Ангел без нимба, крыльев и... совести

TazmaniaDevil

Ави встал со стула посмотрел на меня пристально и заключил меня в объятия.

– Мир? – поинтересовалась я. – Мир, но я на тебя все еще обижен. И это цветочки, по сравнению с тем, что тебя ждет от Сэмми, – усмехнулся он. – Она уже знает? – спросила я. – Я ей звонил. Она чуть не бросила все и не рванула в аэропорт, плюнув на экзамены, но я ее успокоил, и прилетит Сэм через неделю, – ответил он, выпуская меня из объятий. – Похоже, я была не права в отношении вас, – сказала я и добавила, – Меняю угрозу на: «Обидишь – прибью!» – Так! Не начинай! – ответил он, закатывая глаза, а я ехидно начала хихикать, что закончилось дружным смехом. Вскоре к нам пробрался Скотт. Остаток вечера мы провели за барной стойкой, травя байки, они из своей жизни, я из своей. Домой мы приползли уже под утро, поскольку после вечеринки ребятам приспичило погулять по ночному Лос-Анджелесу и встретить рассвет на пляже. Ох, уж мне эти романтики! В общем в квартиру Скотта мы ввалились часов в шесть утра и упали замертво, уже не от алкоголя, который выветрился во время прогулки, а от усталости. Как позже я уточнила, Скотт отказался от аренды нашего старого дома, по всем понятным причинам, и уже пару лет жил один в центре ЛА, хотя чаще его можно было наблюдать в милом домике в стиле хай-тек на побережье, который Дэни приобрел для своей семьи. У него была даже своя комната в нем. Часам к двенадцати следующего дня пусть и большую, но все же холостяцкую квартиру блондина заполнил дружный детский писк и почти переходящий на ультразвук визг Митчелла. В тот момент мы все трое поняли, что все – отдых закончился! Через пару недель я, Мэриэнн и Скотт перебрались в новый дом на побережье, с закрытой территорией для людей, которым меньше всего нужны лишние глаза и вспышки фотокамер, подстерегающие на каждом шагу. Эти пятнадцать дней для меня стали адом. Я никогда не любила особого внимания к моей персоне, оставаясь за экраном ноутбука, ну или, в крайнем случае, объективом камеры, а тут ни из квартиры не выйти, ни в магазин не сходить, ни элементарно ребенка на прогулку вывести.

