Анекдоты и предания о Петре Великом
Шрифт:
Ягужинскій, осыпая похвалами такое распоряженіе, замтилъ только, что такъ какъ для храненія такихъ рдкостей требуются издержки, то необходимо, чтобы каждый поститель кунсткамеры при вход опускалъ въ кружку по рублю или по два, и собираемая такимъ образомъ сумма пойдетъ не только на храненіе имющихся уже рдкостей, но и на пріобртеніе новыхъ.
— Павелъ Иванычъ, гд твой умъ? — возразилъ на это Петръ. — Ты судишь неправо, и предложеніе твое боле препятствовать будетъ, нежели споспшествовать моему намренію, ибо кто захочетъ мои рдкости видть, если долженъ будетъ платить за то деньги? Я лучше прикажу, чтобы не токмо даромъ каждаго пускали, но еще чтобъ во всякое время, если кто придетъ смотрть оныя, угощали на
И тогда же опредлилъ на такія угощенія выдавать по 400 рублей ежегодно. Это угощеніе постителей кунсткамеры сохранялось долгое время, и еще при императриц Анн Ивановн существовало угощеніе кофеемъ, виномъ и закусками.
LXII.
Петръ на урок у дочерей.
Петръ такъ заботился о развитіи образованности среди своихъ подданныхъ, а самому ему всегда приходилось сожалть о томъ, что самъ онъ былъ лишенъ въ дтств правильнаго воспитанія. Императрица Елизавета разсказывала впослдствіи, что однажды отецъ, войдя въ комнату, гд она занималась съ своею старшею сестрою Анною, засталъ ихъ читающими, подъ руководствомъ учительницы, книгу на французскомъ язык — письма г-жи Ламбертъ. Отецъ приказалъ имъ перевести на русскій языкъ одну страницу и, когда он это сдлали, сказалъ:
— Ахъ, какъ счастливы вы, дти мои, что васъ обучаютъ въ молодыхъ вашихъ лтахъ чтенію полезныхъ книгъ и столь хорошимъ упражненіямъ, чего я въ молодости совершенно былъ лишенъ,
LXIII.
Чмъ долженъ отличаться государь отъ подданныхъ.
Екатерина Алексевна, готовясь къ своей коронаціи [60] , вышила серебромъ кафтанъ для мужа. Когда Петръ надлъ кафтанъ въ первый разъ, то она сказала:
— Ахъ, батюшка, какъ онъ къ теб присталъ! Какъ бы я желала видть тебя и всегда такъ одтаго.
60
Опа была коронована 7 мая 1724 г.
— Безразсудное желаніе! — замтилъ на это Петръ. — Ты, Катенька, того не представляешь, что вс подобныя издержки не только что излишни и отяготительны моему народу, но что за таковое недостойное употребленіе денегъ народныхъ еще и отвчать я буду Богу, вдая притомъ, что государь долженъ отличаться отъ подданныхъ не щегольствомъ и пышностью, а мене того роскошью, но неусыпнымъ ношеніемъ на себ бремени государственнаго и попеченіемъ о польз и облегченіи подданныхъ. Къ тому же вс таковыя убранства только стсняютъ меня и вяжутъ мн руки.
LXIV.
Подвигъ на Лахт.
5 ноября 1724 года, проздомъ въ Систербек [61] для осмотра тамошнихъ ружейныхъ заводовъ, Петръ вечеромъ присталъ къ Лахт, чтобы, переночевавъ здсь, продолжать дале свой путь. Въ это время онъ увидлъ плывущій изъ Кронштадта ботъ съ солдатами, который, борясь съ сильнымъ противнымъ втромъ, находился въ явной опасности и наконецъ былъ брошенъ на мель, съ которой уже не могъ сняться.
Императоръ тотчасъ послалъ на помощь къ боту шлюпку съ своими людьми. Но вс усилія посланныхъ и экипажа оставались тщетными; уже нсколько человкъ были сбиты волнами и едва спаслись отъ смерти.
