Анастасия, или Кому выгоден миф о гибели Романовых
Шрифт:
Некоторыми ее делами распоряжался также камердинер Волков, она доверяла ему. Камердинер Волков дружил с камердинером государя Чемодуровым, оба они хорошие христиане, любили ходить в церковь, молиться Богу, встречаться с набожными людьми. У Чемодурова не было своей семьи, жена и дети умерли. Ростом он чуть выше государя, уже пожилой человек. Человек положительный, серьезный и добрый. Иногда он выполнял мои просьбы. Однажды передал записку Сене Ивлеву, моему женишку, это было уже после революции, когда Сеня стал юнкером. Сеня обещал приехать в одно из воскресений, но не появился, и я просила Чемодурова разыскать Сенечку, узнать, что случилось. Камердинер нашел его и привез письмо, сказав,
Очень хозяйственный Чемодуров заведовал гардеробом у государя. Он любил отца и был предан ему. Комната Чемодурова находилась недалеко от кабинета государя, и он все время прислушивался, сам никого не побеспокоит. Государь и камердинер очень дружили. Из важных дел государь поручал своему камердинеру отвезти почту или встретиться с кем-либо, если сам не мог встретиться. Чемодурову можно было довериться, он сделает все как надо.
Государыня хорошо относилась к солдатикам, во дворце их было немного: семь и полицейские во дворце и в саду, мама угощала их и что-нибудь дарила. Государь не любил, когда его охраняли, он был бесстрашный, мог среди ночи пойти, куда хотел, и никого с собой не взять, любил быть один. Ходил ночью в сад и молился под деревом.
В отличие от него мама одна никуда не ходила, брала с собой одну из девушек: Дашу, Лушу, Домнушку, Анну. Это были все хорошие, преданные девушки.
Мама любила переписываться со своими знакомыми, письма ее нежные, добрые. Иногда писала своим шифром, этому она научилась у своего милого брата в Германии, дяди Вилли, которого потом терпеть не могла. Такие письма она писала в Англию. Когда наступили тяжелые времена, ей советовали уехать в Англию, но мама отказалась, говорила, что страны лучше России для нее нет. Государыня немного знала письмо с мистическими знаками, вроде иероглифов, но писала ли им постоянно, не знаю.
Государыня всегда сочувствовала добрым начинаниям, никогда сразу не отказывала, говорила, что надо посмотреть, разобраться. Умная и рассудительная, она учила Алешеньку, чтобы вдруг ничего не делал, сначала подумал, потом поговорил с дельными хорошими людьми, разобрался, а главное — слушал старших. Мальчик так и поступал, ничего не начинал без совета с папочкой и дядей Михаилом Александровичем, спрашивал последнего:
— Как вы скажете?
Встречи с государыней устраивали фрейлины и близкие дамы в Аничковом дворце — так удобнее. Приходили дворянки, мещанки и крестьянки с делами, и государыня помогала им. Приходилось Марии Федоровне мириться с тем, что государыня принимает в Аничковом — так желали посетители.
Первый помощник мамы в государственных делах — Распутин. Она говорила, что Григорий помогает в больших делах и по его святым молитвам война закончится благополучно. Мама постоянно советовалась с ним. Григорий пользовался привилегиями, и к его услугам всегда были карета и автомобиль. Государыня многое прощала ему. Распуган был нехороший человек и очень повредил нашей семье.
Другой ее советник — Анна Вырубова, большая выдумщица, любительница показать себя. Кроме них, государыня доверяла коменданту Воейкову. Штюрмеру — меньше, он ненавидел Распутина. Но Штюрмер умел успокаивать государыню, если случалось что-то неприятное. Не особенно она доверялась князю Львову, когда он еще был за государя, и ближайшим помощникам государя — Татищеву и Долгорукому.