Худи с капюшоном, темные очки и всяческие головные уборы стали неизменным атрибутом гардероба даже в тридцать градусов жары. За это время я, прежде чем идти в какое-либо заведение, изучала в первую очередь все запасные и пожарные выходы, чтобы если что, по-быстрому сбежать от надоедливых репортеров и фотографов. Сложней всего все это было объяснить трехлетнему общительному ребенку. И тем не менее, каждый раз интернет пополнялся нашими новыми снимками и обсуждениями, то очередной реплики мой дочери и восхищением ее развития, то моей татуировки во всю спину. Все было проще, когда мы все вместе выходили куда-либо. Ребята очень тактично, и в то же время безапелляционно, отсекали надоедающих фанатов и репортеров. После переезда, по совету Эстер, мы провели пресс-конференцию, напомнили всем кто я и объяснили, почему меня и дочь так долго скрывали от публики тем, что я работала на закрытом правительственном проекте, что в целом не было ложью. Кому-то этого было достаточно, кто-то все еще пытался выудить какую-то дополнительную информацию, но в мире шоу-бизнесса подробности личной жизни звезд быстро теряют свою актуальность, стоит кому-нибудь из них родить или выкинуть что-нибудь неординарное. И спасибо им всем, поскольку я теперь знаю, как это – быть на их месте. Жизнь потекла своим чередом. Скотт на концертах и интервью, я дома занимаюсь воспитанием и образованием нашего дитяти. Предложение отдать Мэриэнн в детский садик, было отметено после нескольких собеседований в «престижных заведениях». Коллегиально мы решили, что до школы мы всеобъемлюще сможем подготовить дочь самостоятельно. Я со стороны точных и гуманитарных наук. Скотт со стороны эстетического развития. Кроме того у нас целых четыре человека на подхвате и каждый привносил что-то свое. Попутно я бралась за небольшие проекты для группы, в плане оптимизации сайта, программного обеспечения для концертов и периодически осуществляла консультации с ученым, которые теперь занимались этой адской машиной, что перечеркнула три с лишним года моей жизни. Дни шли за днями, недели за неделями и все чаще на наших дружеских посиделках и в интервью звучал вопрос: «Когда свадьба?» Скотт сначала говорил, что еще рано, пусть поутихнут новости о моем возвращении, потом отшучивался, что нам и так хорошо. А я не настаивала. Свидетельство о браке никогда для меня не было важным. Я не мечтала о белом платье и приеме с несколькими сотнями гостей. Всегда считала это расточительством. Нам и правда было хорошо вместе. Для дружной и любящей семьи не требуется подтверждение этого статуса государством или церковью. И все бы ничего, если бы через полгода все не поменялось... Сначала я случайно узнала, что Скотт продолжает снимать ту квартиру в центре, когда позвонил его арендодатель и сообщил, что будут устанавливать новую систему безопасности. Он объяснил, что иногда просто нет сил добраться до дома после концерта или работы в студии и ему нужно место для творчества, поскольку Мэриэнн мала и у нее режим. Я почти поверила… Вскоре Скотт сообщил, что расторг договор, и я успокоилась. Мы сделали для него комнату со звукоизоляцией в нашем доме. Через девять месяцев мне начало казаться, что все чего-то не договаривают, рассказывая об очередном концерте или поездке. Я списала все на паранойю, которая всегда была неотъемлемой частью меня. Поскольку на прямые вопросы: «Что происходит?», меня всегда успокаивали, что все хорошо. Я чуть не отправилась к психоаналитику, сомневаясь в своем рассудке... Еще через пару месяцев мне начало казаться, что Скотт все меньше бывает дома, что все меньше уделяет времени мне, но все исправляло его общение с дочерью. Он часами мог слушать ее рассказы о прошедшем дне, читать с ней книги и энциклопедии, объясняя ей что-то непонятное. И та нежность, с которой Скотт смотрел на нее, на меня... Да, и в постели все было более чем отлично! Но жуткое предчувствие чего-то неотвратимо плохого не оставляло меня. Я дала себе зарок, что не буду лезть в прошлое, которое было без меня. Пока я официально была мертва. Даже попытку рассказать о том, как Скотт переживал мою смерть, пресекла, по двум причинам. Во-первых, знаете ли, погано слушать, как было больно, трудно любимому человеку по твоей вине, а во-вторых, он же все же известная личность. У него могли появляться новые знакомые, в том числе женского пола. Он мог где-либо появляться в их обществе, а зная прессу, из этого могли раздуть не просто общение, но и целый роман. Все изменило одно «прекрасное» утро. После недолгих противоборств с Мэриэнн по поводу умывания и чистки зубов, завтрака и некоторых обязательных дел по дому, дочь отправилась смотреть свои мультфильмы, а я засела за очередные отчеты, которые прислали из науно-исследователького института, который занимался био-компьютером. В общем, обычный день. За исключением, того что через какое-то время комнату огласил истошный вопль: « Папа!» Зная, что Скотт в другой части страны и физически просто не может быть в Лос-Анджелесе, я выглянула из-за угла кухни. На экране телевизора, вместо рисованных героев мультсериала, шла какая-то программа о светской хронике. Диктор что-то говорил о какой-то дочери медиамагната, с которой неоднократно был замечен известный певец Скотт Хоуинг, что как к этому ко всему относится его будущая жена, что может быть вся эта шумиха с новой семьей была просто маркетинговым ходом, что эта девица неоднократно заявляла о серьезности отношений с молодым шоу-меном. Я не могла поверить во все, что говорили с экрана. Мне было просто страшно подумать, что все через что мы прошли – не важно, маркетинговый ход... Мэриэнн, видя мою реакцию, начала задавать вопросы, на которые я не могла дать ответ. Кто эта тетя? Что значит серьезные отношения? Почему на фото папа обнимает эту тетю? Я, нацепив улыбку, тихо объясняла дочери, что тетя просто знакомая, что он с ней просто дружит, а обнимает потому что хорошо ее знает, как дядю Митчелла, хотя в своем сознании не могла самой себе объяснить все это. Первым порывом было либо сбежать, либо уничтожить что-нибудь прекрасное, например лицо этой «тети», но разум все же взял свое и предложил дождаться Скотта и выяснить, наконец, что за хрень вылилась на нас с дочерью с экрана телевизора. Переключив канал на мультики, вернулась в кухню, забрав у Мэриэнн пульт, и попыталась продолжить работу, но хорошего из этого ничего не вышло. К вечеру Скотт должен был вернуться. Я надеялась на конструктивный диалог двух взрослых людей. Уложив Мэриэнн пораньше, уселась в гостиной, каждую минуту смотря на часы. В десять двадцать раздался звонок в дверь, от которого я вздрогнула. Скотт не мог звонить! Очухавшись от неожиданности, пошла открывать непрошеному гостю. На пороге стояла девушка. Стройная, почти миниатюрная, с копной рыжих волос, уложенных в причудливую модную прическу. Лицо ее мне показалось смутно знакомым, если бы не слишком яркий макияж. – Чем могу помочь? – спросила я. – Я к Скотту. Он дома? – спросила она. – Нет. Он в отъезде, – ответила я. – Я могу его подождать? – уточнила она и, не дожидаясь ответа, прошествовала в гостиную, усевшись в кресло. – Вообще, я не давала разрешения. Будьте любезны, покинуть мой дом, – напряглась я. – Не на долго, – сказала она. – То есть? – не поняла я.

