Ангел для Демона
Шрифт:
— Дмитрий! Просыпайтесь, бога ради! Дмитрий!
— Только не это! Лина, почему у тебя кровь? Нет! Нет! Нет! Лина!..
Я вторил имя моей девочки раз за разом, пытаясь обнять её за ноги, но руки лишь безуспешно рассекали воздух, она будто растворилась вслед за привидением, исчезла вместе со своим успокаивающим голосом и теплом. Всё вокруг меня начало сотрясаться и даже воздух от криков, щеки горели адским огнём, тело покрылось обильным потом. Делаю последний взмах и ловлю чью-то руку, кажется за запястье, но не такое хрупкое и нежное как у жены. Слышу сквозь дымку своё имя.
— Дмитрий! Господи, сынок, очнись же ты, наконец!
— Мама…?
Разжимаю
— Умм… — опускаю свои ладони на зудящие скулы, устало потирая жесткую щетину на них, тихо стону и спрашиваю сиплым голосом, не находя сил открыть глаза. — Лина?… Где моя жена?
Руки принимаются шарить по кровати в поисках Ангела, ощупывая рядом смятую постель.
— Она в душе. Прислушайтесь, вода шумит. Дима, что вам приснилось? Вы меня до смерти напугали. Так кричали, что я постучаться забыла, ворвавшись к вам в комнату. Простите.
Голова раскалывается от боли. Отматываю медленно назад последние события в памяти, будто видеокассету в плеере на ускоренной перемотке и резко останавливаю мысли на вечерних эпизодах успешно проведённой спецоперации. Мммм… Тёща, бл**ть! Я проспал…сука! Вот только словесной вони с утра и не хватало! Её вера и правда мою совесть никак не волновали. Угораздило ж меня так облажаться! Должен же был уйти до прихода родителей Лины и вернуться за ней в подобающем виде.
— Мммм… Инквизитор мне в печень! Не заказывал же с утра пораньше! Грохнули одного непутёвого протестанта-зятя и пришли за вторым…? — в полудрёме произношу и тотчас подрываюсь, садясь в кровати, осознавая, что ляпнул последние мысли вслух. Вот ведь засада! Да ещё и такое чувство, что меня, находящегося в этой комнате в чём мать родила, разглядывают с ног до головы. В силу внезапного озарения автоматически натягиваю простыню до пояса, так как ткань прикрывала всего-то ничего, лишь интимный причиндал с порослью волос, находящийся в утреннем охренительно-возбуждённом состоянии. Мой член реагировал на Ангела даже во сне, когда я прижимался к ней, не учитывая того кошмара, что мне приснился. Это странно, но факт! Я её хочу двадцать четыре часа в сутки, особенно сейчас, когда вкусил запретный сладкий плод, желание пылало с новой силой…
— Дмитрий! Вы так кричали во сне и мотались по сторонам, что я решила спасти вашу душу, а не сжечь на костре живьём заботливого зятя. На Вас посмотреть — так и впрямь вылитый протестантский мученик! — отвела смущённое лицо в строну.
Я с перепугу забыл как зовут мою тещу и её отчество. Покраснел. Умер от стыда и тут же ожил. И снова покраснел ещё гуще. Теперь стало жарко не только в паху, а и во всём теле. Сынок??? Что за хрень? Её реакция вообще нормальная? Адекватная??? Ещё вчера она готова была выцарапать мне глаза и выдрать волосы за младшую дочь! Может муж Оксаны чем-нибудь огрел, борясь за право голоса, и Маман забыла о реальных событиях года? Включила временную амнезию, выжидая удачный момент для внезапного удара по моему самолюбию? Да у неё две попаданки, при чём оба зятя еретики!
