Анастасия (сборник)
Шрифт:
– Нет. Волшебников у нас не было. Раньше мое занятие называлось младший научный сотрудник.
– Научный? – спросила Анастасия. – Значит – ученый?
– Ну, не совсем… Сидел, писал бумажки… Для ученых.
– Так бы и говорил – писец при ученых. Их и у нас хватает, хоть мы и дикари. Только у нас писцы называют себя писцами.
– Это совсем другое.
– Какая разница? – сказала Анастасия. – Сидел посреди всех этих летающих и сверкающих чудес и писал бумажки. Для ученых. А потом?
– Это сложно. Я сам все не до конца понимаю, даже сейчас. А многое забыл с
– Понятно… – сказала Анастасия. Он рассмеялся:
– Мне самому до конца не понятно… Ну ладно. Не поговорить ли нам о чем–нибудь более приятном? О твоих прекрасных глазах, к примеру. Возьми бокал, не бойся.
Анастасия отпила глоток. Вино и в самом деле было отменное. Она перехватила взгляд волшебника и насторожилась.
Мягкая ладонь легла на ее плечо. Анастасия сбросила его руку.
– А вот так со мной не нужно! – сказала она гневно. – Я…
– Ну да, ты рыцарь, княжна и все такое. Но на мой взгляд, ты просто прелестная дикарочка, которую стоит приручить.
– Я только сейчас подумала… – сказала Анастасия холодно. – Эти слухи об огненном змее, похищающем девушек… Вообще–то многие считают их выдумками, но порой девушки и в самом деле как–то странно исчезали…
– Каюсь, каюсь, – безмятежно сказал волшебник. – Была когда–то у нас до Мрака такая сказочка о змее, я ее и вспомнил случайно в свое время…
– А теперь очередная игрушка тебе надоела, и поблизости оказалась я?
– Ты мне очень нравишься. Знаешь, не хотелось бы делать из тебя очередную запуганную куклу. За пятьсот лет куклы могут прискучить. В тебе чувствуется ум и сила воли. А единственному на планете королю волшебства нужна королева.
– Польщена высокой честью, – насмешливо поклонилась Анастасия.
– Я говорю серьезно. Ты красива и умна. Я дам тебе Знание. Понимаешь? Не груду золота, а Знание. Ты сможешь узнать все, что только захочешь. Попадать в любой уголок этого мира. Все знание, какое у меня есть, будет и твоим. Подумай, королева моя.
Искушение было велико. Огромно. Настолько, что Анастасия какой–то миг всерьез колебалась, прежде чем поняла – королевой она не будет. Станет исправной наложницей, будет платить собой за крохи знания, полученные с ладони капризного хозяина. Знания, которого не она сама добилась, которое не сама обрела, мертвого знания, бесполезного, потому что ни с кем она поделиться не сможет. Птица в золотой клетке. Стоит ли жизнь в клетке, пусть и сложенной из поразительных чудес, радости познания мира, пусть и дикарского, как его этот жалкий волшебник презрительно именует? Стоит ли радости свободы?
На эти мысли наложилась прежняя гордость – как смеет мужчина
Она вновь отбросила с плеча горячую ладонь, выпрямилась:
– Нет!
– Тебя не привлекают знания?
– Меня не привлекаешь ты, – сказала Анастасия и встала.
– Дело поправимое, – усмехнулся он. – Ты мне только скажи – кто тебе нужен?
Человек в мантии исчез. На его месте, поигрывая мускулами, стоял загорелый атлет в узенькой набедренной повязке цвета золота. Анастасия невольно отступила на шаг. Атлет, усмехаясь, подошел к ней вплотную, взял за кисти и, несмотря на сопротивление, играючи притянул к себе. Казалось, ее руки угодили в железные тиски.
– Нет! – вскрикнула Анастасия, но сдержалась, не ударила. В случае надобности успеет.
– Ах, прости, – сказал атлет и превратился в тоненького прелестного юношу с пушистыми светлыми кудрями – если честно, вполне во вкусе Анастасии. Руки этого она со своей талии сбросила легко и повторила:
– Нет!
Он тут же принял прежний облик. Только мантии на нем уже не было, он стоял в темном костюме странного, на взгляд Анастасии, покроя. Белая рубашка, пестрая полоска на шее, как у тех стариков. И такие же золотые звезды на красных ленточках, только звезд гораздо больше, чем у любого из печальных стариков. Анастасия насчитала десять, в три ряда. А под ними – огромный, разлапистый знак, то ли крест на звезде, то ли звезда на кресте, весь в цветной эмали, позолоте, бриллиантах, и наверху еще крохотная золотая корона.
– Зачем это? – недоуменно спросила Анастасия. Он столь же недоуменно пожал плечами:
– Как это – зачем? Потому что я… я ведь самый могущественный. Единственный волшебник на всю планету. Могу я себя как–то наградить? Десяти звезд ни у кого не было.
– Знаешь, у тебя глаза нисколечко не меняются, как ты ни превращайся, – сказала Анастасия. – Прежними остаются. А это не те глаза, из–за которых теряешь голову и покой, ты уж прости…
Что–то потянуло ее руки к земле – их сковали тяжеленные золотые кандалы. И тут же исчезли.
– Ну конечно, это ты можешь, – сказала Анастасия. – Я даже не могу себе представить, на что ты способен, взявшись пугать, но наверняка на многое…
– Ты и представить себе не можешь, – подтвердил он с гнусной ухмылкой.
Анастасия ужаснулась, увидев совсем близко его глаза – шальные от желания и пьяные от безнаказанности. «Он же сумасшедший», – подумала девушка панически. Какой–то Мелкий писец, сидел с бумажками возле ученых, потом вдруг посреди всеобщего страха и крушения мира получил в полное распоряжение возможность творить любые чудеса и пятьсот лет тешится вседозволенностью, захлебнулся ею, пропитался. В первые минуты она еще могла думать о нем, как о боге, Древнем Божестве – но не теперь, видя эти глаза, эту глупую напыщенность, не изменившуюся за пятьсот лет. Жалкий писец, мелкая душонка, рехнулся от свалившихся на него благ… Но пора как–то спасаться, выручать Ольгу!