Взгляд девицы принял хозяйские нотки и, осмотрев интерьер, она выплюнула:

– Потому что скоро это будет моим домом!

Я посмотрела на эту наглую пигалицу, прикидывая насколько хрупки ее кости.

– Я забыла представиться. Меня зовут Кэлли Пэмбертон. Я дочь медиамагната Рассела Пэмбертона и у меня отношения с Вашим... Мужем? – уточнила она.

Я не успела ответить на столь вульгарное представление, как свурху послышался голос Мэриэнн, а через минуту она стояла на ступенях лестницы ведущей в гостиную:

– Мамочка, кто пришел? Это папа? – Нет, милая, это просто человек, который немного заблудился. Иди баиньки, – ответила я, пытаясь ее вновь отправить в свою комнату. – Ой, а это та тетя из телевизора, которую папа обнимал! – воскликнула Мэриэнн, просовываясь между прутьями металлической лестницы. Я перевела взгляд на посетительницу. Та приподняла бровь, посмотрела на меня и, прикрываясь тыльной стороной руки, прошептала с ехидной улыбкой: – Вот видите, даже ваша дочь знает, кто я. – Милая, иди в кроватку. Я разбужу тебя, когда папа приедет, – собрав последние крохи самообладания, сказала я дочери. Через минуту она скрылась в темноте коридора. – Чудный ребенок. Не поделитесь, как так воспитать малыша, чтобы был такой же послушный? – поинтересовалась девица, копаясь в сумочке. – Любовью и безоговорочным авторитетом, – процедила я. – А то у нас со Скоттом скоро свой появится, – произнесла она, словно игнорируя мой ответ и протягивая пластиковую трубочку мне с розовой надписью «Позитивный». Мой мир рушился на моих глазах. Откровенно сморщившись то ли от протянутого теста на беременность, то ли от осознания происходящего, я тихо но твердо сказала: – Думаю, Вам стоит подождать Скотта в другом месте. – Хм... – задумалась она, – Что ж? Наверное, Вы правы. Я подожду его в нашей с ним квартире, – прошествовала на выход, демонстративно положив тест на журнальный столик. Когда дверь захлопнулась, я все еще стояла на том же месте и пыталась осознать, что происходит, что делать и куда бежать. Годы безысходности и отчаяния научили меня гасить агрессию, собирая волю в кулак. Решительным шагом направившись в кухню, я села за ноутбук. Мне не составило сложности найти эту пресловутую квартиру и отследить записи камер наблюдения, где Скотт неоднократно проходил к двери и выходил из нее, судя по записям, только на утро. Прошерстив интернет на слухи, фото и обсуждения, по поводу «отношений» с этой персоной, стало понятно, что все это длится уже не просто первую неделю...

