Ангел без нимба, крыльев и... совести
Шрифт:
Есть , конечно, определенная романтика в том, чтобы лететь по трассе, обдуваемой со всех сторон, чувствуя свободу. Вот только дешевые мотели, часто с отсутствием горячей воды и затраханными простынями, уже задолбали. А эта вездесущая пыль... Порой я ее обнаруживала в самых неожиданных местах!
Бросив свой багаж прямо в коридоре и сняв опостылевшую обувь вместе с носками, направилась в гостиную, чтобы налить себе что-нибудь выпить, поскольку утреннее приключение слегка расшатало мне нервы. Взяла с подноса тяжелый «Рокс» и потянулась за бутылкой дорогущего Glenfiddich, как услышала, что входную дверь открывают
Протопав голыми пятками по прохладной плитке, вышла в холл и потеряла дар речи. Передо мной стояла причина моих скитаний последние четыре с половиной недели... Все такой же высокий, голубоглазый... и сексуальный...
POV Скотт
Прилетев в ЛА, я планировал завести вещи домой, а уж потом ехать на квартиру к Дэниэлу. Взял такси и направился к себе, бросив чемодан в комнате, быстро разделся и метнулся в душ. «Ну, негоже встречать Нэтали вспотевшим после восьмичасового перелета в душном самолете», – думал я, стоя под прохладными струями воды.
Завершив водные процедуры, вернулся в комнату вытащил из чемодана черную борцовку и тонкую джинсовую рубашку с черными джинсами, надел это все на себя. Натянул ботинки, взял ключи от машины и направился на парковку.
Через двенадцать минут уже парковался на подземной парковке дома Дэниала. Проходя по полупустым рядам автомобилей увидел черный мотоцикл, стоявший на подножке. Сердце бешено застучало, я прибавил шагу и поднялся на лифте. Только у самой квартиры волнение охватило меня полностью, ладошки вспотели. Собрав остатки решимости, я вставил ключ в замочную скважину. Потянул на себя дверь и вошел в квартиру. Первое, что бросилось в глаза, это пыльный рюкзак, какие-то вещи и армейские ботинки маленького размера, лежащие прямо на полу холла. Где-то в квартире что-то стукнуло... И через несколько секунд она предстала передо мной... Все такая же привлекательная, несмотря на босые ноги, запыленные джинсы, байкерскую куртку, под которой была белая майка, и растрепанные волосы. «О, она, наконец-то, загорела!» – отметил я. Из процесса любования меня выдернул вопрос, произнесенный таким тоном, что наверное и ад бы замерз.
– Что ты тут делаешь? – спросила она меня, одарив арктическим взглядом. – Я хотел увидеть тебя... – ляпнул я первое, что пришло в голову. – Посмотрел? Проваливай! – сказала она, развернулась ко мне спиной и пошла обратно в гостиную.
Секунду я стоял на месте, раздумывая, а не уйти ли на самом деле... «Ты — тряпка, размазня и ссыкло, Хоуинг!» – отругал я себя и пошел вслед за ней. Она прошла к барной стойке, села на стул и налила себе, судя по всему, виски.
– И давно ты пьешь виски? – спросил я ее, встав в проходе и облокотившись на косяк.
Она отпила из тяжелого стакана, смерила меня взглядом и спросила:
– А давно ты спишь с девушками на спор?
«Да, уж... Уж что, что, а бить ты знаешь куда, Нэтали! Ничего я давно был готов к этому разговору...» – подумал я и решил быть честным.
– Пару лет, – ответил я. – Последние две недели, – ответила она и вновь отпила из стакана. – Я хотел тебе все объяснить... – начал я. – Можно вопрос? – вдруг спросила она, уставившись
«Лучше бы не смотрела...» – подумал я. Такого взгляда я еще никогда не видел... Боль, разочарование, обида... Вот о чем говорил Дэниэл...
– Убирайся отсюда! – зло сказала она, не сводя взгляда с меня. – Я пришел сюда, чтобы все объяснить и не уйду, пока мы не поговорим, – твердо сказал я. – Я сказала, вали отсюда, Хоуинг! – закричала она и запустила в мою сторону стакан.
Тяжелый «Рокс», врезавшись в стену на уроне моей груди, разлетелся на десятки осколков, которые осыпались у моих ног.
– Промазала, – сказал я и улыбнулся. – Поверь, если бы хотела попасть в твою глупую голову, я бы попала, – тихо сказала она и потянулась за другим стаканом. – Решила все в меня перекидать? – уточнил я. – Слишком много чести... Скотт, оставь меня в покое. Иди найди себе тупую блондинку и вешай лапшу ей на уши. А с меня хватит, – ответила она, налила себе новую порцию виски и отпила.
«О, уже не «Хоуинг», значит начинает успокаиваться...» – подумал я и снова попытался поговорить с ней.
– Нэтали, прости меня... Я редкостный мудак, но... – начал я свою речь.
Только что сидевшая спокойно, девушка сорвалась с места, подлетела ко мне, вцепилась рукой мне в майку, потянула ее вниз, заставляя меня наклонится и, смотря мне в глаза, сказала:
– Не пудри мне мозги, Хоуинг. Давай, скажи, что ты пытался меня защитить от Алекса, что он пошел бы на все, если бы ты не сделал этого первым, что я тебе нравлюсь. Нет, еще лучше! Скажи, что любишь меня! Все эти сказочки прокатили бы, если бы я не была тем, кем являюсь!
Она отпустила мою майку и пошла в коридор.
– Все поговорили... Проваливай! – сказала Нэт и указала на выход.
Я повернулся, посмотрел ей в спину и обратил внимание, что там, где наступала правая нога, оставался красный след.
– Нэтали, – позвал я ее. – Что еще? – ответила агрессивно она. – У тебя кровь... – тихо сказал я, указывая на дорожку из кровавых следов. – Черт, – прошипела она.
Уселась прямо на пол и попыталась вытащить стекло, которое видимо впилось, когда она остановила мои извинения. Я, не долго думая, пошел в ванную, сопровождаемый ее непонимающим взглядом, взял аптечку, вернулся к ней и присел на корточки рядом.
– Дай помогу, – тихо, но твердо сказал я. – Не надо... Я сама справлюсь, – отрезала она, подтянула к груди раненую ногу и отвела взгляд. – Вот, ты всегда такая! – не выдержал я, – Все сама! Не подпускаешь к себе никого! А потом удивляешься, почему с тобой так поступают... Да, к тебе на танке не подъедешь! Дай сюда ногу, я обработаю рану!
На удивление, она вытянула ногу и позволила мне ей помочь. Осторожно, пинцетом, вынул осколок стакана, обработал рану перекисью и уже собирался перевязать бинтом.