Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны расследования

Шенон Филип

Мог ли Лейн выдать себя за французского репортера? Норман Редлик, присутствовавший при опросе свидетельницы, вышел из помещения и вернулся с двумя газетными фотографиями Лейна, которые были затем предъявлены Маркем. «Я никогда в жизни не видела этого человека», – заявила она. Болл и Белин не знали, что думать, ведь Лейн под присягой показал, что беседовал с Маркем. Лейн, вполне вероятно, вел двойную игру, но Белин не мог поверить, что тот столь дерзко солгал перед комиссией, рискуя быть обвиненным в лжесвидетельстве [12] . С противоречиями между показаниями Маркем и Лейн еще несколько недель не удастся разобраться, а в результате будет подорвано доверие к обоим свидетелям¹⁹.

12

Комиссии

только в июне стало известно, что Лейн сделал запись своего телефонного разговора с Маркем.

Эта проблема, как говорил Белин, мучила его и тогда, и в последующие годы. Еще как минимум шесть надежных свидетелей, помимо Маркем, опознали в Освальде убийцу Типпита. В их числе и Бенавидес, свидетель, которого отыскал сам Белин. В глазах Белина убийство Типпита все более превращалось в «розеттский камень» убийства Кеннеди, то есть в событие, с помощью которого можно было объяснить все произошедшее, поскольку тем самым доказывалась готовность Освальда убивать и поскольку у Освальда не имелось иной причины стрелять в Типпита, кроме желания удрать от полицейского, разыскивавшего убийцу президента. Однако Лейн во главе постоянно растущей армии теоретиков заговора успешно убеждал доверчивых обывателей, что все дело против Освальда – пустышка, а все потому, что одна лишь «ветреная» свидетельница, Хелен Маркем, возможно, что-то перепутала в телефонном разговоре, который не смогла потом припомнить.

Разобраться в том, что именно происходило на Дили-Плаза было очень трудно. Хотя Белин был убежден в том, что Типпита Освальд убил в одиночку, насчет покушения на Дили-Плаза такой уверенности у него не было. Возможно, на Травяном холме убийцы не было, однако могла ли комиссия исключить возможность того, что сообщник присоединился к Освальду на книжном складе? Или же второй убийца мог занять иную позицию позади кортежа? Белин вошел в комиссию с заведомым убеждением в том, что убийство Кеннеди стало результатом заговора, и все еще стремился разоблачить этот заговор, если он действительно существовал. С января Мел Эйзенберг, заместитель Редлика, организовывал для штатных сотрудников комиссии просмотры фильма Запрудера. Сам Эйзенберг и еще несколько человек, в том числе Белин и Спектер, смотрели одни и те же чудовищные картины по многу часов, изучали этот фильм кадр за кадром.

В конце февраля журнал Life, хотя и без особого желания, согласился наконец предоставить комиссии оригинальную пленку, приобретенную у Эйбрахама Запрудера. До тех пор сотрудники комиссии работали с копиями фильма, сделанными Секретной службой и ФБР. Оригинал оказался намного чище и содержал «значительно больше деталей, чем любая из наших копий», как вспоминал Белин²⁰. Life также обещал предоставить комиссии 35-миллиметровые цветные слайды каждого кадра оригинальной пленки. Белин обрадовался возможности посмотреть исходную пленку: ему представлялся шанс доказать существование заговора, возможно, показав, что Освальд не успел бы выпустить столько пуль в Кеннеди и Коннелли.

Любительская камера Запрудера фирмы Bell & Howell была конфискована ФБР. Технический отдел Бюро установил, что камера работала со скоростью 18,3 кадра в секунду. Эти данные позволили вычислить среднюю скорость движения президентского лимузина по Дили-Плаза – 20 км/ч. Затем ФБР сопоставило скорость лимузина с данными тестов, устанавливавшими частоту выстрелов из принадлежавшей Освальду винтовки Mannlicher-Carcano. Тесты показали, что на «два удачных, своевременных выстрела» понадобится около двух с четвертью секунд – 42 кадра фильма Запрудера.

