Анарео
Шрифт:
Первый удар пришелся поперек ребер, обжигая спину длинным шершавым языком. Второй, рассекая тонкую кожу до крови — по пальцам, поднявшимся над головой в тщетной попытке защититься от жалящей боли.
В страхе ожидая третьего, Грета скорчилась на жалких лохмотьях сена.
Но его не последовало — Кирис, перехватив кнутовище, в полном молчании вернулся на свое место.
Антар, трясясь на колдобинах, как в лихорадке, нянчила изуродованные пальцы, тихонько дуя на них. К голоду, сосущему желудок, и боли в распухших,
Иветта вновь потеряла к соседке всякий интерес.
Грете повезло — на очередном перепутье Кирис повернул направо. Дорога, ведущая в Анарео, потерялась далеко позади.
Глинистое месиво — тоже. Беспросветная хмарь почти покинула бледно-голубое небо, оставшись висеть лишь кое-где оборванными небольшими клочками. Путь стал легче — лошади воспряли духом и понесли чуть быстрее.
Перед глазами девушки мелькнула кривая доска, повешенная на длинный кол. Грета сумела прочитать только первые три буквы — «фур».
Эта деревня выглядела намного зажиточнее Тритам. Крепкие дома хоть и смотрелись неказисто, были сделаны из хорошего, сухого дерева. Они стояли насмерть в своем упорстве, плотно впившись нижними венцами в темную землю, словно обещая пережить построивших их хозяев.
Громила остановился возле первой же таверны.
— Слезай, — грубо обратился он к Грете. — Пойдешь со мной.
Пока антар выкарабкивалась, с трудом цепляясь связанными руками за край повозки, Кирис повернулся к Иветте.
— Останешься здесь. И без глупостей мне.
Женщина покривилась, но ничего не сказала.
Острый нож полоснул, освобождая запястья антара. Пока ошеломленная неожиданной свободой Грета осторожно держала ладони на весу, грабитель предупреждающе поднял кнут.
— Только дернись, поняла?
Девушка быстро-быстро закивала. Несмотря на холодный воздух, свежая рана на спине под разорванной одеждой горела, не переставая.
— На, — швырнул ей Кирис плащ. — Прикройся.
С трудом попав в рукава, Грета поспешила за ним. Человек даже не обернулся, точно зная, что его не посмеют ослушаться.
Войдя, он первым делом приказал:
— Воды, пива и пожрать что-нибудь.
Хозяин, хорошо знавший, чем может обернуться приход Кириса, мгновенно бросился исполнять приказ. Через пару минут на столе стоял графин с водой, тара с пивом и две пустые кружки. А спустя еще пять — круглая головка желтого сыра, ржаной хлеб и тарелка с мелко нарезанным мясом.
Грабитель отпихнул от себя блюдо. Кусочки говядины подпрыгнули, едва не разлетевшись по сторонам.
— Чтоб тебя антары сожрали, ублюдок! — прорычал он. — Это что, еда, по-твоему? Убери эту дрянь и принеси хорошей баранины!
Владелец таверны, испуганно кланяясь, поскорее удалился — исправлять оплошность.
— Пей, — Кирис налил воды в кружку и подтолкнул
Девушка схватила еду так, будто от этого зависело, сколько ей осталось жить. В каком-то смысле так оно и было — вторые сутки без пищи и на ногах совершенно её добили, и теперь Грета обрадовалась даже обычной воде. Она не знала, сколько антар может прожить без крови, и не хотела это выяснять. Нужно было тянуть время, сколько получится. Когда представится возможность бежать, Грета должна иметь хоть небольшой запас сил.
— Не торопись, — сказал человек, видя, как она давится, — нам некуда спешить. Это Иветте надо торопиться, пока я не вернулся.
И заржал над собственной шуткой, ощерив слегка подпорченные желтым налетом зубы.
Антар не поняла, куда и зачем он подгонял Иветту, но на всякий случай выдавила из себя слабую улыбку.
— Скоро мы приедем к хозяину, — взглянул на нее Кирис, — советую не дурить, иначе отправишься сразу в яму.
Что такое «яма», он уточнять не стал, сразу перейдя к главному:
— Браслет свой оставь в покое. Все ваши антарские штучки мы знаем наперед, так что кормить тебя будут человеческой едой, ровно столько, чтоб не сдохла от голода, поняла? Попробуешь сбежать — высекут так, что сможешь только ползать.
Грета слушала его с содроганием, едва сдерживая подступавшие рыдания. Хлеб встал в горле и никак не желал проглатываться.
— И не надейся, что тебя найдут. В Фурте еще никто никого не находил.
— Зачем я вам? — жалобно вырвалось у нее.
— Не твоего ума дело. Заткнись и жри.
На улице их встретила опустевшая телега. Иветты нигде не было видно — только на земле, рядом с кучей, оставленной лошадью, валялись обрывки веревки.
— Баба с возу — кобыле легче, — довольно потер руки Кирис, именно на это и рассчитывавший. — Полезай.
"Хозяин" жил на другом конце деревни. Знакомить с ним вор Грету не стал, сразу затолкав девушку в сарай с прогнившей крышей и охапкой сырой соломы внутри.
Подтянул тяжелую цепь, свисавшую с потолочной балки. Противно щелкнул ошейником, сразу плотным кольцом охватившим тонкую шею.
Пнул ногой к ней железное ведро.
— Сиди молча и не вякай, ясно?
Когда дверь закрылась и шаги Кириса стихли вдали, Грета дала волю слезам.
Всю первую ночь ей снился отец. Тиур шел рядом по уснувшему осеннему саду и рассказывал дочери, как нужно правильно касаться браслета. В конце он улыбнулся и мягко провел ладонью по волосам Греты.
— Я думаю, ты быстро всему научишься.
Тем горше и страшнее было возвращение в холодный, промерзший сарай, пропитанный вонью от конского навоза — видимо, неподалеку держали лошадей.