Ангел Смерти
Шрифт:
– Отчего же такая горячая любовь к своим ученикам? – Справившись раньше меня с изумлением, шеф бросил кожуру от банана на прикроватную тумбочку, отчего удостоился злобного взгляда от чистюли Асуки.
– Я не обязан перед тобой, паршивец, отчитываться, – гордо выпрямившись, Борис Сергеевич решительно сложил руки на груди, мол, хоть пытайте, но я и слова не скажу.
– Да не вопрос, – когда упырёныш так улыбается, пусть даже и в чужом теле, у меня мурашки по коже забег устраивают, а сердце, соревнуясь в скорости с печенью, несётся в пятки. – Тогда я предлагаю вам два варианта развития событий: магия или банальное физическое принуждение? –
Отлепившись от подоконника, на котором до этого сидел, рагнар неспешно подошёл к отвернувшемуся мужчине, и с удовольствием врезал ему кулаком в солнечное сплетение. Согнувшийся пополам учитель, наверное, только у меня вызвал щемящее чувство жалости, потому что беглый осмотр физиономий участников расследования, не выявил ничего мягче «Чтоб тебе кирпич на голову свалился, скот!».
– За Василису, – тихий, но довольно проникновенный голос высшего демона пробирал до костей, – а это...
– Я ненавидел, как свою работу, так и надменных идиотов-учеников, считающих, будто на них свет клином сошёлся, поэтому старательно изводящих преподавателей, и выбирающих себе понравившуюся игрушку. – Мужика потянуло на откровенность, но стоило демону отойти, как кукловод снова замкнулся в себе, предварительно подведя итоговую черту под своими чувствами: – Ненавижу!
– Рафаил! – кажется, Смерти понравилось командовать всесильным знакомым.
Повиснув на руке высшего демона, притворно закатила глаза, старательно приковывая всё внимание серебряноглазого парня к своей скромной персоне. Почувствовав, как меня осторожно поддерживают под локоток, благодарно улыбнулась понятливому рагнару. Повернувшись к Борису Сергеевичу, намереваясь как можно быстрее закончить неприятный разговор, вновь почувствовала болезненный укол сострадания. Мужчина был сломлен, и даже не пытался скрыть этого.
– И... и кто из учеников был патроном вашей дочери?
– Откуда...
– Кому вы хотели отмстить?
– Сукин сын уже давно окончил школу, – Борис Сергеевич нехотя процедил сквозь зубы ответ на вопрос, но, заметив, как нахмурился Рафаил, стал намного сговорчивее: – Рассказав этим идиотам легенду о Кровавой Мери, даже не надеялся, что они поверят в россказни. А ведь могли бы, остолопы, включить мозги, и поискать в интернете информацию о ведьме. Но зачем им было напрягаться: тыкать пальцами по кнопкам и заставлять свои драгоценные извилины думать, читая статьи, посвящённые городским легендам? Дебилы!
– Ваш пересказ мифа о смерти и проклятии тёмной ведьмы отличался от оригинала, – задохнувшись от возмущения, обличительно ткнула пальцем в грудь Бориса Сергеевича. – Что вы от себя добавили? Мол, если призвать проклятую ведьму, то она заберёт с собой все страхи, боль и чувство вины?!?!
– Повторюсь, – меня одарили надменным взглядом, в котором плескалось безумие, – я всего лишь пересказал одну из легенд, связанных с Мери, а уж детишки, – последнее слово мужчина практически выплюнул, – сами её призывали, ничего не узнав о колдунье. Так им и надо, меньше будут оскорблять старших! Ох, как же я благодарен бабке за чудную книгу, в которой описывался ритуал призыва тёмной ведьмы!
– Что за бабка? – сразу стал в охотничью позу упырёныш, но был некультурно мной перебит.
– Вы хоть понимаете, что натворили? – жалость к морально сломленному мужчине затопила сердце, заставляя хрусталики слёз
– Тот козёл тоже забрал самое дорогое и единственное, что было в моей жизни! – рявкнул Борис Сергеевич. – Кроме дочери у меня никого не было, а этот скот не только поигрался с ней сам, но и пустил по своим друзьям. Моя маленькая девочка не выдержала подобного надругательства и… сошла с ума. После долгого лечения, её, наконец, выписали из психиатрической клиники, но Лена дождалась момента, когда мне пришлось отлучиться из дома, и выпрыгнула из окна…
– Но зачем нужно было перетаскивать тела погибших и укладывать в такие странные позы? – в разговор вступил Асука.
– Мне было интересно, сколько времени понадобится следователям, чтобы связать смерть этих дураков с делом моей дочери, – растянув губы в кривой улыбке, Борис Сергеевич поделился с нами ещё толикой полезной информации: – А ведь я, найдя в вещах дочки фотографии, на которых она была запечатлена лежащей в гробу и со скрещенными на груди руками – игра у них такая, видите ли, была, – сразу отправился в полицию. Если бы они меня тогда послушали и взялись за того пи…араса, то Леночка была бы сейчас жива. Но нет, наша доблестная полиция испугалась гнева мэра города, ведь именно его двинутый на всю голову сыночек и виновен в смерти моей дочери!
В комнате повисла гнетущая тишина: я и парни пытались переварить полученную информацию. Злобно сверкнув глазами, несчастный отец упал на колени и, ударив кулаком по полу, громко закричал:
– Бабка обещала покарать того подонка и его дружков, но взамен я должен был сделать так, чтобы школьники, которых она назвала, сами её призвали. И я выполнил свою часть сделки, и мне, ха-ха-ха, совершенно не жалко малолетних скотов! Вот только последний, Ласточкин, – и Борис Сергеевич одарил Даниила заинтересованным взглядом, – смог избежать встречи с духом тёмной ведьмы, отчего Мери не смогла утащить его душу в зеркальную ловушку.
– Поэтому вы и пришли за мной лично? – безразлично пожав плечами, словно говоря, что интерес такого отброса, как поехавший крышей преподаватель алгебры, его не очень-то и заботит, Смерть попытался выудить ещё больше информации. – Надеялись убить меня, пока Мери будет занята светлой ведьмой? Но тогда моя бы душа…
– Габриель, не забывай, какими интересными заклинаниями наш новый знакомый разбрасывался, – в диалог вступил хвостатик, перебивая моего шефа. – Не удивлюсь, если одно из них не позволило бы душе покинуть мёртвое тело. Видимо, Мери не только обещала отомстить за смерть дочки, но и щедро делилась как магией, так и своими знаниями. Верно, Борис Сергеевич? – шартрезовые глаза одарили мужчину презрительным взглядом.
– Что, и так можно? – моему удивлению не было предела.
– Можно, но не нужно, – недовольно буркнул упырёныш.
Отвлёкшись от Бориса Сергеевича, пропустила судьбоносный момент, которым не преминуло воспользоваться безумство преподавателя. Мужчина, продолжая всё так же стоять на коленях, произнёс спокойным, уверенным и полным ненависти голосом:
– Будь ты прок...
Сообразив, к чему могут привести опрометчивые слова, после произнесения которых, уже невозможно будет вернуться к прежней, нормальной жизни, метнулась к обезумевшему от горя мужчине, и попыталась зажать ему рот дрожащей ладошкой. Но Борис Сергеевич с силой оттолкнул меня и завершил начатое: