Anam ?ara. Кельтская мудрость

О`Донохью Джон

В четвертой главе мы обратимся к труду как поэтике роста. Незримое стремится обрести очертания, воплотиться в наших действиях. Так рождается внутренняя жажда труда. Когда между нашей внутренней жизнью и внешним миром труда возникает дружба, воображение просыпается и происходят значительные перемены. В пятой главе мы перейдем к дружбе с временем жатвы – старостью. Мы рассмотрим память как тайное хранилище ушедших дней нашей жизни и увидим, что страстное сердце не стареет. Время – это замаскированная вечность. В шестой главе мы попытаемся сказать несколько слов о неизбежной дружбе с нашим первым и последним спутником – смертью. Смерть – незримый спутник, сопровождающий нас на дороге жизни с момента рождения. Смерть – огромная рана мироздания, исток всех страхов

и тревог. Дружба со смертью дает нам возможность славить вечность души, для смерти недостижимой.

Кельты любили круг. Они видели, что опыт, природа, проявления божественного цикличны. Вот почему и у моей книги кольцевая композиция. Сначала дружба рассматривается как пробуждение, затем мы переходим к чувствам как непосредственным проводникам в мир творчества. Это позволяет нам увидеть плодотворность одиночества; оно, в свою очередь, стремится выразить себя во внешнем мире труда и действия. Постепенно наши физические силы идут на убыль, и мы заглядываем в лицо старости и смерти. Композиция книги соответствует жизненному циклу, в котором человек шаг за шагом движется к смерти, а сама книга – попытка выявить заключенный в этом цикле глубинный смысл.

Главы замыкаются в кольцо вокруг скрытой, ненаписанной седьмой главы, которая отсылает к извечной невыразимости глубин человеческой души. Эта глава – о том, что нельзя назвать или описать. По сути, моя книга представляет собой попытку феноменологии дружбы в абстрактно-поэтической форме. Источником вдохновения для нее послужила поэтическая метафизика кельтской духовности. Перед вами не структурированный анализ того, что нам известно о кельтах, а размышления на более широкую тему, диалог с кельтским сознанием, попытка представить заложенную в нем философию дружбы, ее духовное понимание.

Глава 1. Тайна дружбы

Щедрость света

Если вам случалось выходить на улицу рано утром, до зари, вы наверняка заметили, что темнее всего бывает прямо перед рассветом. Сумрак сгущается, всё кажется безликим. Если вы никогда раньше не видели мира и не знаете, что такое дневной свет, вы не сможете представить себе, как рассеивается тьма, как являются тайна и краски нового дня. Свет неизмеримо щедр и в то же время ласков. Посмотрите, как встает солнце, и вы поймете, что свет умеет уговаривать тьму. Сперва свет словно едва касается горизонта пальцами – и вдруг ловко стягивает с мира одежды сумрака. Перед вами – тихая тайна нового рассвета, нового дня. «Никто и не подозревает, что дни – это боги», – говорит Эмерсон. Одна из трагедий современной культуры в том, что мы утратили связь с этими первоначалами природы. Урбанизация современной жизни заставила нас благополучно забыть о плодотворном родстве с матерью-землей. Мы созданы из праха, мы – души в бренной оболочке. Нам необходимо чувствовать ритм нашего внутреннего, «бренного» голоса, нашей тоски. Но в современном мире расслышать этот голос уже невозможно. Мы даже не осознаём своей утраты, и боль нашего духовного изгнания тем острее, что по большей части непонятна нам.

Ночью мир отдыхает. Деревья, горы, поля, лица свободны от оков формы и посторонних взглядов. Под защитой сумрака каждая вещь возвращается в свою первоначальную природу. Темнота – древнее лоно. Ночное время – время материнского чрева. Наши души резвятся на воле. Темнота освобождает от всего; утихает стремление выделиться и произвести впечатление. Ночью мы отдыхаем. Рассвет придает нам сил, это пора возможностей и надежд. Всё в природе – камни, поля, реки, животные – вдруг обновляется в сиянии нового дня. Как темнота дает покой и облегчение, так рассвет несет с собой пробуждение и обновление. Среди повседневной рутины и развлечений мы забываем, что нам даровано жить в необыкновенном мире. Изо дня в день рассвет открывает нашим глазам тайну мироздания. Рассвет заставляет нас снова и снова удивляться, он дает нам почувствовать «нездешнесть» окружающей нас природы. Удивительно нежное сияние вселенной окутывает всё вокруг. Уильям Блейк

очень точно сказал, что «краски – это раны света». Краски заставляют ощутить присутствие таинственного в самом сердце природы.

