Ангел для Лютого
Шрифт:
— Я не знала… — пролепетала она.
— Нет, ты не хотела знать. Тебе нравилось упиваться жалостью к себе, всех обвиняя в своих бедах. Я уверен, что скоро твои мозги встанут на место. Но даже когда это случится, я всё равно буду тебя презирать за то, что ты помогала террористам. Сестра простит, потому что любит, я — никогда. Мне больше нечего тебе сказать. Дам только пару советов: слушайся во всём Ромашова, потому что от этого зависит твоя жизнь. И подробно изучить информацию на флешке, быстрее мозги на место встанут. Если, конечно, хватит у тебя на это смелости.
Развернулся
— Как она? — взволнованно спросила Мила, смотря на меня покрасневшими от слёз глазами.
— Переваривает информацию, через минут десять начнётся истерика. А через час будут муки совести. Так что сочувствую, Антон. — Тот чертыхнулся. — Ромашов, все запреты насчёт неё сняты.
— Уже легче, — выдохнул и как-то загадочно улыбнулся. — Ладно, я пошёл, проверю свою канарейку, хрен знает, что она может выкинуть в таком состоянии.
Да ладно?! Свою канарейку? Может, действительно мне поменять его от греха подальше?
— Егор, ты чего? — дёрнула меня за рукав жена.
— Переживаю за подчинённого. А насчёт сестры не переживай — скоро будет прощения простить.
Как в воду глядел! На следующий день Ромашов позвонил мне по спецсвязи по просьбе Дианы. Дал Миле трубку, и они около получаса чирикали с канарейкой. Короче, помирились. Одной проблемой стало меньше.
Глава 41
Через час мой муж должен приехать домой. Командировка затянулась, и вместо недели он там пробыл две. Ну и ладно, главное, что вернулся живым! Я наготовила еды, как на свадьбу, накрасилась, жду любимого, нервно поглядывая на часы. Наконец послышались звук открывающихся ворот и шум двигателя автомобиля. От радости и волнения сердце пропустило удар и, тут же встрепенувшись, забилось, как сумасшедшее. Я подскочила со стула и застыла — не могу сделать шаг, и всё тут. Не прошло и минуты, как послышались приглушённые шаги. Это помогло мне сбросить оцепенение, и я сорвалась с места. Бегу со счастливой улыбкой на губах к самому прекрасному мужчине на свете. Егор увидел меня и замер, поедая жадным взглядом. И я остановилась, смотрю и не могу налюбоваться до боли родным лицом мужа.
— Ну, смелее! — Улыбнувшись, он раскрыл руки. И я, как маленькая, кинулась в его объятья, с разбега запрыгнула на него, обхватив руками и ногами.
— Я безумно по тебе скучала! — Сжала руки и ноги сильно, пытаясь показать как.
— Ты не поверишь — я тоже, — крепко прижимая к себе, отвечает любимый. Не знаю, сколько мы так простояли, но мне казалось, что вечность. — Как ты смотришь на то, чтобы поцеловаться? — немного ослабляя объятья, спрашивает со смешком муж.
— Положительно!
И мы с ним как с цепи сорвались! Вначале были до умопомрачения страстные поцелуи, а потом крышесносный секс. Пришла в себя только на диване, лёжа лицом к мужу, никакой одежды, разумеется, на нас не было. Егор смотрел на меня с довольной полуулыбкой
— Очень горячая встреча получилась, не ожидал. — И смотрит, так… что дух захватывает.
— Сама в шоке.
— Повторим? — игриво приподнимает бровь.
— Нет, давай я тебя покормлю. — Я начала искать глазами одежду.
— Я тебе ромашки купил, ты же их любишь. Спешил к тебе, забыл взять из машины. — Вновь прижимает к себе.
— Откуда узнал? — удивилась.
— Ромашову дал задание выяснить, хотел тебе приятное сделать. Но как увидел тебя в окне, забыл обо всём на свете. — Он оставляет кроткий поцелуй на губах и отпускает. — Ладно, потом наверстаем упущенное, действительно кушать зверски хочу, специально не обедал.
После того как мы привели себя в порядок в душе, Егор вернулся с охапкой ромашек.
— Кх… — прочистила я горло. — А почему столько?
— Это всё, что было в цветочном магазине, в машине ещё есть. Мало?
— Нет, много, — рассмеялась я.
— Нормально, у нас много ваз. Устроим дома царство ромашек. Сегодня ночь будешь меня благодарить за столь широкий жест.
Пришлось в срочном порядке ставить цветы в вазы. Когда зашли в кухню, Егор присвистнул, увидев мои старания.
— Я тоже буду тебя сегодня благодарить… — Замолчал, обводя взглядом стол, и добавил: — Нет, буду благодарить целую неделю. Ничего себе, сколько ты всего тут наготовила. Кстати, пока не забыл, — он достаёт из кармана цепочку, а на ней подвеска: витиеватая буква «Е», на которой, словно на месяце, сидит ангел. — Это намёк, что ты, ангелок, принадлежишь Егору.
— Ничего себе, совпадение какое! Где ты нашёл такую красоту?
— Никакого совпадения. Я заказал подвеску за неделю до отъезда. Мой поверенный её забрал и сегодня передал мне.
— Спасибо, — надевая цепочку, поблагодарила своего любимого.
— Рассказывай, чем занималась без меня, — сев за стол, принялся он за допрос.
— С твоей бабушкой и Верой общалась постоянно. Прочитала дневник твоей мамы и много чего интересного узнала.
— Да? — удивился он. — Не поделишься?
— Может, ты сначала поешь? — попыталась отсрочить неприятный разговор.
— Мил, говори уж, что там такого вычитала?
— Твоя мама больше жизни любила твоего отца. А сбежала она из-за того, что узнала о его измене, причём в качестве подтверждения ей передали фотографию.
— Мой отец ей не изменял — я это точно знаю. Он через три года после того, как она его бросила, начал встречаться с бабами. До этого он, как проклятый, по командировкам мотался, пытаясь её забыть.
— Значит, фотомонтаж, причём очень качественный. Ну, неважно. Помнишь, ты рассказывал, что она была счастлива? Так вот, она хотела поговорить с твоим отцом и рассказать о тебе. Она встретила их общего знакомого и узнала, что твоей отец по-прежнему её любил. Но через неделю ей позвонила подруга и назначила встречу, вот тогда та и сказала, что она беременна от него. Вот почему твоя мама была убита в тот вечер и горько плакала.