Ангел Экстерминатус
Шрифт:
— Ты строишь очень смелые выводы на основе мифа.
Фулгрим положил руку на плечо Пертурабо.
— Не имеет значения, было ли создание, называемое Ангел Экстерминатус, реальностью или нет. Скорее всего, его просто выдумали, чтобы скрыть более страшный факт — само существование этого оружия.
— Зачем эльдар специально выдумывать что-то подобное?
— Потому что это удобно — считать, что столь жуткие вещи сотворило ужасное демоническое божество, — ответил Фулгрим. — Им проще было поверить в монстра, чем признать, что якобы высокоразвитая раса эльдар
— Я все равно не понимаю, на основе чего ты утверждаешь, что это оружие реально, — сказал Пертурабо.
— Потому что Каручи Вора его видел.
Пертурабо развернулся и посмотрел в янтарные глаза эльдар.
— Ты действительно его видел?
— Да, — подтвердил Вора, коротко кивнув. — Я побывал в призрачных залах древней цитадели в самом сердце того, что вы называете звездным вихрем. В месте, которое зовется Амон ни-шак Каэлис.
— «Город вечной ночи», — перевел Пертурабо. — Какое душевное название.
Не обращая внимания на его сарказм, Вора продолжил:
— Я видел огромные склепы, видел защиту, установленную вокруг этого оружия. Цитадель так хорошо укреплена, что проникнуть внутрь и захватить ее сокровища сможет только величайший мастер осады.
Проигнорировав столь откровенную лесть, Пертурабо обернулся к Фулгриму:
— Теперь понятно, зачем тебе нужен мой легион. Ты хочешь, чтобы мои воины взяли эльдарскую цитадель.
— Верно, — согласился Фулгрим. — Но есть и другие причины, которые привели меня к тебе. Это твоя судьба, брат. Так было предначертано с твоего рождения, иначе почему тебя всегда преследовали видения звездного вихря?
— Как ты узнал? — раздраженно спросил Пертурабо с внезапной подозрительностью. — Я говорил об этом только с Феррусом Манусом, и он посмеялся надо мной.
— Не забывай, брат, что Ферруса убил я, — прошептал Фулгрим и многозначительно улыбнулся, словно они с Пертурабо были участниками одного заговора. — Ничто так не сближает, как убийство. Император сделал так, что нас, примархов, связали узы — и крови, и кое-чего еще. Со смертью Ферруса ко мне перешли его мысли и мечты, кстати, весьма скучные и пресные. Я также узнал некоторые его воспоминания.
Фулгрим похлопал по навершию эфеса своего меча:
— Обезглавив его, я, по правде говоря, оказал ему услугу. Этот дурак был таким ограниченным и совершенно не хотел замечать то разнообразие ощущений, которыми богата жизнь. Он впустую растратил свои дни, так и не поняв, каким даром был наделен.
— Подозреваю, что сам Феррус считал иначе.
— Может быть, — засмеялся Фулгрим. — Но все это в прошлом, а я хочу двигаться дальше. Для меня важно только будущее, и оно у нас общее. Ты должен помочь мне добыть это оружие для Магистра войны, потому что таково твое предначертание. Воспользуйся этим шансом напомнить Хорусу, в чем сила Четвертого легиона, и тогда о Фолле забудут. Пришло время добиться славы, которая так долго от тебя ускользала!
— Ты не учитываешь того, что оружие все еще находится в центре варп-шторма.
— Каручи Вора станет нашим
— Как ты пробрался сквозь шторм? — Пертурабо требовательно посмотрел на Вору. — Ты же не навигатор.
Эльдар кивнул:
— Я прошел Верхними путями, повелитель.
— Верхними путями?
— Тайный безопасный маршрут, который ведет в самое сердце звездного вихря и о котором знают только некоторые из моего народа. Это один из наших самых ценных секретов, и я готов открыть его вам, повелители.
Пертурабо не слишком верил таким словам, но его заинтриговала возможность заполучить это оружие, казалось бы, только и ждущее, когда у него появится новый владелец. Осадные орудия, которые Лев передал ему на Диамате, были мощными, но мощь эта ограничивалась масштабами смертных. С их помощью можно было сокрушать стены и уничтожать города, но что они по сравнению с оружием, которое способно погубить целую галактическую империю…
— Фулгрим, я не особо верю тому, что ты мне рассказал, но если в легенде есть хоть намек на правду, мы должны это выяснить.
— Император явно считает, что есть, — ответил Фулгрим, вновь прикасаясь к шраму у себя на голове. — Он посылает ассасина, чтобы помешать нам объединиться. Попади снаряд на долю градуса выше — и я бы последовал за Феррусом. Действовать нужно без промедления, иначе враги нас опередят.
У Пертурабо появилось отвратительно чувство, что аргументы Фулгрима не оставляют ему выбора, но так его легион хотя бы сможет совершить что-то полезное, пока не поступят новые приказы от Магистра войны.
— Хорошо, — ответил он. — Если это оружие реально, оно должно стать нашим. Оно может остановить войну самим фактом своего существования.
Фулгрим, казалось, был разочарован таким сухим прагматизмом, но Пертурабо еще не закончил:
— Конечно же, нам придется применить это оружие, чтобы доказать серьезность угрозы, но когда Император увидит, на какие страшные разрушения оно способно, у него не останется иного выбора, кроме как сдаться.
— Сдаться? — вкрадчиво промурлыкал Фулгрим. — Капитуляция Хорусу не нужна. Если враг остается у тебя в тылу, он обязательно атакует снова. Нет, как только мы получим это оружие, мы воспользуемся им, чтобы полностью уничтожить армии Императора.
— Тогда тебе придется сделать это без меня.
— Что ты сказал? — Фулгрим отставил свою кружку.
— Наши легионы будут действовать вместе только при одном условии: я получу полный контроль над этим оружием, — ответил Пертурабо с непререкаемой категоричностью. — Я стану его хранителем и буду решать, когда и где его применить. Перед лицом такой угрозы война закончится прежде, чем все зайдет слишком далеко.
— Прежде? — переспросил Фулгрим и саркастически засмеялся. — Мы уже зашли очень далеко. Помилуй, братец, в чем смысл сражаться за такое оружие, если мы не собираемся его использовать? В чем был смысл твоего амфитеатра, пока он существовал лишь на бумаге? Посмотри, как он великолепен. Неужели ты построил его лишь затем, чтобы обречь на бесполезное запустение?