Кельтский круг единения

В кельтской поэзии много говорится о красках природы, ее силе и мощи. Какие прекрасные слова находит она для ветра, цветов, волн, бьющихся о берег. Кельты почитали луну и обожествляли животворящую силу солнца. Многие кельтские боги считались источниками плодородия и связывали человека с природой. Кельты были детьми природы, и мир природы постоянно им сопутствовал. Природа питала их, они чувствовали себя ее частью и испытывали к ней глубокую привязанность. Кельтская поэзия природы исполнена тепла, удивления и чувства общности. Одна из древнейших кельтских молитв известна как «Лорика святого Патрика»; другое, тайное ее название – «Крик оленя». В ней не проводится граница между человеком и природными стихиями. Наоборот, именно силы природы направляют человека и помогают ему устремиться ввысь:

Я окружаю себя нынесилою Небес,светом Солнца,сиянием Луны,славой Огня,быстротой Молнии,порывом Ветра,глубиной Моря,постоянством Земли,крепостью Камня.

Мир кельтов пронизан ощущением непосредственной взаимосвязи, сопричастности. Кельты благоговели перед светом. И это одна из причин, почему кельтская мистика в наше время – всё равно что новое созвездие на небосклоне. Мы одиноки, мы потерялись в своей бесплодной ясности. Мы отчаянно жаждем нового, ласкового света, в котором наша душа могла бы укрыться и вернуться к древнему чувству сопричастности. Нам нужен свет, сохранивший свое родство с темнотой. Потому что мы сыновья и дочери темноты и света.

Мы всегда движемся от темноты к свету. Сначала мы дети темноты. Наше тело и черты лица сформировались в теплом сумраке материнской утробы. Наше рождение – первый переход из темноты в свет. Наше сознание всю жизнь заключено в темную оболочку тела. Каждая наша мысль – искра, вспышка света во внутренней темноте. Чудо мысли – ее присутствие в нашей ночной душе; сияние мысли рождается в темноте. Каждый день – путешествие. Из ночи мы переходим в день. Все творческие способности пробуждаются на этом изначальном пороге, где свет и темнота испытывают и благословляют друг друга. Лишь научившись доверять этому древнему ритму, мы обретаем равновесие. Год – тоже путешествие, в том же ритме. Кельтам было присуще сознание цикличности нашего пути. Из сумрака зимы мы вступаем в пору весны, полную возможностей и порывов.

В конечном счете из света рождается жизнь. Где нет света, не может быть и жизни. Если бы Солнце отвернулось от Земли, то исчезло бы и всё живое на ней: люди, животные, растения. Землю снова сковали бы льды. Свет – таинственное присутствие божественного. Он не дает жизни угаснуть. Свет питает, пробуждает в природе тепло и краски. Душа пробуждается и живет в свете. Он помогает нам обнаружить внутри себя сокровенные глубины. Когда люди начали искать смысл жизни, свет стал одним из самых выразительных образов вечности и тайны бытия. В западной традиции, как и в кельтской, мысль принято сравнивать со светом. Озаряющий нас разум считается местом присутствия божественного в человеке.

Когда человеческий ум подступил к следующей величайшей тайне бытия – тайне любви, свет стал символом ее силы и постоянства. Когда в нашей жизни, в ночи нашего сердца просыпается любовь, она подобна восходу солнца. Безликость уступает место близости, страх – смелости; прежняя неуклюжесть сменяется грациозностью; то, что раньше не удавалось, теперь выходит непринужденно, в согласии с внутренним ритмом. Когда в нашей жизни пробуждается любовь, это подобно перерождению, обновлению.