61
Ныншній Сестрорцкъ.
Петръ, видя все это, гнвался, что работа идетъ совсмъ не такъ, какъ бы слдовало, и наконецъ, не вытерпвъ, самъ слъ въ шлюпку и похалъ къ погибающему боту. Подъхавъ къ нему, за нсколько шаговъ отъ него,
Когда ботъ былъ наконецъ стащенъ съ мели и могъ отправиться въ дальнйшій путь, тогда только Петръ вернулся на берегъ и переодлся въ сухое платье. Онъ думалъ, какъ и было ршено ране, переночевавъ на Лахт, утромъ отправиться въ Систербекъ, но не могъ заснуть почти всю ночь отъ приступовъ жестокой лихорадки. Утромъ вмсто Систербека онъ принужденъ былъ отправиться въ Петербургъ и здсь слегъ въ постель. Съ этихъ поръ здоровье его уже не возстановлялось окончательно.
До нашихъ дней на томъ мст, гд остановился Петръ, приставши къ Лахт, сохранилась «историческая сосна» (нын уже сухая), свидтельница человколюбиваго подвига императора. Въ послднее время въ память этого подвига поставлена часовня [62] , стоящая рядомъ съ «историческою сосною».
62
Освящена 29 іюня 1893 года.
LXV.
Стекло, обращенное въ прахъ.
Къ физическому разстройству въ послдніе мсяцы жизни императора присоединились еще и нравственныя огорченія. Одинъ изъ приближенныхъ его жены, ея камергеръ — Монсъ, и его сестра, фрейлина императрицы — Балкъ, пользуясь своимъ вліяніемъ на Екатерину, брали взятки съ тхъ, кто нуждался въ ея защит, и хлопотали у нея за нихъ.
Когда дло это открылось, императоръ, недовольный Монсомъ и по другимъ причинамъ, былъ страшно разгнванъ; онъ веллъ поступить съ виновными по всей строгости законовъ, и судъ приговорилъ Монса къ смертной казни, а Балкъ къ публичному наказанію кнутомъ и ссылк въ Сибирь.
Императрица ршилась просить о помилованіи виновныхъ, Но раздраженный Петръ, недовольный и ею самою за это дло, въ отвтъ на ея просьбу ударилъ кулакомъ по дорогому венеціанскому зеркалу и разбилъ его вдребезги.
— Ты видишь, — сказалъ онъ, — что нуженъ только одинъ ударъ моей руки, чтобы стекло сіе обратить въ тотъ прахъ, изъ котораго оно извлечено.
Этими жесткими словами императоръ намекалъ на низкое происхожденіе своей жены [63] . Но не даромъ же она была подругою такого человка, какъ Петръ Великій.
63
Ливонка родомъ, по имени Марта Скавронская, она была служанкою маріенбургскаго пастора Глюка и вмст съ нимъ попала въ плнъ при взятіи русскими войсками Маріенбурга въ 1702 году. Меншиковъ взялъ ее къ себ въ домъ; здсь встртился съ нею Петръ, полюбилъ ее и потомъ на ней женился.
— Разбивъ теперь, — спокойно сказала она въ отвтъ, — то, что составляло лучшее украшеніе твоего дворца, неужели думаешь ты, государь, что онъ будетъ отъ того лучше?
Такой полный достоинства отвтъ смягчилъ гнвъ императора противъ его жены, но не облегчилъ судьбы виновныхъ, и 16 ноября въ 10 часовъ утра приговоръ суда былъ приведенъ въ исполненіе.
LXVI.
Какое бдное животное человкъ!
6 января 1725 года, еще не оправившись отъ болзни, императоръ присутствовалъ въ сильный морозъ и втеръ при освященіи воды на Іордани, снова простудился и слегъ въ постель — уже съ тмъ, чтобы боле не вставать.