Ангел, приносящий удачу

Антонова Ольга

“Придурки, – думала Вика, поглощая свой утренний кофе. – Чему они так радуются? А мне никто не позвонит. Если только Павлик. И тот небось обиделся. С Нового года не звонил. Да и фиг с ним!”

С Павликом Вика познакомилась год назад на семинаре для HR-директоров крупных компаний. Павлу шел двадцать девятый год, он приехал в Москву из Омска и работал заместителем директора по кадрам в довольно известном рекламном агентстве. В тот раз его начальница заболела накануне семинара, деньги за участие в семинаре вернуть уже было невозможно, и туда в срочном порядке откомандировали Павлика. Чтобы слушал и записывал.

С

точки зрения Вики, Павлик был абсолютно бесперспективным кавалером. Во-первых, фамилия его была Чебурашкин. Во-вторых, фамилия эта оказалась говорящей, так как уши у него были несуразно большие. В-третьих, зарабатывал он весьма средне. Ив-четвертых, несмотря на то что Павлик уже три года жил в Москве, выглядел он всегда так, будто только что сошел с поезда дальнего следования: заросший, лохматый и непонятно во что одетый. Вика поначалу удивлялась, как же ему удалось устроиться в это рекламное агентство, все-таки название было на слуху. Однажды Павлик зазвал ее к себе на работу, и, побывав там, она разгадала эту загадку: в агентстве все выглядели так же, как Павлик.

Оказалось, что половина работничков – из регионов, другая половина – так называемые креативщики, люди творческие, а потому и одевавшиеся несколько нестандартно. Хотя первые от вторых все же отличались, и Паша Чебурашкин по стилю был ближе к группе из регионов.

– У вас проходной двор, а не агентство, – сказала тогда Вика Павлику. – Где вы всех этих чудаков набрали? Вы что, с табличкой “Требуются на работу” ходите по перронам центральных московских вокзалов?

Павлик, хитро улыбаясь, объяснил, что руководство действительно предпочитает брать на работу немосквичей. У них и требования по зарплате меньше, и работать они готовы больше, и учатся с охотой, а хватка и способности не хуже, чем у коренного населения. А то и лучше. Все равно из-за интенсивного графика на работе в рекламном агентстве никто надолго не задерживается: нельзя все время выдавать креатив, балансируя на грани своих физических и интеллектуальных возможностей. Так что юные дарования из провинции, пройдя школу молодого бойца, устраиваются потом на теплые места в клиентские компании. Агентство, конечно, теряет ценных сотрудников, но энергию, силу и творческий потенциал оно с них уже получило. Причем заплатило за это недорого. Законы рынка.

– Интересная у вас кадровая политика, – фыркнула тогда Вика, и больше к этому вопросу они не возвращались.

С Павликом же Вика встречалась нечасто и исключительно по двум причинам: а) от скуки, б) встречаться больше было не с кем. Отношения у них были чисто дружескими, хотя Паша явно рассчитывал на большее.

Сегодня к концу этого дурацкого радиошоу настроение у Вики стало таким плохим, что она сама уже стала подумывать, не позвонить ли Чебурашкину. На безрыбье, как известно, и Чебурашкин кавалер.

Ангел Вика в процесс не вмешивался: пусть самостоятельно решает, звонить или сидеть весь день дома вот с такой натянутой мордой. Сам он уже грешным делом подумывал поставить барышню на автопилот и отлучиться хоть ненадолго к Феде. За последние полтора месяца он осознал, какой Федя все-таки хороший и как он его любит. А сегодня как раз День влюбленных. Чем не повод?

Однако посетить любимого Федю ангелу Вике в этот день не пришлось. Буквально на второй минуте

сладостные размышления ангела прервал звонок Викиного телефона. На проводе был Павел Чебурашкин собственной персоной. Он приглашал Вику встретиться и предлагал ей самой выбрать где. Вика, немного поломавшись, назвала модный и недешевый ресторан в центре города. Она читала о нем в той самой куда-то запропастившейся книжке. Автор его очень нахваливал, и Вике страсть как хотелось туда попасть.

В ресторане было тесно, шумно и накурено. Метрдотель, молодая девушка в джинсах с сильно заниженной талией, окинув Павлика и Вику быстрым профессиональным взглядом, предложила им столик в самом дальнем, темном углу зала. Вике этот столик не понравился, и она попыталась было пересесть за другой, ближе к центру и гламурной публике, но девица объяснила ей, что этот столик, а также все другие свободные зарезервированы, и Вика с Павликом уселись в углу.

– По-моему, тут хорошо, тихо и интимно, – сказал Павлик, придвигая к себе меню.

– А по-моему, тебе давно пора подстричься, – ответила Вика, смерив Чебурашкина снисходительным взглядом.

– Может быть, ты меня подстрижешь?

– Я-а-а???

– Да. Что тут такого? В Омске меня всегда стригли мама или сестра.

—“Под горшок”?

– Почему “под горшок”? Нормально. Бобриком.

– Ах бобриком. – Вика вздохнула. – Знаешь, Паша, ты все никак не можешь привыкнуть к тому, что ты уже давно не в Омске. Это Москва. Здесь вот так, по-семейному, не стригутся. Здесь есть парикмахерские или салоны. И ты с твоими доходами мог бы сходить подстричься в какой-нибудь приличный салон. И не бобриком…

– Хорошо, я подумаю.

– Подумай, подумай…

– Знаешь, а ты права, – задумчиво протянул Павлик, шурша страницами меню. – Я до сих пор не могу привыкнуть к Москве. Я все равно скучаю по дому, по Омску, по родителям. А ты?

– Что я?

– Скучаешь по Кувшиново?

– А что по нему скучать?

– Вы готовы сделать заказ? – К столику подошел официант.

– Да. Я буду буррату с помидорами черри, сибас с фенхелем и минеральную воду “Перье” без газа, – ни разу не запнувшись, произнесла Вика.

– Как ты ловко, – восхитился Павел. – А я еще подумаю.

– Чего тут думать? Ты что хочешь, рыбу или мясо?

– Мясо.

– Так я и думала. Принесите ему, пожалуйста, стейк из телятины с соусом из горгонзоллы.

– А что такое горгонзолла? – с опаской спросил Павлик.

– Сыр такой. Не волнуйся, тебе понравится.

– И два бокала красного вина на ваш вкус, – добавил Павлик официанту.

– На розлив только домашнее, – предупредил официант.

– Давайте домашнее. Ты не против? – обратился Павлик к Вике.

Вика неопределенно пожала плечами.

Ангел Вика, подсчитав в уме стоимость ужина, проникся к Чебурашкину одновременно и уважением, и сочувствием.

Тем временем за соседним столиком разыгрывалась сцена, привлекшая внимание Вики. Там сидели молодой человек лет тридцати ярко-рыжей наружности и симпатичная девушка, одетая, несмотря на субботний день, в строгий деловой костюм. Молодой человек пытался преподнести девушке подарок: золотое колье и серьги. Девушка отказывалась.

– Слушай, давай честно, – горячился рыжий. – Я что, тебе совсем не нравлюсь?