Андеграунд
Шрифт:
Анечка следила за экзаменом, будто окунаясь в воспоминания. Казалось, все случилось буквально вчера. В некоторых кадрах-воспоминаниях было видно, как одноклассники избивали Марену. Это было страшно. И обидно. Анюта всхлипнула.
Матвей нервничал. Пошли третьи сутки, а мама так их и не нагнала. Все больше возникали опасения. Анечка же была уверена на стопроцентно, что все хорошо и беспокоиться не о чем.
Он, как сумасшедший, смотрел новости, читал статьи и всячески впитывал новую для себя информацию. Его мама —
Это все было странным, новым, непривычным. Но Матвей любил своих родителей, только теперь признавал, что совсем не знал людей, которыми воспитывался. Постепенно стала доходить суть и опасность грозящая лишь от одного имени любого из родителей. Как могли они оберегали своих детей. Матвей смахнул непрошеные слёзы, мысленно повторяя, словно мантру: «Пусть все будет хорошо».
Грохот, с которым ввалилась стража, навёл на очень нехорошие мысли. Их было трое. Крупные в мощных доспехах, они быстро оценили ситуацию и схватили ничего не понимающих Матвей, Аню, некромага и священника. Их погрузили в Оскар, запирая, отделяя от основного мира и почти сразу повезли в неизвестном направлении.
Как только аппарат взлетел, один из стражников тяжело рухнул, гремя «доспехом».
— Вытащите меня отсюда, — послышался жалобный голос Витторины, отчего все вздрогнули. — Тем, я не могу, здесь воняет.
Тяжелый вздох из соседних доспехов сообщил о безграничном терпении оборотня. Его фигуру сложно было узнать в этой броне, но выглядела внушительно. Медленно поднявшись, он аккуратно поднял более маленькую фигурку.
— Кададжи, хватит ржать. Я все слышу, — в веселом возмущении заметила Марена. — Тем дай ему в бубен.
— Не могу, — оборотень, судя по голосу улыбался, ловко извлекая Витторину наружу. — Он шоколадку для тебя спёр с кофейными зёрнами.
— Ладно, тогда я с ним снова дружу, — женщина, вывалившись из доспеха, приняла из рук мутанта сладкий подарок и обернулась к друзьям. — Ну и? Чего такие кислые мины? Предупреждаю, для хорошего настроения кофейными зёрнами не делюсь, — Вита усмехнулась. — Ты посмотри какие ряхи отъели, пока мы скакали козлами.
— Нас кормили хорошо, — некромаг усмехнулся. — Рад видеть вас в добром здравии.
— Ладно-ладно, уговорили, делюсь, — она ловко разделила шоколадка, в ожидании пока мужчины покинут замысловатый доспех. — Гоняли нас аки сивых меринов. Аж «Мерседес» купить захотелось.
— Как же твой «Оникс»? — насмешливо уточнил Рустем.
— Оникс — это святое. К нему даже дети не допускаются, — Витторина нахмурилась. Она вернулась на пассажирское кресло и закинув ногу на ногу, грустно вздохнула.
— Я заманалась, — призналась она.
— Вит, — протянула Анечка чуть испуганно. — Вы сбежали-то как?
Смерть заговорщицки переглянулась
— Они все равно узнают, — Кададжи потёр больное плечо.
— Вот сам и рассказывай, — перевёл стрелки Беркутов.
Мутант скривился.
— Мам, я тут… — Матвей потупил взгляд и достал из рюкзака небольшой контейнер, в котором хранилось несколько пакетов с кровью.
— Рецидивист какой, — оборотень усмехнулся. — Но как нельзя вовремя. Кто-то гундел всю дорогу насчет своего голода.
— Это уж точно, я даже ворчать не буду и даже папе не скажу, — и приняв еду, тихо буркнула под нос. — Все равно он все из Катарсиса узнает.
Витторина вскрыла пакет с кровью. Она сидела потягивала содержимое будто томатный сок. Матвей в очередной раз поразился тому с какой скоростью его мама адаптируется, привыкая к новым условиям. И только сейчас стало заметно, что правая рука покрыта страшными пузырящимися ожогами. Но с каждым новым глотком крови, раны затягивались. Витторина перевела безмятежный взгляд на сына и, прочитав на его лице потрясение, сообщила:
— Тело слишком хрупкая вещь.
Матвей дёрнулся будто ему залепили звонкую пощечину.
— Это последствия моих возможностей. Я могу больше. А тело — нет.
— Это… — сын осекся пытаясь скрыть ужас.
— Слушай, а что стало с сёстрами по итогу? — вдруг перебил Рустем.
— Ты не заметил? — Вита в удивлении вскинула идеальные брови. — Ее Мор убил. Но ничего, теперь они точно вместе. Изначально их души были связаны.
— А как Смерть скажи…что там, по ту сторону жизни? — тихо спросил Кададжи, и все замолчали. Всем было интересно. Вита пожала плечами и залпом допила кровь из пакета.
— Смотря во что ты веришь. Мозг очень странная штука и подкидывает многочисленные варианты. Видишь ли, люди, умирают на Земле, но возрождаются на других планетах. И, судя по всему, не так уж много нас всех существует.
— Мама, — дрожащим голосом через силу выдавил из себя Матвей. — Ты ведь уже приходила в этот мир. Сколько это было?
— Я точно не помню, но гораздо больше, чем официально установлено, — она пожала плечами. — Если бы Миранда не сдала и эти появления остались без внимания. Я накладывала на себя морок, благодаря которому меня просто не могли вспомнить.
— Ты многих убила?
— Да, — не стала отпираться она. — И сделала бы это снова, если бы не Мстислав и мои друзья, которые каждый божий день доказывают мне, что этот гребанный мир не так уж и плох. Что он имеет право жить, — в ее голосе послышалась ярость.
— Не знаю, как остальных, а меня ты не напугаешь, — Анечка улыбнулась. — Я хорошо тебя знаю. Ты можешь быть жестокой, но для этого должна быть весомая причина.
— Согласен, — Беркутов коротко кивнул. — Мы тебя все равно любим, какой бы ты ни была вредной и противной.