*

Вы верите в сказки? Или хэппи энды в кино? В эти «жили долго и счастливо»? Я вот тоже почти поверила… Даже иногда думала, а что если бы Ромео заметил,

что Джульетта дышит? Или Джеку хватило места на том обломке с Титаника рядом с Роуз? Ведь именно к этой категории историй о любви я относила наш роман со Скоттом. Как в кино, как в сопливых женских романах. Но жизнь все расставляет на свои места и снимает с вас розовые очки…

Не приятное чувство дежавю не оставляло меня, пока я собирала самые необходимые вещи. Пока записывала на флэшку доказательства-объяснения для Скотта. Единственное, что изменилось, это сопящая на моих руках дочь и машина вместо автобуса, подальше от места, где мне в очередной раз сделали больно. Сим-карта, флэшка и короткая записка остались на том же журнальном столике рядом с тестом на беременность женщины, которую я видела в первый и последний раз в жизни.

Выезжая с территории закрытого жилого поселка, отдала пропуск недоуменно смотрящему на меня охраннику и выехала на уже ночные улицы Лос-Анджелеса, честно говоря, не понимая куда ехать. Периодически слезы застилали глаза, но я, глубоко вдохнув, их душила. Как там говорится? Не любви, не тоски, не жалости? Особенно к себе! Я кружила по ночным улицам, перестраиваясь, то на выезд из города, то снова возвращаясь к центру города. Решение пришло само собой, когда взгляд упал на указатель до Сан-Франциско. Начеркав несколько смс самым близким людям, которые были достойны, хотя бы самых простых объяснений, я набрала номер, который зареклась, когда-либо набирать в своей новой жизни. Через несколько гудков на том конце трубки ответили: – Нэтали? Доброй ночи. Что случилось? – Привет, Дэрек. Предложение института еще в силе? – спросила я, пытаясь сохранить самообладание. – Да, конечно. Они будут рады принять в свою команду в любое время, – ответил слегка сонный голос Соула. – А прямо сейчас? В смысле, как быстро они смогут мне предоставить все условия? – спросила я. – Для работы? – уточнил он. – Нет. Для жизни... Дом или квартира и анонимность? – ответила я. – Нэт, что случилось? – окончательно проснувшись, спросил он. – Ничего, Дэрек... Просто жизнь... – выдохнула я. – Ты где? – тихо спросил он. – Стою где-то на трассе, ведущей на Сан-Франциско, – ответила я. – Езжай, Нэт. Я позабочусь, чтобы к твоему приезду все было готово, – сказал Дэрек и добавил, – Удачи... – Спасибо... – ответила я, скинула звонок, вывернула на трассу и утопила педаль газа.

*

Солнце вставало над Лос-Анджелесом, когда серебристый внедорожник покидал Город ангелов, а блондин, сжимая в потных от нервов руках телефон, открыл дверь в свой уже пустой дом. Совместный просмотр записанных файлов с флэшки , что лежала на столе с короткой запиской: «Не ищи нас!», вместе с друзьями, получившими не особо информативные сообщения, подарил ему всего лишь одну фразу от ее лучшего друга: – Она третьих шансов не дает! Комментарий к Сказки о любви Это еще не конец...

Жду исправлений, ну конечно комментариев.

Объяснять ничего не буду сами все прочитаете.

Всех люблю.

