Анатолийская мечеть XI–XV вв. Очерки истории архитектуры

Кононенко Елена Викторовна

Сиирт. Улу-джами. Вид с северо-запада

Сиирт. Улу-джами. Интерьер

Сиирт. Улу-джами. Михрабная ниша южного нефа

Сиирт. Улу-джами. План современного здания и реконструкция

В городке Сиирте, расположенном

на землях Артукидов южнее Битлиса, небольшая мечеть строится в 1129 г. под патронажем сельджукского султана Ирака Мугиса ад-Дина Махмуда, потомка Малик-шаха. Улу-джами Сиирта несколько раз серьезно перестраивалась, – оригинальным памятником XII в. в этом комплексе считается только кирпичный минарет, [93] и то значительно «реконструированный» в 1960-х гг. вместе со зданием мечети. В какое время появились те или иные добавления, сейчас сказать трудно, – кладка сводов различается в разных частях интерьера и отличается от кладки стен, северная и западная стены мечети сохраняют позднюю облицовку, швы проложены декоративным розовым раствором, наружный карниз юго-западной части не имеет продолжения. Со стороны стены киблы здание было дополнено тремя купольными помещениями с михрабами (низкие купола на восьмигранных барабанах, опирающихся на тромпы, – едва ли не османские), и это планировочное добавление видно и по расположению проходов между помещениями, и по обнаженным в ходе реставрации фрагментам кладки плинфы в северной стене южных помещений перекрытых куполами ячеек. По сравнению с приводимым О. Асланапа планом мечети Сиирта южная часть постройки «обзавелась» дополнительными ячейками, нивелирующими уступы боковых стен и перекрытыми полуциркульными сводами, параллельными михрабной оси.

93

Aslanapa. Op. cit. S. 4–5. Подробнее см.: Кононенко. «Большая мечеть» Сиирта и анатолийская архитектура Великих Сельджуков // Иран-наме. 2016. № 3–4.

Однако в ходе всех перестроек и дополнений северная часть здания сохранила членение двумя поперечными узкими (менее 3 м шириной) нефами, перекрытыми цилиндрическими сводами, опирающимися на стены, прорезанные стрельчатыми арками разной ширины. Таким образом, обе «младшие» (по отношению к диярбакырской Улу-джами) раннесельджукские мечети – в Битлисе и Сиирте – демонстрируют не только приверженность поперечным нефам, но и интерес к их сводчатым перекрытиям.

По оси центрального михраба нефы прорезаны повышенным трансептом, почти в два раза превосходящим их по ширине. Сегодняшний трансепт, перекрытие которого поднято до основания барабана центральной купольной ячейки, явно наращен, но само его наличие в плане мечети ясно показывает живучесть омейядской типологии в провинциальных тюркских эмиратах Анатолии.

Свод нынешнего южного нефа поднят выше, чем северного, как если бы первоначально этот неф был центральным в трехнефной постройке. Однако несколько аргументов противоречат такой реконструкции.

Во-первых, монументальность кладки: южная стена этого нефа явно превосходит по толщине разделяющую нефы стенку и сопоставима с внешними северной, восточной и западной стенами постройки. Такая толщина совершенно не оправдана, если бы эта стена изначально была внутренней, разделяющей сводчатые нефы и имевшей проходы в южный неф. Кроме того, в ходе расчисток на северной стене центральной купольной, т. е. «михрабной» ячейки обнажены фрагменты кладки плинфы, закрытые более поздней облицовкой.

Во-вторых, несимметричность пробитых проходов в квадратные купольные помещения: один проход – в юго-восточное помещение, два – в меньшее по размерам юго-западное, причем эти два прохода явно скоординированы с разными по ширине проходами из северного в южный неф. Создается впечатление, что, создавая проходы во вновь пристроенные с юга купольные помещения, строители в одном случае (в юго-западной ячейке) брали за образец имеющиеся проходы между нефами, симметричные в восточной и западной части постройки относительно оси трансепта, то есть исходили из композиции нефов, а в другом (в более крупной юго-восточной ячейке) ориентировались на симметрию внутри самого квадратного помещения, соединенного и с нефом, и с центральной купольной ячейкой.