ФБР настаивало на том, что собранные данные указывают: в Кеннеди и Коннелли попали разные пули. Итак, если бы Белин с коллегами сумел на основании фильма Запрудера доказать, что выстрелы по кортежу были сделаны с интервалом менее двух с четвертью секунд, это подкрепило бы версию о втором стрелке на Дили-Плаза.

Несколько дней на рубеже зимы и весны штатные юристы комиссии заседали в конференц-зале с Линдалом Шейнифелтом, бывшим газетным фотографом, который стал главным экспертом ФБР по фотографиям. Вместе юристы и эксперт сотни раз просматривали фильм Запрудера. По словам Белина, эти кадры будут преследовать его до конца жизни: «Я буду просыпаться посреди ночи, увидев, как президент машет толпе, а через несколько мгновений гремит роковой выстрел, и голова президента, дернувшись, падает на грудь».

Шейнифелт пронумеровал все кадры пленки. Самый страшный кадр, под номером 313, запечатлел момент, когда пуля попала в голову президента и над лимузином поднялось кровавое облачко. В лимузине было найдено и идентифицировано два фрагмента этой пули – очевидно, третьей и последней, выпущенной Освальдом. Проблема возникала с первыми двумя выстрелами. Судя по фильму, первый выстрел угодил Кеннеди куда-то в верхнюю часть спины или нижнюю часть шеи в какой-то момент между кадрами 210 и 214 – точнее определить время не удалось, потому что в эти мгновения обзор Запрудеру загораживал дорожный знак. (Кадр 225, на котором Кеннеди появляется вновь, явно сделан уже после выстрела, поскольку президент поднимает руку к горлу.)

С учетом места, на котором Коннелли сидел в автомобиле, и характера его ранений, Шейнифелт и штатные юристы пришли к единому выводу: Коннелли был ранен в период между 207-м и 225-м кадрами. Анализ медицинских данных о ранении Коннелли при сопоставлении с положением его тела на других кадрах убеждал в том, что пуля должна была попасть в него никак не позднее момента, запечатленного на 240-м кадре.

Оставалось сделать несложный подсчет, решил Белин. Если Кеннеди был ранен не ранее 210-го кадра, а Коннелли – не позднее 240-го, время между выстрелами не превышало 30 кадров, а это меньше двух секунд. У Освальда не хватило бы времени прицелиться в обе жертвы. А это значит, думал Белин, что он уже получит тот ответ, который искал: на Дили-Плаза присутствовали как минимум два стрелка.

Глава 27

Офис комиссии

Вашингтон

март 1964 года

На Арлена Спектера навалилось чрезвычайно много работы. Ему приходилось делать столько же, сколько всем молодым юристам в штате, а после внезапного исчезновения его старшего напарника Фрэнсиса Адамса – пожалуй, и больше. «Когда же я наконец повидаюсь с семьей?» – уже не вполне шутя спрашивал он коллег. Из девяноста трех свидетелей, дававших официальные показания перед комиссией в Вашингтоне, двадцать восемь вел Спектер¹. Он выслушал показания большинства государственных служащих и других лиц, ехавших в том кортеже в Далласе, а также практически всех врачей и других членов медицинского персонала больницы Паркленда и прозекторской в Бетесде. Спектер обязан был разобраться в мельчайших подробностях рассказов свидетелей, и, судя по протоколам их показаний, он всегда добросовестно готовился к разговору.

Коллег также восхищала готовность Спектера противостоять и председателю Верховного суда, и Рэнкину. Не всегда ему удавалось добиться своего: например, Спектер предлагал начать сбор показаний в Вашингтоне с тех, кто находился в непосредственной близости к президенту. По мнению Спектера, логично было бы в качестве первоочередного свидетеля вызвать вдову президента. «Начинать следовало с Жаклин Кеннеди», потому что никто не был к президенту ближе (в физическом или ином смысле) в момент его смерти.