====== Пустота ======

David Cook – Permanent

8 лет спустя

Видавший виды старенький джип несся по трассе, пролегающей вдоль побережья океана. Восемнадцатилетний юноша, первокурсник Университета Калифорнии, что расположился в Лос-Анджелесе, выжимал из старенького автомобиля последние силы, потому что опаздывал. Нещадно опаздывал на встречу со своим кумиром, женщиной, что полностью изменила его жизнь, однажды посетив научную ярмарку в его захудалой школе в морозной Миннесоте. Его родители были очень удивлены и в тоже время горды, когда их сын, которого все считали недотепой, что вечно возится с какими-то железяками, носится с фотоаппаратом по городу и строчит какие-то заметки в интернете, получил престижный гранд Бриджесса-Лоуренс на обучение в одном из лучших университетов страны. Его мечтой с того момента стала встреча с доктором Лоуренс вновь, чтобы поблагодарить. Поэтому когда по кампусу прошел слух, что она согласилась-таки читать лекции в следующем семестре, и было бы не плохо, взять у нее интервью для университетской газеты, он вызвался первым на это сложное и заманчивое задание. Почему сложное? Потому что за все время работы и преподавания доктор Нэтали Александра Лоуренс не дала ни одного интервью не то что о своей деятельности, но и личной жизни. По интернету ходили в основном малоправдоподобные слухи о ее службе в ФБР и Нацбезопасности, о том, что когда-то она была хакером и у нее был роман с какой-то звездой, и здесь список имен был в десяток пунктов, начиная от актеров и заканчивая панк-рокерами. Ему до сих пор не верилось, что она согласилась на встречу и утвердила его список вопросов без замечаний. Хотя за нее наверное это делает какой-нибудь пресс-секретарь, но все же. Вскоре на горизонте показались роскошные виллы и дома, что означало, что он уже почти на месте и почти успел, если не считать того, что еще надо будет найти нужный дом. Показав охраннику права, парнишка беспрепятственно проехал на территорию жилого поселка. Найти нужный дом не составило труда, поскольку любезная девушка, с которой он вел переговоры, весьма подробно описала его. Припарковав джип на небольшой стоянке, молодой человек прошел к кирпичному дому в викторианском стиле, который больше подходил какому-нибудь престарелому профессору, нежели тридцатипятилетней женщине, совершившей прорыв в программировании и био-инженерии. Глубоко вдохнув, он вдавил кнопку звонка, ожидая, что дверь откроет пожилой седой дворецкий, и ему долго придется объяснять, кто он и зачем пришел. Но его ожидания не оправдались. Дверь открыла молодая девушка в спортивном костюме для йоги, разговаривающая по телефону, которой не дашь больше двадцати пяти. Вопросительно взглянув на гостя, она продолжала слушать кого-то по мобильному. – Я, Кристофер МакДуган, у меня назначена встреча с доктором Лоуренс, – промямлил он, рассматривая подтянутую фигуру девушки.

Она кивнула, махнула рукой в знак позволения пройти, указала на дверь справа от входа и, прикрыв рукой микрофон телефона, бросила:

– Десять минут, – пошла в противоположную сторону, скрывшись за такой же дверью, продолжая разговор: – Мэрриэнн, мы уже обсуждали это вопрос. Я закончу дела и приеду. Обещаю, что не опоздаю... Молодой человек прошел в указанную комнату и оказался, судя по всему, в кабинете хозяйки дома. Его не столько заинтересовали все эти награды на стенах, сколько вопрос: «Настоящая ли татуировка на спине той девушки, что открыла ему дверь?» Он присел в кресло напротив огромного стеклянного стола, на котором стоял монитор, подключенный к мечте всей его жизни, новенькому био-компьютеру, подсвеченному приятным голубоватым светом. Через десять минут дверь вновь открылась и в кабинет прошествовала все та же девушка, только одетая в простое, но в тоже время элегантное вечернее платье темно синего цвета, и уложенными волосами мягкими волнами, спускающимися на плечи и спину. – Сразу отвечаю на два ваших незапланированных вопроса: «Да, она настоящая» и «Нет, я оделась так не для нашего интервью. У моей дочери сегодня День рождения. И после нашей встречи мне нужно будет ехать на прием по этому поводу», – мягко сказала она, пройдя к креслу за столом, и присела в него. Парнишка абсолютно потерял дар речи, но собрав волю в кулак, начал задавать, заранее запланированные, вопросы, быстро фиксирую основные моменты ответов. Подходил к завершению второй час интервью. Все страхи Кристофера полностью рассеялись, поскольку кроме того, что молодая женщина напротив него – доктор Лоуренс, она еще оказалась очень легкой в общении и отвечала на все уточняющие вопросы, абсолютно не возмущаясь, по этому поводу. – И два последних вопроса... – произнес парень, судорожно сглотнув, поскольку их не было в списке, – В интернете ходит много слухов о Вашей личной жизни, – он судорожно поднял глаза на собеседницу, но она совершенно спокойно продолжала на него смотреть, – Есть даже список... Мужчин, с которыми у Вас, предположительно, был роман... – И? – уточнила доктор Лоуренс. – Я понимаю, что вы никому не рассказываете об этом аспекте своей жизни, но не могли бы вы, хотя бы просто его уточнить? – спросил Кристофер, протягивая лист бумаги.

