Андриеш
Шрифт:
— Что вы! Упаси вас боже!
Мне сердиться отчего же?
В нужный срок, без лишних слов,
Десять возвращу голов!
И, не возмутясь нимало,
Тех овец погнал Пэкала
За холмы, на дальний луг,
Где одна трава вокруг,—
Ну, а то, что за труды
Не положено еды,—
В пищу и трава сгодится,
Почва все же не скупа!
Это ль повод рассердиться
На святейшего попа?
Месяц
Брал чабан одну овцу,
Резал, кушал не без смака,
Все же голову, однако,
Он не ел — в мешке берег,
Дабы отчитаться мог.
Десять месяцев прошло,
Вновь пришел чабан в село:
«Поп, отличный ты советчик!
Скушал я твоих овечек
За твое, святой, здоровье!
Но, как молвлено в условье,
Я не просто кушал плов:
Десять я вернул голов!
О склони, святейший, взор:
Целы все, как на подбор!
К службе я готов дальнейшей!
… Нешто сердишься, святейший?»
Побледнев, дает ответ
Жадный поп: «Да что ты, нет…
Лучшие, поверь, едва ли
Пастухи на свете есть!»
Про себя ж замыслил месть
Нечестивому Пэкале.
Брат имелся у святого,
Брат любимый, брат меньшой
С ядовитою душой:
Кто ему промолвит слово
Чуть не так, не по нему,
Как деревня — вся в дыму:
Перья из перин летят —
То попов бушует брат,
Он обидчику в охотку
Перегрызть желает глотку.
«Слышь, Пэкала, милый друг,
Брату моему сюртук
Выходной, да пару брюк
Из муки сумей, пошей-ка!
Скоротаешь так досуг;
Для твоих умелых рук
Это ль труд? Трудись, гайдук,
Вот муки тебе сундук,
Всех ты лучше верных слуг,
Дорогая белошвейка!»
Для шитья исподтишка
Взял Пэкала два мешка,
Вся задача-то легка!
Для подкладки сюртука,
И особенно — для брючной,
Сделал он собственноручно,
Не щадя труда и сил,
Кашу — на особый случай:
Мамалыги наварил
На крапиве самой жгучей!
Скоро сроки миновали,
В день назначенный к Пэкале
Заявился брат попов:
Для примерки тех обнов.
Он покрой увидел дивный
И надел костюм крапивный.
Взвизгнул, высунул язык.
И свалился в тот же миг
У Пэкалы возле печки.
Кожа, как комар на свечке,
Вся сгорела у него,—
Было жженье таково,
Что ни встать ему, ни сесть,
Так осуществилась месть,
Наказание Пэкалово:
Он болел сто лет без малого!
Поп, узнав про это горе,
Прибежал к Пэкале вскоре:
«Что ты сделал, остолоп!» —
Заорал
«Все, что велено, свершил:
Дорогой костюм пошил
Из отменнейшей муки.
Уговору вопреки,
Не изволите ль серчать?
Не велите ли начать
Отрезанье носа?..». «Что ты!
Лучшей не видал работы
Я, дружочек, с давних пор!
Уважаю уговор.
После шутки этой злой
Злобу затаил святой.
Скажем — ясно было чтоб —
Был женат тот жадный поп.
Он делил досуг свой мирный
С попадьею очень жирной.
Грудь ее была над пузом
Двум большим равна арбузам,
И с холмами лишь сравнится
То, что ниже поясницы.
И нигде в сравненье с ней
Бабы не было вредней:
Раз Пэкала в доме гость,
То ему к обеду — кость,
То ему в похлебку — гвоздь,
То ему — колючек гроздь,
Подносила задушевно
И копила ежедневно
На него, Пэкалу, злость.
Как-то раз сказал святой:
«Милый мой батрак, постой!
Что невесел ты, дружище?
Или мало сладкой пищи?
Иль бывает лучше, чище
И просторнее жилище?
Что понур твой, друг мой, вид?
Ты, случайно, не сердит?»
«Нет, — пастух поклон отвесил,—
Я, напротив, очень весел!»
Поп ответствовал: «Добро…
Ну, тогда бери ведро
Да ручные жернова;
Нынче служба такова:
Во дворе лежит щебенка,—
Всю, до самой крупной вплоть,
Должен ты перемолоть,
Мне вернуть мукою тонкой!
Не сиди, как пень тупой,
За работой громко пой
Иль играй на чем-нибудь,
Постараться не забудь
Дело кончить до утра,
Отступать не смей от правил!»
Поп такой наказ оставил
И поехал со двора.
Принялся за труд Пэкала —
Знать, ему и горя мало,
Песню помнил про запас:
Кто слыхал ее хоть раз,
Шел немедля в буйный пляс,
Землю сапогами тряс,—
Спой, Пэкала, не тая!
Прискакала попадья
И притопнула ногой
Наперед разок-другой…
В ту же самую минуту
Вдруг пошла плясать бэтуту [24] .
Знать, готова что есть мочи
Танцевать с утра до ночи,
Снова с ночи до утра —
Знать, по нраву ей игра!
24
Бэтута - молдавский танец.