Ангел для Цербера. Его наследник
Шрифт:
– Ангелина! – как можно тверже произнес Цер, чувствуя, что она находится совсем рядом. Но в ответ тишина. – Ангелина, я знаю, что ты здесь! Выйди по-хорошему!
В абсолютной тишине раздается тихий всхлип. Цербер останавливается у стола, откуда доносится женский плач, присаживаясь на корточки, хватает Лину за руку и рывком вытаскивает наружу. Ошеломленная девушка трясется. Дрожит как осиновый лист. Всё равно не смотрит на него! А куда-то сквозь грудь!
– Отпусти, –
Цербер, схватив ее подмышки, снова поднимает на ноги, при этом рычит, как дикое животное. Встряхивает ее за плечи.
– Прекрати! – приказывает. – Прекрати, Ангелина!
– Ну, пожалуйста… – она бьется в истерике. – Я всё сделаю. Пожалуйста!
Девчонка тянется к ремню брюк Цербера. Дотрагивается до ширинки, отчего его тело будто током прошибает. Даже замолкает на секунду. Замирает.
– Да твою мать! Ангелина! – взяв ее на руки, выходит из помещения. Садит в машину, чувствуя тяжесть в области паха.
– Не отдавай ему… Пожалуйста… – цепляясь за шею Цербера, умоляет. Плачет так громко, что у него сердце разрывается в клочья.
– Прекрати, Ангелина! – скрипит зубами, прижимая ее к себе. – Не отдам! Слышишь? Не отдам! Никому! Никогда!
Глава 7
Ангелина
Я готова на всё. Готова ублажать его всю жизнь. Жить на его условиях, лишь бы он не отдал меня мужу. Готова мыть полы в его доме. Быть прислугой. Да кем угодно! Но, черт, пусть не возвращает меня Грише.
Садит меня в машину, а я не могу прийти в себя. Не верю ни единому его слову. Он врун! Лжец! Предатель! Он тот, кого я ненавижу, и в то же время неравнодушна к нему. Он тот, кто является отцом моего ребенка, которого я ношу под сердцем. Втайне! Цербер не должен знать об отцовстве. Да, я эгоистка! Я не должна скрывать, но я боюсь его! Боюсь его реакции! Боюсь, отправит на аборт и точно так же, как муж несколько лет назад, отнимет у меня мое маленькое чудо. Мой малыш – единственное, ради чего я хочу, готова жить! Иначе эта жизнь мне на хрен не сдалась!
Я всё еще не верю в происходящее. Кричу, плачу, не хочу с ним идти. Я была готова, знала, что меня найдут. Но… Так быстро, господи?!
– Не отдавай меня ему, пожалуйста, – обхватываю его шею руками, еще сильнее плача.
Он медлит, не говорит ни слова, но потом так неожиданно обнимает, прижимает к себе так крепко, до хруста костей, что дышать становится нечем.
– Прекрати, Ангелина! Я тебя не отдам! Слышишь?! Не отдам! Никогда! Никому!
Звенят
– Нет! Нет, ты врешь! Снова… ты меня подставишь! Ты меня опозорил! Предал! Ты… Ты… Да отпусти ты меня, будь ты проклят!
Не отпускает меня. Не слушает… Но я четко слышу стук его сердца, чувствую, как оно бешено колотится в груди. Точно так же, как и мое.
– Не отдам, – повторяет, утыкаясь носом в мою шею, глубоко вздыхает. – Успокойся. Обещаю, ты больше никогда не вернешься в тот дом. Я не позволю. Ты только верь мне, хорошо, Ангелина?
– Нет, – мотаю головой, сопротивляюсь, пытаюсь оттолкнуть от себя. Но я напрасно теряю силы. – Я тебе не верю!
– Лин! – звучит как приказ. – Сиди смирно. Мы едем сейчас в безопасное место. Ты выспишься. Отдохнешь.
– А потом? Ты позвонишь ему, чтобы пришел и забрал меня?
– Нет, – рычит, отстраняясь. – Не отдам, я сказал! Не хочешь, чтобы он сдох, а, Ангелина?
– Хочу, – отвечаю моментально. – Хочу!
– Тогда будь послушной девочкой. Не нужно от меня бежать, всё равно ни хрена не получится. Всюду мои люди, – цепляясь пальцами за мой подбородок, вздергивает, заставляя смотреть ему в глаза. Но перед ними темно, я ничего не вижу. – Тот… Сука… Не знает, где ты. И не узнает, если, конечно, ты не наделаешь глупостей. Мне нужно время, чтобы разобраться с ним. Ты же понимаешь меня, да?
– Да, – выходит совсем неуверенно. Потому что я не верю Церберу. И никогда не поверю. Наверное…
Он глубоко выдыхает. Заводит машину, и мы плавно въезжаем на трассу.
– Я же не предупредила их…
– Это нам на руку. Мои ребята там. Никто тебя даже вспоминать не станет.
Я лишь усмехаюсь. Его люди, видите ли… Его огромный автомобиль останавливается во дворе многоэтажки. Цербер обходит машину, открыв дверь, снова берет меня на руки и направляется к подъезду.
– Босыми ногами подняться хочешь? Тут нет лифта, – объясняет, когда я сопротивляюсь.
Выдохнув, утыкаюсь носом ему в шею и снова растворяюсь. Господи, что за чувства меня сейчас охватывают? Почему я хочу быть к нему всё ближе, хоть и знаю, что с огнем играю? Ему нельзя доверять! Предал однажды – предаст еще. Но я не могу справиться со своим сердцем…
– Ты сказал, нет лифта, – шепчу, как только створки лифта закрываются. – Отпусти меня.
<