Андеграунд

Рогозина Виктория

Резко обернувшись, Витторина быстрым взглядом окинула тех, кто оказался с ней заперт в одной комнате.

— Ну допустим… — уже спокойно произнесла она, чуть приблизившись, но остановившись на порядочном расстоянии, чтобы не нервировать себя же и свою жажду. — Вы друзья Камуи, как я понимаю, — ее взгляд лихорадочно запоминал некромагов, видимо, чтобы не допустить недоразумений в будущем. — Тем, — она снова посмотрела на него, но уже тепло и более спокойно, будто повлияло его присутствие.

Но ее взгляд задержался на других. Она удивленно вскинула брови,

рассматривая Анюту и своего сына, будто не знала с кого начать разнос.

— Кто ты? — Витторина сделала два шага вперед, но почти сразу отступила назад, испугавшись того, с какой скоростью стала двигаться. Рустем спокойно отошел назад к стене, готовый в любую секунду остановить Смерть и не позволить ей совершить непоправимое, но в тоже время доверяя, видя, что Смерть контролирует себя.

— С ума сошла?! Ты меня не узнаешь? — Аня испуганно повернулась к оборотню, будто ждала от того какого-то неутешительного диагноза для своей подруги.

— Внешне — да, — Витторина вновь двинулась вперед, но уже очень медленно, словно ей приходилось сдерживать каждый свой порыв. — Поэтому я и спрашиваю — кто ты?

— Я Анька, подруга твоя, — девушка возмущенно уперла руки в бока.

— Ты не можешь быть ей. Моя подруга мертва.

— Вот голова твоя бедовая, — Анька решительно двинулась навстречу возможно собственной смерти. Во второй раз.

Витторина замерла и кажется перестала дышать. По сдвинутым бровям, Тем понял, что ей тяжело себя сдерживать, но все же она контролирует ситуацию. «До первого сна», — издевательски пропел голос в голове оборотня и почти тут же он натолкнулся на тяжелый взгляд Соколовой, которую не радовал подобный исход. Но сам факт, что она по-прежнему слышит его мысли почему-то обрадовал Рустема, несмотря на некоторые неудобства.

Анюта тепло обняла за шею подругу и вдруг разрыдалась.

— Это я, твоя Анька. Ты помнишь? Скажи, что помнишь, — просила она, пока Вита стояла столбом, как истукан, боясь пошевелиться.

— Но этого не может быть. Ты умерла. Бога ради, да я на опознание ездила, хоронила тебя… — новоиспеченная вампирша удивленно посмотрела на оборотня, ища поддержки.

— Спроси что-нибудь, что можете знать вы вдвоем, — Рустем флегматично пожал плечами и взгляд девушки задержался на шее, заметив пульсирующую жилку. Горло резко опалило огнем. Поморщившись Вита снова посмотрела на девушку. Один в один, как ее подруга. Один в один.

— Я знаю, что ты забрала мой дневник…личный дневник, который я назвала «Неназванной книгой». И ты сделала запись внизу…на последней странице под моими записями, — Анюта всхлипнула. — Я…прости меня…за все.

Витторина не ответила, лишь обняла подругу за плечи. Сомнений не было, это она. Но почти сразу разъяренный взгляд метнулся к другому персонажу.

— Что ты здесь делаешь? — строго спросила она, чеканя каждое слово, звучавшие так, будто она забивала их как гвозди в крышку гроба.

— Мам, я пытался помешать и…

— Какой был приказ? — холодно спросила женщина, приблизившись к сыну.

— Я не мог поступить иначе. Ты же моя мама! — Матвей стушевался

под ее взглядом фиалковых глаз, которых прежде никогда не видел.

— У тебя был приказ оберегать Ангелину. Так какого черта ты здесь? — ледяным тоном вопрошала она.

— Я пытался спасти тебя, — уже более твердо отозвался сын.

— И тем самым нарушил приказ.

— Скажи, что ты сама не поспешила бы на помощь, — он чувствовал себя беспомощным и не понимал, почему его мама так разгневана.

— Мало ли что мы хотим, — вдруг более мягко отозвалась она и в голосе послышались теплые нотки. — Мы много что хотели с твоим папой, но вынуждены поступаться некоторыми принципами ради других, иначе не было бы того мира, в котором мы живем, не было бы Академии. Если никто не против, мне бы душ принять.

— И я платье ушила, — Аня счастливо протянула одежду подруге.

— Только рану перебинтуй.

— Там всего укольчик.

— А пахнет так, будто вены вскрыла, — лениво отозвалась Смерть.

— Идем, я все покажу, — Рустем кивнул, направляясь из большого зала к лестнице. Наверху он показал ей банную комнату. Дождавшись пока женщина заляжет в горячей воде, Тем по-своему обыкновению засел за перегородкой.

Ястреб, ястреб прием. Как слышите?

— Скорее курица ощипанная, — она еще раз внимательно посмотрела на свое костлявое страшное тело. — Не узнаю себя.

— Это до тех пор, пока ты не поешь.

— Попьешь!?

— Да… — помедлив отозвался он. — Но ты до конца не стала вампиром, не знаю почему. Лишь мутировала. Отчасти это упрощает задачу.

— Мага.

— Что?

— На месте моего сына должен был быть Мага, — равнодушно произнесла она.

Тем задумчиво помолчал, прикидывая как бы тогда сложились обстоятельства, но особого смысла в этом не было.

Хочешь рассказать, что с тобой было?

Она молчала. Молчала долго, и оборотень не стал настаивать. И когда он хотел предложить другую тему для разговора, Смерть вдруг ответила:

— Боль. Очень много боли. Я помню лишь первый день…или нет, время будто остановилось. Он пил мою кровь, избивал… — она помедлила, будто хотела что-то добавить, но резко себя оборвала, а потом вздохнув, продолжила. — Он и его шавки. Меня умышленно калечили, доводя до Предела. Тем самым он запустил тот самый процесс мутации. Все было продумано.

— Почему это должно было произойти? Вы же с Мартой знали и…

— Иначе мы бы проиграли войну. Чем-то нужно было жертвовать, — она пожала плечами с характерным всплеском воды. — Там сложная система Катарсиса, но если бы мы пошли по другой линии, то нас бы истребили.

— Но Марены не умирают, они возвращаются, — удивился оборотень.

— А вы бы умерли, — грустно заметила она. — Многое переосмысливаешь, когда понимаешь, что жить еще очень долго. Я вряд ли смогу снова полюбить кого-то после вас с Мстиславом и вряд ли захочу, — тяжело вздохнув, продолжила. — Да и потом это будет потом, там уже посмотрим по обстоятельствам.