Анфиса. Гнев Империи
Шрифт:
Так что ребята выкладывались по-полной: кто шагал медленно, но уверено, кто нёсся, оббегая народ, стараясь успеть первым и при этом балансируя ложкой в зубах, иные предпочитали притормозить, пока некоторые не сойдут с дистанции, чтобы уже не толкаться и спокойно растратить скопленные поначалу силы в финальном рывке.
С выставленных на полянках железных мангалов доносился пряный и густой аромат шашлыка. Маринад, томаты, чеснок и дорогие специи, которые хранили специально для таких летних праздников, будоражили воображение и заставляли течь слюнки. Анфиса гнала мысли о мясе прочь, вспоминая обидное прозвище от «несбывшегося» наставника, а вот неожиданные
– Яблоки наши, вода, в которой их вымачивали, тоже. Палочки, свекольный сахар и карамель из него – тем более свои, родные. Лимоны вот лонгширские или таскарские, в Империи они не растут. Точнее, не плодоносят, даже если разрастаются и приживаются в южных регионах, – ответил тем временем Альберт, вернувшись к вопросу дочери. – Идея сладости не наша, а остальное всё, кроме цитрусового сока, наше родное.
– Не очень поняла, но раз продают на праздник, значит, можно, – заключила Анфиса. – М-м-м! Вкуснющие!
– В самое сырдечко? – усмехнулся её отец. – Вон как раз закуски из сыров раскладывают, пойдём-ка туда. Не нужно думать, что чужие блюда или наряды превратят имперский народ в безбожников, вот жеж ты фантазёрка у меня.
Сыр дочка нунция очень любила. Считала себя в нём настоящим экспертом, зная разные сорта на вид и на вкус, в том числе козий и овечий. Из поездок обычно просила отца привезти именно сыра с тамошних сыроварен. Мягкие любила мазать на хлеб или печенье, твёрдые могла грызть и так, но больше всего обожала макать в мёд. Салаты и выпечка с сыром были частенько среди любимых блюд. А ещё она любила, когда бабуля обжаривала кусочки хлеба, укладывая между ними ломтики плавящегося сыра, а иногда и что-то ещё: слой ветчины, полоски бекона, небольшую плоскую котлетку, зелень. Многие виды сыра Анфисе казались ещё вкуснее, например, когда они с укропом или руколой.
Молодые девушки расхаживали в красивых венках из полевых цветов. Рядом с деревней некоторые из них всё ещё бережно плели их, потом расхаживая и раздавая всем желающим. А так же с утра до вечера в такой день собирали целебные и колдовские травы.
Так, например, корень плакун-травы, выкопанный в день Солнцестояния, был способен обезвредить чары колдунов и ведьм. С его помощью можно было изгнать бесов из одержимых и бесноватых, так что его относили в церковь, продавали странствующим монахам и просто держали в доме как оберег, на всякий случай. Мало ли в кого из домочадцев демон вселится, чтобы прибывший экзорцист смог воспользоваться корешком, хранимым и намоленым семейством.
А цветок-кашку, собрав в полях, рассыпали перед входом в дома, хлева, бани, сараи – любые помещения, чтобы не воровали скот и вещи. Считалось, что от вчерашнего заката до нынешнего захода солнца обязательно надо искупаться. Потому-то Нана и заставила вчера Августу баню топить.
К большому разочарованию Анфисы, на ярмарке не оказалось ни кукольных представлений, ни заезжих артистов со своим театром. А ведь ей очень нравилось смотреть на разыгранные сценки между ряжеными людьми или хотя бы управляемыми ими марионетками. Было какое-то погружение в историю, воображение дорисовывало детали образов и окружений, что сглаживало впечатление от дизайна костюмов или облика кукол, представляя на их месте действительно тех сюжетных героев и существ…
Мусор был брошен в огонь, но, сколь ни старалась дочь нунция, сбить конский череп с постамента не удавалось. Периодически от чьих-то метких и сильных ударов он
Огонь от этого самого большого костра представителей семей несли домой и разводили новый огонь в очаге. Как и у всех костров на Солнцестояние, это пламя считалось очищающим, оздоровляющим, несущим лад и мир в дома. Сейчас этим занималась Августа, не желая напрягать ни сына, ни внучку, которые ей и так помогли всё дотащить. А еду раздавали уже её подруги-старушки.
«Обетной» кисло-сладкой ржаной кашей с маслом и ягодной кулагой угощали бедняков и всех желающих, дарили друг другу созревшие к этому времени плоды с деревьев, а иногда и овощи. Сыр, творог, бабки – конусообразная рельефная выпечка, похожая на юбку, суп-холодник из свеклы и щавеля – всё ютилось в изобилии сейчас на столиках и прилавках да разбиралось всеми желающими. Доставали также ягодное вино и огонь-воду.
Заодно жители деревни тем, неместным, приехавшим или пришедшим сюда на ярмарку, пытались продать какого-нибудь щенка или поросёнка в хозяйство, выставляя тех в специальных загончиках. Вокруг проводились различные конкурсы: бег в мешках, бег родителей с ребёнком на шее, для чего Анфиса была, пожалуй, уже совсем не подходящего возраста, попытки без рук одними зубами выловить яблоки из бочки, кручение обруча, перепляс и прочие забавы.
Двое хихикающих мальчишек на небольшой дворовой лужайке между домами изображали из себя рыцарей и играли в борьбу на мечах при помощи палок. Анфиса, доедая сладости, не могла не усмехнуться, глядя на их забавы, а потом потолкала локтём отца, чтобы и тот обратил внимание.
– Смотри, держит оружие почти у середины, это ж где такую длинную рукоять на мече можно увидеть! – дивилась вслух отцу Анфиса.
– Даже у двуручных не так далеко гарда находится, – ответил ей Альберт. – Малыши, что с них взять. Фантазии и воображение нередко лучше суровой реальности. Я и забыл, когда сам мог вот так просто мечтать на любые темы, работа заставляет быть приземлённым и максимально собранным.
– Не дорого хоть я тут наела? – покраснев, поинтересовалась Анфиса с перепачканными от обожаемого шоколада губами.
– Не бери в голову, это ярмарка, тут всегда всё дороже, чем полагается. В Империи сейчас всё довольно неплохо с экономикой: везут много угля – дешевеют дрова. Потом к зиме начнут дорожать дрова, станет дешевле уголь, накопившийся с избытком. Так и крутится всё это. Конечно, я упрощённо, не только на них двоих всё держится. Но опять же, зимой мясом и соленьями торгуют, а летом фрукты да ягоды поспевают, круговорот товаров. Что-то сезонное – подешевле, когда в избытке, а потом всё дорожает или вовсе исчезает.
– Да уж, осенью свежей вишни не поешь, – согласилась девочка. – А засахаренная есть, варенье есть, компоты с ягодами есть.
– И всем обильно торгуют, кто чем запасся на продажу. Не прав твой… кто там? Что народ плохо живёт, – размышлял Альберт. – Кто хочет, тот ходит сейчас по грибы, по ягоды, травы вон собирает, чтобы посушить. Огороды свои возделывают. Видала, сколько в одном огурце или помидоре семечек? Скупаешь себе один перезрелый или даже просишь бесплатно отдать, сажаешь себе целую грядку! Даже не пойму, откуда бедняки и попрошайки берутся. Разве ж можно у нас здесь оголодать? Трудись и возделывай, будет тебе счастье! Слава Империи!