Когда не стало Распутина, доверенным человеком государыня избрала князя Дмитрия Николаевича Шеина. Он был лет пятидесяти, благообразной внешности, очень набожный, без молитвы и креста ничего не делал. Был вдовый и имел двух дочерей. Такой добрый, что ничего не боялся. По-моему, он остался в России при большевиках,
— То ли дело своя святая Родина — Русь!
Его дочери вышли замуж за большевиков, потому князя не арестовали.
Все же по-особенному государыня относилась к немцам. У нее был постоянный акушер, врач, работавшая в лечебнице в Петербурге, а затем в госпитале, пользовавшаяся уважением и доверием мамы. Мне рассказывали о характерном для нее поступке, когда она подарила раненым германским офицерам золотые иконки, а нашим — простые. С началом войны государыня оказалась в затруднительном положении, ведь в Германии жили ее родственники. В связи с этим у нее было немало тяжелых моментов.
У мамы было немного подруг, первая — Анна Александровна Вырубова. Они часто виделись, занимаясь ли делами, отдыхая ли. Иногда Анна оставалась ночевать во дворце, но такое случалось редко. Государь не любил, чтобы Вырубова оставалась в Царском Селе. Неподалеку от дворца у Ани был небольшой дом, она жила вместе с сестрой и племянницей. Государыня любила бывать у них, ходила к ним и я с Марией и горничной. Как и везде, в их доме показывали искусные вышивки, кружева, и государыня в свою очередь показывала маленькие вещички, вышитые крестом. Я видела у Анны хорошие картины, ковры. Там я играла на пианино и пела вместе с детьми ее приятельниц и родственниц.
Мне представляется, что Вырубова легкомысленная и лукавая женщина, всегда она что-нибудь придумывала и советовала государыне и имела на нее влияние. История с графом Орловым — ее рук дело. Граф — красавец, высокий, умница — влюбился в государыню и не оставлял ее в покое. Мама считала его своим другом. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Всем было известно, что государыня любила своего мужа и ни на кого не обращала внимания.
Когда мама приезжала к Анне, туда стал являться и граф. Однажды государыня прогнала его и запретила приходить. История закончилась тем, что отец застал их вдвоем. Увидев государя, граф был в смущении и выстрелил в себя. Об этом эпизоде рассказывала прислуга:
— Граф за вашу маму застрелился.
Не знаю, ходила ли мама на его могилу, но по ее милосердному характеру допускаю это. Для Анны эта история закончилась тем, что мама два-три месяца не встречалась с ней, но мало-помалу отношения возобновились. Вырубову никто не любил, но приглашали из приличия, она была ближайшей подругой мамы. Анна дружила с Гендриковой и нашей тетей Елизаветой Федоровной, угождала тете, но Елизавета Федоровна ее не любила. Дружила Анна еще с княжной Оболенской и нашей Ольгой. У меня не было дружбы с Вырубовой, мне не нравилось, что она морочит голову маме, но конфликтов не было. Держаться старалась от нее подальше, Анна не имела ко мне какого-то интереса. Нельзя сказать, что и моя сестра Ольга была близка к Вырубовой, навязывавшей ей свою дружбу. Не доверялась ей, и секреты не рассказывала. Серьезных дел у них не было.
Анна имела широкий круг знакомств, была вхожа в аристократические салоны, к Распутину и марксистам. Сладкая на язык, она всем угождала, и ей невозможно было отказать. В этом отношении она была самой умелой из дам. Если ее не приглашали или не пускали, она немного обижалась, отходила, но потом добивалась своего — была очень настойчива. Иногда Вырубова проговаривалась о том, что слышала в нашем доме. Мы узнавали об этом, но не считали, что это злонамеренно.
И опять возвращаюсь к Распутину. Мама верила, что он молитвенник и блаженный человек, поэтому наследнику ничего не угрожает и наша семья в безопасности. Действительно, Распутин не раз спасал Алешеньку от кровотечений, когда врачи ничего не могли поделать.