Анекдоты и тосты от Раневской
Шрифт:
Отрывая очередной листок календаря:
— Прошел целый год…
Домработница подозрительно:
— После чего это?
— С тех пор, как все в очередной раз осталось по-прежнему.
Раневская сокрушалась по поводу одиночества:
— Одна-одинешенька…
Геннадий Бортников возразил:
— Фаина Георгиевна, но у вас есть мы, ваши друзья…
— Друзья! Не позовешь же тебя почесать спину, если приспичит. Приходится елозить
Одиночество ужасно — мне даже поругаться не с кем!
Вернувшись из гостей, Раневская немедленно отправляется на кухню. Домработница, которая не готовила ужин, зная, что хозяйка идет в гости, удивляется:
— Вы что, голодная, что ли? Вы же из гостей!
Раневская:
— Милочка, приличные люди из гостей уходят голодными.
До зарплаты три дня. Денег привычно нет.
Домработница:
— Денег уже нет.
Раневская:
— Еще нет. Так звучит гораздо приятнее.
— Это ужасно, если все в твоей жизни зависит от тебя.
— Почему, Фаина Георгиевна?
— Даже пожаловаться не на кого.
Фаина Георгиевна услышала, что от одиночества некоторые начинают разговаривать сами с собой.
— Я пробовала, не получается.
— Разговаривать самой с собой?
— Не получается. Мы тут же поругались, оказалось, что эта сволочь знает обо мне все.
Если прощать всех врагов подряд, то их ряды не только не поредеют, но станут куда плотнее.
По главной улице пусть проводят без оркестра, важно, чтобы не под конвоем.
Беречь честь смолоду стоит только если точно знаешь, что хотя бы к старости она пригодится.
Люди беспрестанно жалуются на жизнь, но при этом цепляются за нее, как только могут, даже те, для кого она невыносима.
Отрепетировать можно все, кроме собственного рождения.
Живу только собою — какое ограничение!
Жизнь моя… Прожила около. Все не удавалось. Как рыжий у ковра.
Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала одну фразу: «Какая смертная тоска»…
Жизнь кончена, а я так и не узнала что к чему.
Мысли тянутся к началу жизни — значит, жизнь подходит к концу.
— В моей жизни не было ничего веселого, — как-то раз призналась Раневская. — Это, наверное, и есть самое смешное.
Жизнь —
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.
— Вы знаете, милочка, что такое говно? Так оно по сравнению с моей жизнью — повидло!
— Как жизнь, Фаина Георгиевна?
— Я вам еще в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик.
Страшно грустна моя жизнь. А вы хотите, чтобы я воткнула в жопу куст сирени и делала перед вами стриптиз.
Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».
— Фаина Георгиевна, дорогая, ну почему же вы не пишете мемуаров? — спрашивали актрису коллеги.
— Жизнь отнимает у меня столько времени, что писать о ней совсем некогда, — отвечала Раневская.
— Как вы живете? — поинтересовалась Ия Саввина у Фаины Раневской.
— Дома по мне ползают тараканы, как зрители по Генке Бортникову, — заявила Фаина Георгиевна.
Жизнь бьет ключом по голове.
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.
У меня хватило ума глупо прожить жизнь.
— Молодой человек! Я ведь помню порядочных людей… Боже, какая я старая!
Бог мой, как прошмыгнула жизнь. Я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Оптимизм — это недостаток информации.
Коллеги актрисы вспоминали, как после очередного спектакля Фаина Раневская с грустью посмотрела на принесенные ей зрителями открытки и корзины с цветами и пробормотала:
— Как много любви, а в аптеку сходить некому.
Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.
Жизнь коротка и не стоит её тратить на диеты, на глупых и скупых мужчин и на плохое настроение.
Одиночество — это когда в доме есть телефон, а звонит будильник.
Подводя итоги, Раневская говорила:
— Я родилась недоношенной и ухожу из жизни недопоказанной. Я недо…
Лучше хороший матерящийся человек, чем тихая воспитанная сволочь.
Под самым красивым павлиньим хвостом скрывается самая обычная куриная жопа.