В-третьих, наличие в стене южного нефа небольших михрабных ниш: обнажение стен в ходе реставрации мечети [94] показало, что эти михрабы оформлены такой же кирпичной кладкой, какую продемонстрировали расчистки на противоположной, южной стороне той же стены, закрытой при добавлении купольных ячеек, что подтверждает их раннее происхождение. Расположенные непосредственно за отделяющими трансепт арками, эти ниши были бы оправданы, только если бы фланкировали центральный михраб, а их размещение в углах слишком близко друг к другу и вне отдельных молитвенных помещений (например, портиков, боковых айванов, максур, табхана) позволяет предположить, что эти две ниши – лишь уцелевшие фрагменты целого ряда дополнительных михрабов, уничтоженного, вероятно, проходами в купольные помещения. Прямым аналогом подобного увеличения числа михрабных ниш служит опять-таки мечеть Омейядов в Дамаске, где они традиционно связываются с мазхабными различиями. [95] В сельджукской архитектуре Анатолии наличие нескольких михрабов найдет продолжение в мечетях Мардина, Сильвана, Эрзерума, построенных в XII–XIII местными сельджукскими династиями. Но во всех случаях речь идет именно о стене киблы, то есть о южной [96] стене здания.

94

В ходе проводимой на момент осмотра (2012 г.) реставрации мечети Сиирта сняты полы, убраны закрывавшие нижнюю часть стен деревянные панели, счищены скрывавшие кладку штукатурка и краска со стен и сводов.

95

См., например: Стародуб. Сокровища… С. 121.

96

Во всяком случае и с допустимой погрешностью – для географических долгот Восточной Анатолии и Сирии.

Приведенные аргументы свидетельствуют в пользу того, что южная стена южного нефа Улу-джами Сиирта первоначально являлась стеной

киблы, то есть южной стеной всего здания, и первоначальную, до прибавления трех купольных ячеек, структуру мечети следует реконструировать как двухнефную. В этом случае на месте прохода в центральную купольную ячейку должна находиться михрабная ниша, глубина которой – по аналогии с другими раннесельджукскими мечетями, – должна была достигать половины толщины стены, а фрагменты кладки плинфы с южной стороны должны соответствовать ее наружному выступу.

Двухнефная планировка молитвенного зала мечети для сельджукской архитектуры необычна, однако уникальной в мусульманской архитектуре не является. Аналоги таких мечетей обнаруживаются в памятниках раннеаббасидского времени, – например, двухнефная мечеть примыкает к дворцу халифа Хишама в Хирбат аль-Мафджар около Иерихона (II четв. VIII в.), [97] фундамент, основание михраба и фрагменты опор, выдающие двухнефное членение, сохранились рядом с сирийским Каср аль-Хейр аш-Шарки, [98] на два нефа разделен имеющий михраб молитвенный зал на втором ярусе рибата тунисского Сусса (821 г.). Правда, две последние постройки имели прежде всего военное назначение, и небольшие двухнефные залы там выполняли функцию скорее домашних молитвенных помещений: в главном замке Каср аш-Шарки была довольно большая дворовая трехнефная мечеть, в тунисском рибате коллективная молитва могла совершаться и в крепостном дворе, и на открытом третьем ярусе (прямо над двухнефным сводчатым залом), не говоря уже о возведенной рядом с крепостью Большой мечети Сусса; мечеть во дворце халифа также вряд ли была общедоступной. Более поздняя аббасидская мечеть в портовой части Дербента (Х-XII вв.) также реконструируется как двухнефная. [99]

97

См.: Hamilton R. W. Khirbat al Mafjar. Oxford, 1959.

