Андрогин. Новая эра
Шрифт:
Эрик покачал головой.
– Нет, просто наработанная карма всех людей так велика, что даже этого количества посланников света не хватало. Но главной задачей их, как и моей, оставалось хотя бы нести информацию. Накапливаясь в подсознании людей, она неизбежно становилась свечой во тьме, источником света. И хотя немногие действительно становились умелыми носителями этого знания и необходимой частоты для перехода дальше, эволюции человечества, даже то влияние, что все они аккумулятивно принесли, уже и так повысило духовный потенциал землян. Это очень сложная миссия, Жанна, и ее понимание активируется
Жанна закивала:
– Да, это я уже успела заметить. Но ведь ты должен понимать, что никто не хочет изменений. Все боятся чего-то нового. И может быть, отнюдь не из-за лени, а из-за банального страха, что они не готовы или не смогут соответствовать новым условиям. Вот такие, какие они сейчас.
– Не знаю. Но поверь, это очень тяжело, прощать и нести любовь, спасение тем, кто взамен причиняет тебе боль, страдания, кто испокон веков на земле приносит другим несчастье. Я тоже чуть не утонул в море властолюбия, алчности, гордыни. Но только искреннее самостоятельное отречение от всех физических земных материальных благ способно принести людям развитие, эволюцию и счастье в мире, когда физическое тело уже ничего не будет значить. При переходе многие потеряют свое физическое тело. Но это стоит воспринимать лишь как профилактику и исцеление. Астральное тело также будет подвергаться проверке и изменениям, вплоть до полного сожжения.
– Как ты думаешь, многим удастся перейти дальше?
– Я не знаю, – пожал плечами Эрик. – Я уверен лишь в одном: переход неизбежен. Таймер уже включен. И противостояние бесполезно. Те, кто не останется жить на Земле в новой форме, во время наступления новой эры, перейдут на планеты, которые будут соответствовать вибрациям их душ, – допустим, более низким, некоторым не удастся сохранить свою индивидуальность и они просто перейдут в состояние жизни в душах животных. Так что времени осталось совсем мало. Более того, не осталось вовсе. И для многих те знания, которые они получают сейчас, последний, если не единственный, шанс обрести спасение. Сегодня я забираю тебя отсюда, и мы идем с тобой дальше. Ты увидишь все своими глазами, почувствуешь своим телом. Ты не слышала мои проповеди, но у тебя еще все впереди.
– Я все знаю, – перебила его Жанна и снова устремила на него преданный и восхищенный взгляд.
Он поднялся и подал ей руку, помогая вставать с кресла.
Когда он коснулся ее, его обдало таким жаром, который он не чувствовал еще никогда доселе.
– Как же я заблуждался всегда, – выдохнул он. – Как хорошо, что я так вовремя прозрел.
Она лишь опустила глаза и покрепче сжала его руку. Ведь никто не мог гарантировать, что через секунду все это не пропадет. И как и после их последней встречи, она не останется с разбитым сердцем и разбитой жизнью.
– Эрик, подожди, – тихо всхлипнула она и замерла, не желая двигаться дальше.
– Что такое? – удивленно посмотрел на нее Эрик.
– Я боюсь, что все это закончится. Что это мне кажется и через момент лопнет, как мыльный пузырь. Это все правда
Эрик усмехнулся.
– Все, что происходит с нами в нашей жизни, на самом деле нам только кажется, но сейчас это правда, поверь. Не бойся, пошли.
– Я так давно не была на улице, – снова стала сопротивляться она.
– Я принес тебе вещи. Сейчас оденешься, и пойдем подальше от этого страшного места, этой твоей тюрьмы.
– Я сама себя в нее заключила, – впилась в его руку Жанна. – Мне это было надо. А знаешь, зачем я это сделала?
Эрик посмотрел на нее, пытаясь в глазах увидеть ответ.
– Часто люди делают что-то, желая увидеть реакцию другого. Я отгородилась от всего мира, чтобы ты заметил это и нашел, спас меня. Без тебя мир был мне не нужен. Вот я и была здесь. Пока ты не пришел.
– А если бы я не пришел? – со страхом спросил Эрик.
Жанна наконец просияла улыбкой:
– Но ведь ты пришел.
– Пойдем. Там снег.
Подождав, пока Жанна оденется, Эрик встретил ее возле выхода и сказал: с тобой кое-кто хочет попрощаться. Обернись.
Она послушно выполнила то, что он сказал.
Сзади стоял ее лечащий врач Иннокентий.
– Что, амнистия? – радостно спросил он, подходя к ним. – Пришел твой освободитель? Тот, из-за кого ты обрекла себя на страдания и сидение здесь?
Она не могла говорить, ком стоял в горле. Лишь быстро кивнула и уставилась на доктора с немым вопросом.
– Да, иди, иди. Это будет полезно и гораздо быстрее поспособствует твоему выздоровлению, – проговорил тот. – Благословляю тебя. Ты была одной из самых умных моих пациенток. Даже не так, – быстро поправил себя он. – Ты не была моей пациенткой. Ты стала моим другом. И прекрасным собеседником. Мне будет не хватать наших разговоров.
Ком ушел, и Жанна наконец смогла выдавить из себя слова.
– Может, я еще вернусь.
– Еще чего, – кинул Эрик. – Ну, все, мы пошли, – и он пожал руку Иннокентию.
Тот обнял Жанну, развернулся на каблуках и пошел по коридору обратно в свой кабинет.
Эрик и Жанна вышли из лечебницы и остановились в садике при больнице.
Они стояли в окружении голых заснеженных деревьев. Снег падал на их волосы, таял на коже и оставлял следы на одежде. Эрик был в черном длинном пальто, а Жанна в джинсах, курточке цвета хаки и сером шарфе, нелепо и неаккуратно замотанным вокруг шеи.
Она уже не была лысой, как при поступлении в больницу. Ее волосы отросли, и она собрала их в хвост сзади. Некоторые пряди в него не попали и запутанно свисали, обрамляя ее лицо. Где-то она взяла красную помаду, которой накрасила губы.
Она стояла, сжав свои руки, вцепившись пальцами в прохладную курточку, из-под которой выглядывал свитер. Куртка оказалась ей маловата.
Эрик понял, что она боится и не может или не хочет идти дальше.
Он застыл возле нее и протянул левую руку к ее лицу, другой рукой он ухватил ее за правую руку. Так и стояли они под снегом. Он всматривался в нее, любуясь счастьем всей своей жизни. Их тела находились рядом, а души были одним целым.
Они как будто замерли так навсегда. Эрик с открытым ртом и глазами в Жанне, и жена, с алыми губами и зачарованным взглядом, который утопал в Эрике.