Ангел шторма
Шрифт:
– Доброе утро, - сообщили откуда-то сбоку.
– Уже утро? В прошлый раз сны прошли быстрее.
– Ты отрубилась, едва вышла из транса. Я не стал будить тебя.
Потерла глаза, зевнула и мысленно посетовала, что отрубилась я в кабинете, а не у себя. Сейчас можно было бы ещё немного поспать под теплым одеялом!
– Мне показалось, Акорион знал намного больше Таары, хотя, по логике, они росли вместе. Чего он хотел? Какую цель преследовал?
– Он начал изучать пределы своих возможностей намного раньше нее. Я позволял ему практически все, считал, что Акорион достаточно разумен, чтобы
– Она стала богиней смерти? Получила власть над подземным миром… что бы это ни было.
– В первый раз мне пришлось вытаскивать ее оттуда. Таара не знала, как вернуться. Испугалась того, что увидела. Подземный мир – это не копия Штормхолда в мрачных декорациях. Это пристанище душ, за которым – только хаос. Не самое приятное место.
– Откуда оно взялось?
– Я не знаю, – признался Кейман.
– Как и о многих вещах в этом мире. Откуда вы появились.Что было до моего рождения. Как появился Штормхолд. Этo вопросы, которые я предпочитал не задавать себе. Хотя наверняка на них есть ответы. Ктo знает, может, ваши ученые были правы насчет зарождения жизни в мире?
– Не понимаю, как она могла превратиться в безумную богиню. Таара не выглядит последней стервой. Да, сложности с силой, сложности с мужем, чрезмерная опека и жажда побегать там, где летают драконы, но всего этого недостаточно для поехавшей крыши! Ты говорил, вы смотрели мир,изучали его, правили вместе. Что с ней случилось? Почему вдруг Акориону получилось на нее так повлиять?
На этот раз Кейман долго мoлчал, и я решила, что эти вопросы тоже относятся к категории «не знаю». В конце концов,иногда люди делают что-то просто потому что делают. Только в книгах существуют идеально выверенные характеры, люди по ГСТу, которые всегда поступают так, как задумал автор. В жизни они порой выкидывают те ещё фокусы.
– Я подумал над тем, что ты сказала, – произнес Кейман.
– Над чем именно? Я постоянно столько всего болтаю, что сама перестала запоминать.
– О том, что тебе тяжело узнавать о Тааре случайно, во сне или из книг. Я тебе расскажу все, что с ней случилось. Не сейчас, сейчас мне нужно на совещание, давай вечером. Сходим поужинать в городе и поговорим.
Второй раз за ночь я потеряла дар речи. Подозрительно прищурившись смотрела на Кеймана и пыталась понять, что стоит за этой его фразой. Неужели правда расскажет? Спустя полтора года недомолвок? В это как-то слабо верилось.
Наконец я решила, что лучше сначала послушать, а потом сомневаться, и кивнула:
– Хорошо. Спокойной ночи.
Уже потом, выйдя из кабинета и взглянув в окно, где занимался рассвет, поняла, что ночи не получится. Через час подъем, завтрак, а мне еще хотелось успеть поговорить с Аннабет. Чтобы не разговаривать на глазах у всех и в присутствии Брины. Поэтому я вернулась в комнату, приняла душ, привела себя в относительный порядок и, захватив штормграм, отправилась мириться с Аннабет.
Лучше бы я этого не делала вовсе.
ннабет уже не спала, она открыла дверь полностью готовая к выходу. Похоже, собиралась в город, потому что поверх дорожного костюма на ней болталась пустая сумка, в которой звякали монеты.
–
– Ну, привет.
Окатило таким холодом, что вдруг показалось, будто в Штормхолд нежданно-негаданно пришла зима, причем прямиком в комнату подруги.
– Я пришла мириться. Аннабет… прости меня. Я не умею дружить, у меня никогда не было подруг. Ты первая, кто подошел ко мне и захотел дружить, я не знаю, как это делается, привыкла быть одна и пытаюсь тот же сценарий воплотить в школе. Правда в том, что я не принесла тебе штормграм потому что не подумала, что тебе он нужен, а не интересовалась тобой не потому что не люблю, а…
Вздохнув, я махнула рукой.
– Есть много вещей, которые мне не разрешают никому рассказывать. Из-за Кеймана, прошлого, силы этой дурацкой. Поэтому я все время хожу, думаю о них, а на окружающих времени не остается. Я не хочу остаться без единственной подруги. ннабет, я постараюсь быть внимательнее. Это штормграм и билеты на показ Найтингрин. Хочешь приехать на каникулы к Кейману? Будем гулять, общаться, посмотрим праздничный Флеймгорд.
– Деллин, на каникулах люди, которых не обеспечивают влиятельные опекуны, работают. Чтобы потом такие, как ты, не смотрели на них волком из-за дешевого платья на бал.
– Боги, ннабет, я никогда на тебя так не смотрела! У меня денег немногим больше, я тоже работаю!
– Да, конечно, я же забыла, насколько сильно устают модели.
– Слушай, я извинилась. Мне правда стыдно. Иногда я веду себя, как сволочь, потому что… ну пoтому что характер не пропьешь. Я не хочу разрушать дружбу из-за одной глупости, без шанса на исправление…
– А я не хочу ее поддерживать. Мне не интересно, что там у тебя происходит. Просто не интересно. Я не хочу больше с тобой общаться, гулять, сидеть за твоим столиком и вообще мне надоело быть тенью Деллин Шторм. Хватит врать,тебе плевать на нашу дружбу, ее и не было никогда. Я ценю, что ты пришла извиниться, но правда, давай признаем, что дружить у нас не получилось, и спокойно разойдемся. Я устала, Делли, дело не в штормграме и не в вопросе «как дела?». Просто я не хочу быть лишней в твоем круге общения… да и вообще не хочу быть в нем.
– Ты не лишняя, ты – его основа, ннабет!
Она невесело рассмеялась.
– Нет, Деллин, я – предмет декораций твоего спектакля. Вы с Бриной даже не берете в расчет мои чувства, когда говорите о Бастиане! Ты знала, что oн нравится мне, я понимаю, что насильно мил не будешь, что ты тоже имеешь право на oтношения и бросать парня, чтобы подружке было приятно, нельзя, но…
– Аннабет, причем здесь Бастиан? Между нами ничего нет.
– Ой, да хватит. Как будто я не вижу, что ты по уши втрескалась. Он на тебя запал, это очевидно. Брина писается от восторга,ты не сводишь с него глаз, а я должна за всем этим наблюдать и поддакивать. Извини, но я устала. Я не злюсь, правда,и тоже извиняюсь за то, что тебе наговoрила. Но давай закончим на этом. Желаю тебе удачи, Деллин, и найти друзей, которые действительно станут для тебя друзьями. Спасибо за штормграм, но я уже заказала его у Габриэла.