Ангел для Рыбки
Шрифт:
— Боже, Ивлев! Ты что, теперь кайфуешь, подглядывая за парочками?
— Не неси чушь, Сомова, — ответил Глеб недовольно: у него явно не было настроения шутить. — Просто девочка интересная.
— Ха! Знаю я вас, крутых мачо! Супер красивый и супер умный! — рассмеялась я. — Эта вот «интересная девочка» однажды бросила тебя и предпочла быть с этим белобрысым качком, которого природа ни умом, ни красотой не порадовала! В точку?
Он посмотрел на меня быстро и, мне показалось, как-то обиженно, а потом резко развернулся и вознамерился
— Постой, Глеб! — я схватила его за руку и дёрнула на себя. Он скорчил недовольную мину, но, повинуясь, шагнул ко мне, тут же оказавшись непростительно близко. — Ты серьёзно? — поразилась я. — Она выбрала его?
Глеба я считала неинтересным, но и Лёшка вряд ли мог оказаться умнее Ивлева. К тому же, чем больше мы общались с Глебом, тем очевиднее становилось: он не глуп и далеко не так прост, как мне казалось. И я теперь даже допускала мысль, что девчонки в нём могут находить ещё что-то, помимо внешности.
Кстати, о ней. Лёшка, конечно, качок, что надо. Такими мышцами можно любоваться, только вот мне совсем не по вкусу, когда тело перекачано. Мне было бы неприятно прикасаться к такому… не то, что тот же Ивлев — у него руки жилистые, сильные, и даже мышцы на них рельефные, но не такие вздутые, как у любителей тренажёрок.
Я и не заметила, что разглядываю руки Глеба. Я — не заметила, а он — заметил. И не смог не прокомментировать:
— Удивлена, Сомова? Ты бы выбрала меня, я так понимаю?
Вопрос мог показаться простым, если бы не тот факт, что я притворялась девушкой Гошки. Возможно, Глеб хотел услышать ответ, проводя аналогию…
Но мне Ивлев был не нужен. А про выборы и думать не хотелось — однажды подобные мысли вынудили меня сдать Глебу Избушку, так что теперь я жизнью научена, и сравнивать две несуществующие ситуации не могу.
— Тебя?.. — переспросила я. — Нет, я бы тебя не выбрала не из кого… Ну, разве что вместо бабника-алкоголика… — призналась, как на духу.
— Что за чушь? — Спросил Глеб тихо, но по взгляду я поняла, что он не сердится. Наоборот, я забавляю его.
— Извини, это мысли вслух. — Смутилась я. Но быстро вернулась к проблеме Ангела: — Да брось, вот что у вас за привычка, у мужиков: ну, одной не нужен ты, так именно она понадобилась! Зачем тебе она, объясни? Бросил бы также на второй-третий день после… сам знаешь, чего… А так вон, она счастлива со своим качком! Радоваться надо за людей, Глеб, а не амбициями жить! Нельзя портить чужие отношения ради того, чтобы доказать себе, что перед тобой ни одна не устоит!
Глеб посмотрел на меня задумчиво и ответил тихо, но уверенно:
— Её бы — не бросил. Она — другое.
Точно-точно! Ангел же говорил там что-то про неземную любовь… В смысле, про истинную любовь и про то, что ему очень нужна девушка, у которой есть парень…
В этот миг всё встало на свои места: он приехал за ней. Он писал не обо мне и не о Гошке, а о Илоне и Лёше! Лёша и правда по описанию похож на Иркиного
Ужас, какой глупой я себя ощутила! А всё Ирка со своими версиями!
— И ты приехал сюда за ней? — Спросила я почти участливо, но участие тут же испарилось и я призналась: — Ты псих, Ивлев! Если ты любишь девушку, то зачем приехал к ней под нос и водишь к себе всех подряд?
— Я похож на того, кто приехал бы из-за неё сюда? — спросил он с какой-то странной интонацией, и я растерянно пробормотала:
— Да… Ты ведь несчастный влюблённый… Ты ведь… Ангел… Ты сам писал, что приехал за ней…
— Я не несчастный влюблённый, Неля. — Тепло улыбнулся он, но потом пробормотал тихо: — Хотя, как знать… Я просто хотел… отпустить прошлое или сделать его настоящим…
— Ты хотел вернуть её… — сочувственно продолжила за него я.
— Думаю, я хотел вернуть ту, какой она была раньше, — грустно улыбнулся мне Глеб. — Знаешь, не всегда хорошо встречать тех, кого когда-то любил или кого втайне любишь долгие годы…
Я нервно сглотнула, словно Глеб мог читать мои мысли и сейчас говорил не о себе и Илоне, а обо мне и Граче. Словно предостерегал и советовал мне отпустить мысли о моей первой любви, как он отпускал мысли об Илоне.
В этот миг Глеб впервые показался мне мудрым. Не бесшабашным парнем, а человеком, который тоже кое-что смыслит в жизни. Его лицо стало печальным, но каким-то милым и… простым. Мне могло бы стать не по себе от этой перемены, но стало, напротив, светло и уютно, словно я, наконец, нашарила выключатель в его душе и теперь могла там хоть что-то разглядеть.
Глеб улыбнулся, и я заметила, что улыбка у него кривая — из-за ссадины в уголке губ.
— Лёшка, парень Илоны, набил тебе морду? — спросила я. — Это он набил, я теперь поняла! А ты наврал мне про Машку, чтобы я отвалила…
— И что? — спросил Глеб спокойно.
Как что? Это был просто Лёшка… Да, он качок, но чем больше шкаф, тем громче падает! Глеб наверняка более ловкий, он мог справиться с таким противником и не получить в итоге разукрашенное лицо. Тем более, Лёшка выглядел вполне прилично — ни следа от драки. Я хорошо видела — солнце как раз светила на него. Можно было даже усомниться в моей версии, но Глеб не отрицал, что догадки верны.
— Ты наверняка мог защититься, но почему-то не стал… — Пробормотала я. — Почему?
Я наивно заглядывала в серо-зелёные глаза, не понимая и не замечая, что настрой на душевные разговоры у Ивлева уже теряется.
— Сомова, ты вот меня увидела — жалко стало? — спросил он привычно бодро.
— Эммм… — замялась я. — Нет.
Ответила так, потому что парни типа не любят жалость и всё такое.
— Врёшь. — Хмыкнул он.
— Ладно. — Сдалась я. — Немного стало.
— Правильно. — Удовлетворённо кивнул он. — Потому что всегда жалко того, кого побили, а тот, кто побил — он агрессивный и он не прав. Если, конечно, побили не за дело.