Недоверчиво рассматриваю тёщу, склонив голову на бок, слегка прищуривая один глаз. Эта женщина, по всей видимости, темнит. Что она задумала? Не может же за ночь из драконихи человек
— Лл. юдмила… ммама… Петровна! Черт! Простите! Я не в духе! — ещё больше пытаюсь прикрыть свою наготу и долгоиграющий стояк, мать его! Привычка спать голышом с женщинами до сих пор осталась.
— Я вижу. Что Вам снилось?
— А что это Вы так… печётесь обо мне… да и домой неожиданно рано вернулись, а? — тянусь к тумбочке за телефоном уточнить время, непреднамеренно высовывая голую задницу из под простыни, последняя не стремилась прикрывать стратегически важные участки моего тела, так и норовила сползти.
— Ох ты ж, елки-палки! О, Божечки! Это возбудительно! Ттт. то есть, я имела ввиду, возмутительно!.. И если Вы запамятовали, дорогой зять, то я здесь живу! Имею право являться когда захочу и куда захочу!
Теща пискнула и тотчас отвернулась, в очередной раз заливаясь румянцем и заикаясь от увиденного. Да идите Вы в жопу со своей моралью! — подумал я в сердцах. Какого хрена до сих пор оставаться в комнате молодожёнов? Меня мать родная так откровенно не разглядывала, как эта непредсказуемая женщина! Чувствую себя выдающимся племенным самцом крупного рогатого скота! Прям бык-осеменитель, бл**ть!
— Я в курсе, что моя задница «ОХ», Людмила Петровна! — глубоко вдохнув, набираюсь наглости, так как раздражение уже щекотало нервы. — Давайте без этих ваших ёлочных палок! Не стоит так пялиться на зятя! Я бы с радостью оделся, если бы Вы мне позволили это сделать. В следующий раз захвачу скафандр, чтобы не шокировать своим видом. Надеюсь, Вы оценили меня по-достоинству?!
— О, простите, Дима, я уже ухожу. — обиженно пролепетала. — Вы просто шокировали м. меня… и заметьте — не один раз! Жду Вас с Линой к завтраку. Я хочу серьёзно поговорить, особенно с Вами, перед тем, как позволю своей дочери покинуть мой дом в качестве вашей супруги! У меня сердце слабое и таких частых потрясений я не выдержу.
Принесла же нелёгкая, да ещё в такую рань. Начало седьмого утра! После пережитой чудесной ночи с Ангелиной мой организм, давно подстроившийся под ежедневную рутину, этим утром отключил биологические часы, восстанавливая утраченные силы на полную катушку. Я даже будильника не услышал. Утренний стояк обычное дело для здорового мужика с физиологическими потребностями, только вот зная, что за дверью в ванной находится моя любимая, соблазнительная, мокрая девочка в голом виде, я испытывал не совсем обычное влечение. Мощные импульсы болезненно пронзали ствол насквозь до самого кончика влажной, изнывающей головки, кажется, её сейчас разорвёт. Необузданное желание владеть своим сокровищем настолько сложно контролировать, что я боялся сорваться. Ей нужна передышка. Стоит дать Лине время восстановиться физически и морально. Хочу, чтобы моя девочка пришла в чувства и сама сделала первый шаг к следующему разу. Мне всегда её будет мало. Она, будто бы сладкий медленный яд, проникает в кровь и просачивается в каждую клеточку, заполняя их дурманом, возрождает меня из пепла своим прекрасным естеством, своей неиссякаемой энергией.
Я привык просыпаться в одиночестве, но только не в этот раз! Не найдя Ангелину рядом в постели, почувствовал себя покинутым и несчастным, чего раньше со мной никогда не случалось. Сжимаю волю в кулак и тихо стучусь в дверь ванной комнаты, пытаясь унять бешеную страсть. Мне необходимо принять душ и остудиться. О чём это ты, старик? Кого пытаешься обмануть? — спрашиваю себя, насмехаясь. Тебе же не терпится ворваться к ней в душ, обнять её хрупкое тело и прижиматься к нему, ощущая, как одиночество покидает твою судьбу!