Ангел для Лютого
Шрифт:
— Не нужно извиняться, делай так чаще, мне нравится. Значит, не хочешь быть главной в интимном плане?
—Нет, не хочу. Предпочитаю, когда ты тут главный застрельщик. — Егор рассмеялся в голос, отсмеявшись, наклонился к моему лицу. У меня сердце затрепетало в ожидании поцелуя.
— А по-другому и быть не может… — выдохнул он мне в губы, с силой сжимая мои ягодицах. — Но тебе придётся немного попрыгать на моём члене. Это приказ, и он не обсуждается.
От его властного тона мурашки пробежали по спине и низ живота обдало жаром. Неужели меня это заводит?
— Запомни: в нашей семье я — глава,
Что?
— Лютов, а как насчёт равноправия? — возмутилась я, и от моего возбуждения не осталось и следа. Не то чтобы я была ярой феминисткой, но всё-таки не готова быть бессловесной овечкой. У моих родителей всё было иначе, они были как два партнёра.
— Равноправие? Ты серьёзно? Да хрен ты у меня будешь ходить на работу и вкалывать, как проклятая! Это моя задача, твоя иная.
— Я знаю, в чём моя задача, и не претендую на роль кормильца семьи, — нежно прикасаясь к его груди, решила успокоить вспыльчивого своего. — И я уже извинилась за инцидент в кухне, признала, что была неправа. Пойми, взаимоотношения в семье — это не одеяло, которое нужно перетягивать на себя, тут не может быть главных.
После моих слов взгляд Егора потеплел.
— И ты меня извини, вспылил я не к месту и не по делу. Привык командовать, вот иногда заносит. Чёртова привычка взяла верх, у нас, мужиков, если покажешь слабость, всё, считай, потерял управление бойцами. Постараюсь впредь не допускать подобного. Да и ты не относишься к женщинам, которые привыкли манипулировать мужчинами. Тут я глупость сморозил. Извини.
— Егор… — у меня голос дрогнул от нахлынувших эмоций. Я вижу, как он старается наладить отношения, и это трогает до глубины души.
— Эй, детка, только не плачь. — Теперь уже он дотронулся нежно рукой до моей щеки. — Ну, прости ты меня идиота, знаю, что много дров наломал и причинил тебе боль. Обещаю, что никогда такого больше не повторится. Ты даже не представляешь, что для меня значишь… — произносит он тихо и, наклоняясь к моему лицу, нежно касается своими губами моих. — Девочка моя… — произносит он на выдохе и вновь целует, вначале нежно, а потом…
Боже! Он буквально испепелил мой разум своим уже сумасшедшим поцелуем. Из горла вырвался стон, когда его пальцы оказались там, где всё пульсировало от желания. И всё, голова пошла кругом, а он продолжал меня доводить своими порочными ласками до безумия. Да что там, я даже не поняла, как оказалась без халата, немного пришла в себя, когда услышала его хриплое:
— Детка, приподнимись.
И опять поцелуй, от которого судорогой свело низ живота. Я послушалась и тут же вздрогнула, почувствовав прикосновение горячего члена к своему источающему желание лону. Он начал дразнить меня им, опускаясь поцелуями к моей груди, и вот его язык обводит мой сосок, вначале нежно, затем втягивает его в свой порочный рот и тут же прикусывает. Боже-е… Это было так… сладко, что я уже не сдерживала стоны, что вырывались из горла одни за другим, когда он меня так ласкал. Но вдруг он неожиданно резко насадил меня на себя, и я сдавленно охнула, моё тело словно молнией пронзило.
— Я люблю тебя, ангел мой, — выдохнул мне в губы, приподнимая и тут же резко опуская.
У меня дыхание перехватило, насколько было всё остро. Егор, ухватив
— Я тоже тебя люблю… — вырвалось у меня, наверное, от переизбытка эмоций или из-за того, что я наконец отпустила себя, позволила чувствам взять верх над разумом.
Только сейчас поняла, что не могу противиться обаянию мужа. Он, как наркотик, проникал под кожу, одурманивая собой мой разум. Хотя… о чём я? Нет, не одурманивает, наоборот, только сейчас, нежась в его объятьях, я стала вновь живой. Нет больше той боли, от которой вдохнуть полной грудью тяжело, есть только чувство восторга и безграничное счастье. Но, главное, я чувствовала, что теперь всё будет хорошо.
— Клянусь, ты об этом не пожалеешь! — произносит он с рыком и словно срывается, а следом за ним лечу в бездну и я.
Казалось, его ранее сдерживаемая страсть вырвалась наружу и, словно огненный вихрь, окутала нас. Я уже не понимала, где мой муж, а где я. Сейчас мы с ним словно единое целое, и оба сгорали от желания, не могли насытиться друг другом. Это было настоящее безумие, но никогда мне не было так хорошо. Егор врывался в меня с рыками, опаляя мои губы диким поцелуем, а я отвечала не менее страстно. Каждое его проникновение было сродни маленькой смерти, я на миг умирала и возрождалась вновь.
А Егор с каждой секундой наращивал темп, проникая в меня резко, на всю длину, это было наслаждение на грани боли. Такого дикого секса у нас с ним никогда не было! Он врывался в меня вновь и вновь, ловя губами мои всхлипы, потому что я уже не могла кричать. И вот он вновь резко вошёл в меня, и всё — я слово рухнула в бездну, моё тело начало сотрясаться от неожиданно накатавшего оргазма. А следом и он сорвался, продолжая рычать мне в губы. Муж изливался в меня, уже медленно двигаясь, словно успокаивая. Но это не помогло. Оргазм был настолько мощный, что я не смогла сдержать эмоций и банально расплакалась, продолжая содрогаться в его сильных руках.
— Детка, что случилось? — отстраняя меня, не скрывая волнения, спрашивает.
— Это было, — я всхлипнула, — так… — И уткнулась носом в его плечо.
— Понятно, — нежно гладя меня по спине, усмехнулся он. — Я рад, что наконец ты отпустила себя, умница моя. — И вновь успокаивающие касания его рук по спине.
Наверное, я ещё минут десять нежилась в его объятьях, мне так хорошо и спокойно никогда не было. Наверное, он прав, я действительно отпустила себя и приняла Егора. Мне хотелось одновременно плакать и смеяться, я была счастлива как никогда ранее.
Глава 38
Такого крышесносного секса у меня никогда не было, да и не могло быть. Я уже давно понял, что заниматься любовью и трахать — это огромная разница. Но сегодня мы с ней в первый раз любили друг друга, и стена, что разделяла нас, наконец рухнула. Моя нежная девочка дала мне шанс всё исправить, пусть и не озвучила это, но я всё понял. И всё сделаю, чтобы она поняла, что не зря доверилась мне. Захожу в кухню и, как идиот, стою и любуюсь своей женой, только с появлением её в моём доме я почувствовал уют и тепло.