98

Мечеть датируется раннеаббасидским периодом, однако в восприятии сельджуков на нее могла распространяться датировка омейядского замка, построенного в 729 г. Подробнее см.: Grabar О., Holod R. City in the Desert. Qasr al-Hayr East. Cambridge, 1978.

99

Зиливинская Э. Д. Раскопки мечети Х-XII вв. в портовой части Дербента (доклад на семинаре «История материальной культуры народов Евразии», Фонд Марджани, 14.05.2015).

В более поздней анатолийской архитектуре наиболее показательным примером двухнефной планировки молитвенного зала мечети является знаменитая Иса-бей-джами в Сельчуке XV в., построенная приглашенным из Дамаска мастером. [100] Весьма вероятно, что архитектурный заказ правителей провинциального анатолийского бейлика вновь подразумевал ориентацию на знаменитый омейядский прототип, с которым архитектор, безусловно был хорошо знаком.

Гипотетическое двухнефное членение зала в городской мечети, каковой является сииртская Улу-джами, оказывается решением оригинальным, но явно недостаточным для размещения сколь-либо значительного числа мусульман во время пятничной молитвы. Возможно, именно этим объясняются последующие работы по расширению мечети Сиирта за счет дополнительных помещений. При этом важно отметить, что такое решение находит аналогии и в перестройке Великими Сельджуками омейядских памятников Сирии, и в синхронном появлении айванных мечетей в Иране. [101]

100

См.: Esin D. A Study on possible foreign impacts on the Sungur bey Mosque in Nigde. Ankara, 2005. P. 76. Подробнее об этом памятнике ниже.

101

См. подробнее: Стародуб. Сокровища… С. 205; Petersen. Op. cit. P. 122; Хмельницкий. МСМ. С. 86.

* * *

Все рассмотренные первые мусульманские сооружения Анатолии, – и арабская мечеть Харрана (которую безусловно правомерно рассматривать как памятник сирийский), и три постройки, относящиеся к правлению Великих Сельджуков, – демонстрируют генетическую связь с большими арабскими мечетями, в первую очередь, – с сирийскими прототипами эпохи Омейядов, и отражают приверженность к членению молитвенного зала поперечными нефами. Однако если первый сельджукский памятник на территории Турции – Улу-джами Диярбакыра – может рассматриваться как провинциальная реплика великой мечети Дамаска и расцениваться как архитектурное выражение идеи преемственности власти Халифата, то две постройки первой трети XII в. – Улу-джами Битлиса и Сиирта, – видимых аналогий в предшествующей и современной им арабской архитектуре не находят. Отдаленные параллели их сводчатым перекрытиям можно обнаружить в сельджукских мечетях Ирана, однако рассмотренные сооружения явно уступают по размеру и сложности планов, например, кирпичным мечетям Заваре и Наина. [102]

102

См.: Корбендо И. Великие святыни ислама. М., 2005. С. 268–269.

Вполне возможно, что обращение к каменным сводам поперечных нефов в мечетях Восточной Анатолии объясняется имевшимся здесь опытом возведения христианских церквей, привлеченным для архитектурного заказа иной религии, иного типа сооружений и решения иных пространственных задач.

В то же время нельзя не отметить, что, в отличие от дворовых арабских и айванных иранских мечетей, в памятниках Анатолии явно уменьшается значение двора, – вернее, внутренний двор останется неотъемлемым элементом анатолийских медресе, заимствовавших айванную планировку, но постепенно перестает быть необходимой частью мечети. Если в Диярбакыре еще сохраняется окруженный зданиями большой двор-сахн, воспроизводящий в уменьшенном масштабе пропорции дамасского прототипа, то в Битлисе двор перед молитвенным залом получен не с помощью архитектурных форм, а за счет понижения рельефа, а мечеть Сиирта, судя по расположению минарета, вообще обходилась без выделенного двора.