Нэтали усмехнулась, приняла список. Недолго она рассматривала, указанные в нем имена, а через минуту залилась чистым и звонким смехом.

– Это же просто ужас какой-то, – смеясь, продолжила она, – Давайте так, – она взяла маркеры и начала выделять имена, затем протянула листочек обратно и объяснила, – Красным – отмечены люди, с которыми я дружу, синим – с которыми знакома, зеленым – те о существовании, которых я знаю. – А не выделенные? – спросил Кристофер, взглянув на список. – Я даже не знаю, кто эти мужчины! – вновь взрываясь от смеха, ответила она. Дверь в кабинет открылась и на пороге появилась девушка с рыжими волосами, уложенными в вечернюю прическу, и в коротком коктейльном красном платье. – Я вижу у вас тут весело. Вы закончили? – спросила она.

Их схожесть нельзя было не заметить.

– Это Ваша дочь? – удивленно спросил Крис. – Нет. Это моя подруга, сестра и соратник, – приобнимая ее за плечи, сказала подошедшая доктор Лоуренс, – А моей дочери исполняется двенадцать. И судя по тому, что нас прервали, я уже опаздываю. Мы закончили? – Да. Думаю, да, – ответил юноша, пробежавшись взглядом по блокноту. – Тогда прошу на выход, – предложила Нэтали, – Я только сумочку возьму, – уже своей компаньонке сообщила она. На стоянке стояло два автомобиля. Глубокого вишневого цвета седан представительского класса и потрепанный дорогами и жизнью голубой джип. Крис немного повел плечами, осознавая всю нелепость картинки перед глазами. – Не расстраивайся, если не упустишь свой шанс, то и у тебя будет что-то подобное, – сказала девушка в красном, потрепав его по взъерошенным волосам. Парень, легко улыбнувшись, проводил ее взглядом, поднял глаза на фасад здания и еще раз пробежался по нему глазами. Из дверей вышла Нэтали, и он вспомнил свой последний вопрос, который так и не задал. – Доктор Лоуренс, можно последний вопрос? – спросил Крис. – Давай, – мило улыбнувшись, ответила она, открывая пассажирскую дверь машины. – Почему я? – просто спросил он. – В смысле? – не поняла она. – Почему вы дали мне гранд? И согласились на интервью? – уточнил Крис. – Это два вопроса, но я отвечу. Гранд ты получил, потому что можешь неординарно мыслить. А на встречу я согласилась, наверное, потому что просто пришло время. Надоело читать всякую чушь про себя в интернете, – ответила она и села в автомобиль. Вскоре нелепый картеж из двух машин покинул закрытую территорию. Одна из машин понеслась в сторону центра Лос-Анджелеса, увозя двух таких похожих и в тоже время таких разных девушек. А вторая направилась прямо к побережью, везя своего владельца к океану. Поскольку он обещал себе что, если все пройдет гладко, он обязательно искупается в нем, несмотря на то, что на улице еще всего лишь май.