Анатомия соблазна
Шрифт:
— Владимир Кириллович, это какая-то шутка? — только и нашлась, что спросить вместо ответа.
— Нет, Лика. Это правда. Причем подтвержденная. Вот, смотри сама.
Леднёв поднялся, достал из шкафа документ, положил передо мной. Это был результат экспертизы ДНК на установление родственных связей. Там было черным по белому: А и В родственники на 99,8 %, причем А — отец В.
— Я не понимаю, — сказала, прочитав. — Как вы сумели?
— Это неважно, — ответил Владимир Кириллович. — Важно другое — ты моя родная дочь, причем мой единственный ребенок.
— Но это невозможно, — я постаралась улыбнуться, хотя получилось с большим трудом. — У меня нет родителей. Я детдомовская. Меня подкинули туда в младенческом возрасте.
— Я знаю, — ответил Леднёв. — Вернее, узнал. Лишь недавно. Когда нашел твою мать и узнал у неё о том, что
— Мою… маму? — спросила я. — Так она жива?
— Да, — ответил Владимир Кириллович. — Только живет далеко за пределами России.
От такой информации у меня мысли в голове спутались окончательно. Столько лет считала себя круглой сиротой, благополучно дожила до 29 годов, а теперь вдруг узнаю, что у меня есть родители, и они не погибли в катастрофе, не умерли от болезни, их никто не убивал, не похищал, а всё это время они жили каждый сам по себе, не обращая на меня внимания! Мне захотелось встать, плеснуть Леднёву в физиономию остывшим кофе и уйти, не оглядываясь.
Но это был лишь порыв. Разум подсказал: он не виноват, кажется, в произошедшем 29 лет назад. Надо сначала разобраться. Я набрала воздух и медленно выдохнула.
— Рассказывайте, Владимир Кириллович, иначе я вам не поверю, — предупредила.
— Конечно, Лика. С твоей мамой, Флоранс Парли…
— Как вы сказали?
— Не перебивай, пожалуйста, — потребовал Леднёв. — Так вот, её зовут Флоранс Парли, она — француженка, приехала в Россию на стажировку во время обучения в Le Cordon Bleu Paris. Это кулинарная академия, основанная в Париже в 1895 году. Самая крупная школа кулинарного и гостиничного менеджмента с более чем тридцатью отделениями по всему миру, — сказал мой собеседник так, словно справку прочитал. — Не удивился, что я так хорошо всё запомнил. В своё время захотел как можно больше узнать о девушке, с которой познакомился в ресторане. Да, я тогда ужинал там с коллегами — бизнесменами из Франции. Они меня и позвали в одно заведение, решив удивить своей кухней. Когда расплачивались, к нам вышла девушка и на неплохом русском языке, хотя и с сильным акцентом, сказала, что она замещает шеф-повара. Спросила, всё ли нам понравилось. Я увидел её и влюбился с первого взгляда. Да, можешь не поверить, но так оно и было. Увидел, запомнил имя на бейджике — Флоранс Парли, и на следующий день вернулся перед закрытием ресторана, чтобы проводить её и познакомиться поближе. Я был тогда молод, горяч, хорош собой и, — Владимир Кириллович усмехнулся, — сумел покорить сердце молодой француженки. У нас вскоре начался бурный роман, который продолжался три месяца. Но потом мне пришлось уехать в командировку на полгода. Прежде чем улететь, я предложил Флоранс руку и сердце. Она ничего не ответила. Сказала только, что подумает. Мы звонили друг другу каждый день, а однажды моя девушка не ответила. Её телефон оказался вне зоны действия сети. Я начал её искать. Звонил в ресторан — мне сказали, у неё закончилась практика, и она вернулась во Францию. Но где её там отыскать? Вспомнил об академии. Названивал туда, мне ответили: она получила диплом и уехала, куда — не знают. Так я её потерял. Не прекращал поиски ещё несколько лет, но всё тщетно.
Владимир Кириллович замолчал. Налил себе кофе, потом подумал немного и добавил сверху ещё немного коньяка.
— Полгода назад я, общаясь с коллегой из Канады по скайпу, неожиданно заметил на заднем плане женщину, очень похожую на Флоранс. Она была одета поваром и о чем-то беседовала с посетителем ресторана. Да, коллега звонил мне оттуда. Мы обсуждали… не важно, впрочем. Так вот, я попросил его пойти и узнать, как зовут ту даму. Когда он мне сказал, что её имя Флоранс, а фамилия Ле Дриан, то я сначала засомневался. Но потом начал искать её в социальных сетях, нашел и… всё понял. Да, это была моя Флоранс. Только много лет спустя, замужняя дама с двумя взрослыми детьми. Оказывается, она тогда уехала сначала во Францию, оттуда в Канаду, там вышла замуж, и наш с ней роман остался в прошлом. Только я понятия не имел об одном важном событии, которое случилось с ней здесь, в России!
