сегодня будет.
— Святой день сегодня, а вы бесовским делом, тьфу! — возмутилась сидевшая перед Эркином женщина в белом, хрустким от крахмала платочке и чёрной шали на плечах. Он неё вкусно пахло свежевыпеченным хлебом.
— Не плюй, бабка, в колодец, — тут же наперебой ответили ей.
— Вот ты за нас и отмолишь…
— А тебя чего несёт?
— Место занимаешь, ага!
— Ну и сидела бы себе в церкви безвылазно…
— А что за праздник? — спросил Эркин.
Спросил он тихо, но она за общим шумом расслышала
— Ну, чисто нехристь! — увидела его и закончила уже мягче. — Хлебный Спас сегодня.
— Спасибо, — улыбнулся ей Эркин, хотя смысл праздника не понял.
Автобус вдруг остановился прямо посреди дороги.
— На Ивановку поворот, — объявил, оборачиваясь, шофёр.
Двое из севших в Ровеньках расплатились и вышли, захватив свои мешки и корзины. Стало чуть посвободнее.
И ещё были две остановки прямо на дороге у нужного порота и развилки. Андрей догадался, что пассажиры сверх нормы — это уж прямой заработок шофёра, и ухмыльнулся. Эркин увидел эту ухмылку и понимающе кивнул.
Торжище оказалось городом чуть меньше Загорья. Они увидели его на съезде с холма, и Андрей сразу сообразил, что как Загорье прилеплено к заводу, так Торжище к ярмарке. А веселье здесь, пожалуй, как в Бифпите.
Когда автобус, миновав поворот на ярмарку, плавно покатил к центру, сразу поднялся шум.
— Эй, ты куда?!
— К ярмарке же нам!
— А ну, давай сворачивай!
— Про «давай» ты жене говори! — огрызнулся шофёр и спокойно, даже официально объявил: — Остановка на автовокзале.
— На хрена нам вокзал твой!
— Это оттуда переться будем?!
— На хрен!
— Место упущу, так с тебя убыток стребую!
— Давай здесь высаживай!
— Да чёрт с вами, высаживайтесь.
С треском распахнулись двери, и к выходу поволокли мешки, корзины и ящики. Эркин сразу вспомнил приезд в Центральный лагерь, но здесь ему никуда не надо было бежать, и он продолжал благожелательно глазеть по сторонам.
Полупустой, ставший сразу очень просторным и даже теперь меньше дребезжащим автобус плавно катил по зелёным от пышных садов улицам. Центральные улицы с двух-трёхэтажными кирпичными домами, небольшая площадь с обелиском посередине, снова улицы и наконец автовокзал. Серое приземистое здание и перед ним асфальтовый простор, утыканный по кругу столбиками с дощечками названий окрестных деревень и городков. К изумлению Эркина и Андрея, у некоторых столбов стояли повозки с запряжёнными лошадьми.
— Совсем интересно, — пробормотал Андрей.
Но тут же сообразил, что извозом не только в Загорье подрабатывают.
Автобус медленно подрулил к столбу с надписью «Сосняки» и остановился. Их уже ждали одетые явно по-праздлничному люди. У трёх жинщин пахнущие хлебом узелки, как и у той, что сидела впереди Эркина и объясняла ему про Хлебный спас. Пассажиров немного, вошли и расселись они чинно.
Шофёр оглядел салон.
— Шаврово по требованию, — и стронул автобус.
Андрей удовлетворённо кивнул: теперь-то уж по-настоящему экспрессом поедем.