Ангел-Маг
Шрифт:
– Магистр Торран оставила предсмертное сообщение, – сказала наконец кардинал. – Еще живые жертвы становятся монстрами под влиянием ангельской магии. Когда это бедствие лишь разразилось, слишком много магов и священников взывало к своим ангелам об исцелении либо в попытке спастись… Я сама видела, как это происходило, да и ты тоже, наверное… прости, дитя, я забыла, как тебя звать?
– Илгрен, ваше преосвященство. Я просто к тому, что, даже если младшим ангелам не удалось что-то исправить, Паллениэль-то наверняка…
Но архиепископ лишь резче качнула головой.
– Я далеко не сразу поняла природу происходящего, Илгрен, –
Она подняла руку и стала загибать тонкие, иссушенные возрастом пальцы. Все они были отягощены иконными кольцами, иные – двумя или тремя. Каждое кольцо соответствовало ангелу, к которому могла воззвать кардинал. А лик самого могущественного хранила тяжелая икона, изваянная в золоте, которая висела на шее, удерживаемая ожерельем из S-образных серебряных позолоченных звеньев.
– Вот первое. По моему слову Эсперавиэль летала в Баррону и Тариль и далее, к началу перешейка. Она подтверждает, что эпидемия зольнокровия не выходит за границы Истары. Ни на единый ярд! Более того, ей и самой не удалось пересечь границу…
– Я не слишком сведуща в магии, ваше преосвященство, – слегка покраснела Илгрен. Места в королевской гвардии она удостоилась не за фехтовальное искусство, не за изощренную магию – лишь в силу того, что ее тетушка служила там лейтенантом. – Я ничего не знаю об Эсперавиэль. Кто она в ангельской иерархии?
– Она из Князей и служит Паллениэлю, ведая небесами Истары, – пояснила кардинал. – По ее словам, границы замкнуты соседствующими Архангелами. На севере это Ашалаэль из Саранса, на юге – Турикишан из Менорко.
– Они что, собрались напасть на нас? Но зачем, это же…
– Нет, дитя. Это не нападение… по крайней мере, извне. Они просто замкнули границы для всех небесных созданий. Все наши границы… Слушай же! Вот второе. Эсперавиэль говорит, что видела Деву Элланды, переходившую границу в Сарансе с множеством верных. Третье же…
Старая священница умолкла, лишь тяжело вздохнула. Уронила руку на колени и вновь подняла, схватилась костлявой пятерней за левую руку Илгрен и с видимым трудом поднялась.
– Третье же – я воззвала к Паллениэлю еще в самый первый день, как только у короля кровь потекла золой… Паллениэль отозвался, но не пожелал выполнить просьбу. Лишь сказал, что и над ним есть власть.
– Что?! Но это же… это… как так? Вы ведь кардинал! Архиепископ Истары! Икону носите!..
– А Паллениэль – Архангел Истары. Вот только икона моя, древняя икона святого Дезидерия, ныне тускла и безжизненна… Разве ты не заметила? Будь в ней прежняя сила, икона Ксеррениэля на твоем шлеме звенела бы и трепетала, в такой-то близи… Я почувствовала, как коснеет икона, когда Паллениэль отступил от меня. Тогда я и спросила себя: что за силы могли наслать зольнокровие на наш несчастный народ? Что за силы могли исказить вмешательство младших ангелов таким образом, что вместо исцеления и защиты, о которых молили, случилось рождение зверолюдов? Кто из сущих в Истаре мог сотворить подобное?..
– Может быть, чужие Архангелы…
– Нет, – сказала кардинал. – Здесь, в пределах Истары, Паллениэль в своем праве. Я думаю, соседствующие Архангелы лишь защищают свои земные владения от зольнокровия и чудовищ, которые оно порождает. Я даже чувствую – они посягают на нечто большее, идет борьба в небесах, борьба против Паллениэля… ибо эта
Илгрен покачала головой и нахмурилась, недоверчиво кривя губы.
– Полагаю, – проговорила она наконец, – это может быть разве что Дева Элланды. Но зачем бы ей… такое? Зачем губить королевство? Всех нас убивать?
– Вряд ли она в самом деле такого хотела, – сказала кардинал. – Другое дело, что всякому, кто берется иметь дело с ангелами, необходима особая осторожность. Чем выше могущество, тем страшнее возможность ненамеренного ущерба… Нам следовало сообразить, к чему может привести ее талант создавать иконы и призывать ангелов… Я сказала – талант? Гений, конечно же. Однако она была… она так юна! В девятнадцать слишком рано становиться магистром или епископом. Постигать учение, тревожить высшие ангельские порядки… Впрочем, она определенно не нуждалась ни в обучении, ни в дозволении…
– Я ее разок видела. Издалека. И заметила в ее глазах особый блеск… безумный, – медленно проговорила Илгрен. Она смотрела не на кардинала – вдаль, на объятый пламенем город. – В тот день Дева пришла со своими верными к королю, чтобы просить грамоту для основания собственного храма. Храма Паллениэля Достославного… что бы это ни значило.
Илгрен говорила рассеянно, пытаясь переварить только что услышанное от кардинала. По сути, это значило, что на спасение рассчитывать не приходится. Если очень повезет, она доживет до рассвета… но, скорее всего, не повезет. Внизу полно монстров. Когда-то собор являлся крепостью, но с тех пор минуло больше века. На колокольне не имелось ни воды, ни съестного… а ворота внизу дышат на ладан. Пожалуй, крупным чудищам и таран не понадобится. Стоит им лишь как следует захотеть сломать непрочные створки…
– Быть может, нам следовало выдать ей грамоту, – вслух размышляла священница. – Впрочем, не думаю, что она в самом деле безумна. Скорее целеустремленная до одержимости. Мне жаль ее…
– Лилиат? Вам жаль Лилиат, ваше преосвященство?.. Если ваши подозрения верны, значит она умудрилась как-то совратить Паллениэля и она в ответе за все! Это она напустила на нас эпидемию зольнокровия! Она моих родителей погубила, а брата с сестрой монстрами сделала! Явись она здесь, я бы ее сейчас же убила и только порадовалась! Лишь бы меч да пуля справились с тем, во что она превратилась!..
– Что ж, полагаю, добрая сталь или пуля способны ее прикончить, пусть и с трудом… примерно как зверолюдов, – отозвалась кардинал. – Вот только, если она впрямь держит Паллениэля на коротком поводке, шанс пустить в ход пистолет или меч тебе может и не представиться… Она наверняка и другими ангелами повелевает, притом во множестве, какое нам и не снилось… И все равно мне жаль ее, потому что, как я уже говорила, вряд ли она хотела чего-то подобного. Столь юная, столь невероятно одаренная и в то же время столь неразумная… Как все сплетено! Впору задуматься: чего же она в действительности хотела? Быть может…