— О моем рождении, да? — спросила я.
— Именно! — воскликнул Леднёв. Причем он так эмоционально это сделал, что даже удивил меня: обычно никогда не проявляет чувств. Но теперь, видимо, его припекло, и тема оказалась очень острой даже по его меркам. — Да, Лика. Но подожди, обо всём по порядку. Поняв, что это та самая
— Нет.
Леднёв горько усмехнулся.
— Она решила, будто я придумал ту командировку. И что решил её бросить. А когда узнала, что забеременела, так и вовсе испугалась. Как так? Одна, в чужой стране, с младенцем на руках. Её родители не приняли бы обратно беспутную дочь. Потому и поступила, как ей показалось, правильно: родила и оставила ребенка на попечение государства. После улетела обратно, дальше ты знаешь.
— И как вы поняли, что я ваша дочь?
— Когда увидел впервые в кабинете вашего босса, Жирафа. Ведь так вы его называете? — улыбнулся Леднёв. — Ты очень похожа на Флоранс. Но я, конечно, сначала подумал: показалось. Чисто внешнее сходство, мало ли. Потом узнал, что ты детдомовская, была обнаружена на пороге зимой. Всё совпадало. Тем более Флоранс мне рассказала, как поступила. Я поначалу разозлился на неё, потом простил: глупая была и молодая, испугалась. Стал тебя искать, но увы. Она не помнила, в какой детдом тебя определила. Была ночь, холодно, она сильно замёрзла, пока решилась на свой поступок. Потом увидел тебя, и что-то кольнуло в сердце. Решил проверить на всякий случай, и вот, — Владимир Кириллович кивнул на документ. — Всё совпало. Ты — моя дочь.
Леднёв снова замолчал. Настала моя очередь что-то говорить. Только я не знала, что именно. В гостиной повисла звенящая тишина.
— Вы поэтому меня назначили своим заместителем? — спросила я.
— Нет, на сей счет можешь не сомневаться, — ответил генеральный. — Я так решил до того, как узнал о нашем родстве.
И опять сидим и молчим. А что мне надо было сделать? Как в фильме «Судьба человека», кинуться на шею с воплем «Папка родненький! Я знала! Я знала, что ты меня найдешь! Все равно найдешь! Я так долго ждала, когда ты меня найдешь!» Так, что ли? Конечно, нет. Я же не маленькая девочка. Вот если бы Леднёв нашел меня в пять лет, тогда… а теперь — нет. Ну что тут скажешь?
— Лика, я понимаю, всё это очень трудно осознать, — сказал Владимир Кириллович. — Я лишь хочу, чтобы ты не держала на меня зла. И на свою маму тоже. Она поступила, конечно… неправильно, мягко говоря. Но… Ладно. Не будем. Тебе надо подумать. Я даю три выходных. Отдыхай, думай. Потом увидимся, — сказал Владимир Кириллович, вставая.
Я тоже поднялась. Разговор был окончен, пора возвращаться домой. Леднёв проводил меня до машины. Потом — смотрела в зеркало заднего вида, — стоял на холодном ветру, под падающим снегом, такой уютный, добрый, немного растрёпанный, что мне даже его жалко стало. Провожал. Боялся, наверное, что я могу сбежать и не вернуться.
Глава 42
Я приехала домой, разделась, приняла горячий душ, закуталась в любимый белый махровый халат и, выключив в комнате свет, уселась в кресло с ногами. Когда живешь так высоко, то если смотреть снизу, кажется, будто весь дом улетел в небо, превратившись в самолёт или даже космический корабль. Окно стало иллюминатором, а сложная система создает искусственную гравитацию, благодаря которой ты можешь вот так, спокойно и в полном умиротворении, сидеть и смотреть на бескрайний космос.
Только мысли мои были не там, среди Млечного пути, а здесь, на Земле. Я думала о том, что всё это будет означать теперь для меня. Столько информации свалилось на голову! И как мне теперь её переварить, чтобы в голове шарики за ролики не заехали? Это же надо! Всю сознательную жизнь понимать, что ты круглая сирота, у тебя нет близких людей, и единственный, кто может о тебе позаботиться, — ты сама.
И вдруг узнать, что у тебя есть мама и папа. Они никогда не были семьей, но произвели тебя на свет и сами живы-здоровы, только судьба разбросала их по разным сторонам планеты. Я попыталась представить, какая она, эта загадочная француженка Флоранс Парли-Ле Дриан. Так и подмывало забраться в интернет, чтобы найти её там в социальных сетях и посмотреть, но… не стала этого делать. Потом как-нибудь. Мне сначала нужно разобраться, как к ней относиться.