Анекдоты Российской империи. Домашняя прислуга

Шевченко Андрей

1915

– Фёкла, завари мне чашку травки – там в буфете есть два сорта. Я нездорова.

Немного погодя.

– Фёкла, что ты мне подала?

– Отвар из травы.

– А откуда ты взяла траву-то?!

– В буфете не нашлась, так я из вашего турнюра повыдергала.

Турнюр (от

франц. Tournure, «осанка, манера держаться») – модная в 1870–1880 гг. принадлежность дамского туалета в виде подушечки, которая подкладывалась сзади ниже талии под платье для придания пышности фигуре.

– Однако, Акуля, барыня-то, видно, у тебя добрая, вишь, какой павой она тебя наряжает.

– Она-то?.. Захотела! Да у такой скотины и жить-то бы не стоило: а всё это барин.

– Вы рассчитали вашу прислугу. Но ведь она, кажется, аккуратно исполняла свои обязанности?

– Да, но она начала исполнять и мои.

– Извините, сударыня, я давно уже хотела доложить вам, да не смела-с… От барина просто житья нет, так они за мной ухаживают, – слов нет.

– Что-о?.. Как?!.. Поль ухаживает?! Каким образом?

– А вот извольте посмотреть, в каком я через них положении.

– Поверь мне, Настенька, твой поцелуй мне во сто раз вкуснее, чем поцелуй моей жены.

– Ещё бы!.. И Стёпа, ваш камердинер, мне то же самое говорит.

– Ой!.. Послушайте, Катя! Ведь я же просила вас сделать ванну из тёплой воды…

– Так ежели тёплой нет! Из одного крана течёт холодная, из другого – горячая… А откуда же я возьму теплую?!..

1917

Нынешняя прислуга.

– Вы хотите поступить на место ко мне, а ваши условия?

– Сорок рублей жалования, отдельная комната, восьмичасовой рабочий день, пять фунтов сахара, два фунта кофе, шестьсот грамм спирта, рубль на баню, а к хозяину не ревновать!

– Ах, Наташа, вы опять вечером подаёте мне утренний чай…

– Почему вы так думаете, барыня?

– Я прекрасно запомнила утренний чай: без хлеба и без сахара.

– Я тебя, пожалуй, найму. Водку пьёшь?

– А ни Боже мой! Разве что рюмочку, да и то с похмелья.

Кухарки и повара

1849

Один старый эстляндский

помещик, у которого спальня была подле кладовой, посылал туда по необходимости во время своей болезни кухарку: но, опасаясь, чтобы она там не съела чего-нибудь или не выпила, заставлял её читать вслух молитвы или петь псалмы.

1859

Одна кухарка сдирала кожу с живого угря, которого нужно было приготовить для кушанья. Барыня, увидав это, стала бранить её за такую жестокость.

– Э, сударыня, – ответила кухарка, – будьте покойны, я уже двадцать лет так делаю, и эта рыба уж к этому привыкла.

1867

Хозяйка:

– Ты с чего это выдумала по постным дням готовить себе по 4 блюда?

Кухарка:

– Я, одни щи варила-с.

Хозяйка:

– А вчерашний картофель? А лук? А редька? Жирно будет!

Кухарка:

– Да неужто, у вас и редька-то считается блюдом?

Хозяйка:

– А разве даром её дают? И во что это в вас лезет!.. Поди принеси мне сёмги, икры да белорыбицы, да кулебяку сделай на визиге…

1881

Кухарка:

– Отчего это, батюшка, у тебя всегда провес в ветчине оказывается?

Мясник:

– Эх, ты, простота! Не даром же она провесной называется.

1882

Кухарка:

– Барин! Ну, как вы отличите стараго петуха от молодого?

Барин:

– По зубам!

Кухарка:

– Да у петухов зубов нет!

Барин:

– У них нет, зато у меня есть!

Доктор:

– У вас, почтеннейший, летучий ревматизм.

Купец:

– Летучий и есть: то мне спину драть начнёт, то жене в ногу ударит, то, вон, Домне, кухарке, в голову тарарахнет – и опять в меня…

1883

Барыня:

– Что это за срам, Дарья: два умывальника у вас на кухне, и хоть бы один когда-нибудь был свободен.

Кухарка:

– Это, барыня, всё горничная, уж такая она пачкунья, такая пачкунья… А я ни-ни – я никогда не моюсь!

Объявление. Повар, напивающийся не более семи раз в неделю, ищет места.

Кухарка – служивому:

– Ах, Сидорыч! Ничего-то ты путного сказать не можешь! Всё ругаешься!

Конец ознакомительного фрагмента.