Ангел ночи
Шрифт:
— Доверяю, не то слово. Я даже подозреваю, что у тебя есть какие-то особые способности. Ведь в тот первый вечер, когда ты вернулся за зонтиком, я чуть было тебе все не рассказала, ты представляешь? Но тогда это так меня испугало, что я тебя тут же выставила.
— Лора, а фотографию со стенки ты теперь можешь снять?
Она помрачнела.
— Я бы ее сняла, только не знаю, как объяснить это маме. Ведь она думает, что это Дороти с Роулендом.
— Роуленд, значит… — задумчиво повторил Рей. — Неистовый рыцарь Роуленд… Так вот кто мой соперник… Недурно! А хочешь, я как-нибудь при маме случайно ее уроню?
—
— А то, что стекло разобьется, уж это я тебе гарантирую. Могу и рамку сломать ради такого дела. А дальше еще что-нибудь придумаем. К примеру, скажем, что ее в мастерской испортили. А ты пока найдешь другую, там, где действительно твоя сестра, и желательно одна. А то этот парень меня нервирует.
— Я заметила, — пробормотала Лора, вспоминая, как он стоял у них в гостиной в первый вечер.
— Слушай, а у тебя действительно никогда ничего ни с кем не было?
Лора помолчала, глядя на его колени, выглядывающие из мыльной пены, а потом ответила очень-очень тихо:
— Да в том-то и дело, что было.
— С ним?
— Да.
Рей чертыхнулся и с силой стукнул кулаком по краю ванны, но через пять секунд задал следующий вопрос:
— А почему тогда ты осталась девственницей?
— Ой, это так долго объяснять! Ты же вообще еще ничего не знаешь. Если рассказывать, то все по порядку, но только не сейчас.
— Согласен, — быстро и с явным облегчением сказал он. — Как насчет того, чтобы прогуляться до кровати? — С этими словами он очень недвусмысленно погладил ее по бедрам, а потом стал ласкать груди.
— Не знаю, — лениво отозвалась Лора, опираясь на него. — Мне пока и здесь очень хорошо. К тому же я не уверена, что в состоянии сейчас шевелить руками и ногами.
— Отлично, тогда тут и останемся. А шевелиться тебе совершенно не обязательно, — он запустил руку к ней между ног, и через несколько минут она снова оказалась на нем верхом…
Спустя час они, снова приняв душ, были уже готовы окончательно вылезти из ванны. Лора наклонилась, глядя вниз на пол, и обнаружила там необъятных размеров лужу. Не без труда сообразив, откуда эта лужа взялась, она воскликнула с комическим ужасом:
— Господи, что мы наделали! Здесь же прямо Средиземное море!
— Средиземное море? — задумчиво переспросил Рей, поддерживая Лору сзади, чтобы она не упала.
— Средиземное море, это на самом деле очень здорово! — продолжил он, накидывая на нее полотенце и принимаясь энергично ее вытирать, — Давай проведем там медовый месяц? Всю жизнь мечтал съездить в Италию, но как-то времени не было.
8
Вот уже несколько дней Лора готовилась к свадьбе. В доме царила веселая суета, в обеденный перерыв она бегала на примерку свадебного платья, которое не захотела брать напрокат. Рей что-то такое втайне от нее затевал в своем особняке, поэтому даже не пускал ее к себе. Но встречались они каждый вечер и ездили куда-нибудь пообедать. Энн тоже пребывала в приподнятом настроении, хотя и знала, что скоро Лора и Джози покинут ее и переедут к Реймонду.
Три дня назад у них, наконец, состоялся окончательный разговор по поводу Алана. Лора, поняв, что хватит тянуть, придя с работы, усадила мать в гостиной объявила ей о предстоящей свадьбе с Реем.
— О Господи! — воскликнула Энн, всплескивая руками, — Но вы же знакомы
— Мы уже все решили, — твердо проговорила Лора, готовая к такой реакции. — Мы любим друг друга, и я достаточно о нем знаю, чтобы понять, что лучшего мужа мне не найти.
— Но как же Алан? — последовал сакраментальный вопрос: Энн была верна себе. — Вы ведь три месяца были вместе!
Лора поколебалась и вдруг, поняв со всей очевидностью, что с нее хватит, и пора бы реально посмотреть на вещи, выпалила:
— Мама, мы с ним расстались окончательно и бесповоротно уже больше двух недель назад. Мы друг друга не любили, и любить не могли. Наш роман, если это вообще можно так назвать, был ошибкой с обеих сторон.
— Но он же тоже собирался на тебе жениться! И он такой приятный и обходительный… Не знаю, Лора, по-моему, Алан очень приятный и надежный молодой человек… И он так хорош собой! Может быть, стоит еще подумать?
Лора глубоко вздохнула, чувствуя, что мать будет стоять на своем до конца, даже если ей сказать, что Алан уже собирается жениться на другой. Тогда она будет уговаривать дочь помириться с ним, уверяя, что причина разрыва только в ее холодности. Чем Алан так прельстил ее, оставалось для Лоры глубокой загадкой. Подумав пару минут, она поняла, что у нее осталось последнее средство. Уж если и оно не подействует, то тогда придется выходить за Рея, невзирая на нежелание Энн, хотя она и обидится.
— Мам, я не хотела тебе говорить, но Алан на днях позвонил мне и сказал о себе правду. Узнав ее, я, как ни странно, стала гораздо лучше к нему относиться, потому что, наконец, поняла, почему у нас с ним ничего не складывалось. Я благодарна ему за это признание, и мы с ним теперь просто друзья. Ну, может, и не совсем друзья, но в любом случае зла я на него не держу. Думаю, это будет интересно послушать и тебе, хотя, как я понимаю, он не рассчитывал на широкую огласку, так что ты уж, пожалуйста, не распространяйся. Так вот, он действительно собирался на мне жениться, как теперь собирается жениться на другой девушке, но только ей, в отличие от меня, он сразу признался, что он гей. Она сказала, что ничего не имеет против.
Лора, конечно, предполагала, что мать будет поражена, но такой реакции она никак не ожидала. Энн, до этого без особого интереса ее слушавшая и уже готовившая ответную тираду в своем духе, вдруг окаменела, потом очень медленно подняла голову и уставилась на дочь с открытым ртом. Краски постепенно ушли из ее лица, и оно превратилось в какую-то безжизненную маску. Затем она выронила журнал, который держала в руках, и откинулась на спинку дивана, закатив глаза.
— Мама! — с ужасом вскрикнула Лора, подскакивая к ней, — Мама, очнись! — Она начала хлопать мать по щекам, а потом, видя, что Энн не приходит в себя, в отчаянии схватила вазу, в которой стояли розы, вчера подаренные Реем, вытащила оттуда цветы и плеснула воду в безжизненное лицо. Потом она напряженно уставилась на мать, ожидая хоть каких-нибудь изменений.