Ангел западного окна
Шрифт:
Поросшая лесом горная гряда вздымается предо мной. Брезжит холодное утро. Усталый, стою я на скальном выступе и зябко кутаюсь в тёмный походный плащ. Здесь мой ночной проводник — не то угольщик, не то лесник — покинул меня… Мне надо подняться туда, к той серой полоске стен, которая проглядывает сквозь обрывки густого туманй на фоне безлиственных замшелых деревьев. Сейчас, мощные зубчатые стены, двойным кольцом опоясывающие крепость, становятся отчетливей: готический замок… Перед ним, прямо на голых скалах, — сторожевой бастион, а уже дальше — приземистая массивная башня, на которой гигантским флюгером вращается двуглавый орёл Габсбургов из потемневшего от
Я поднимаюсь по узкой горной тропинке. Там, за этими стенами, меня ждет император Рудольф. Ночью от его имени явился проводник и велел мне следовать за ним — всё было, как всегда, тайно, внезапно, без каких-либо объяснений, но с соблюдением самых немыслимых мер предосторожности… Зловещий безумец!
Боязнь измены, болезненное недоверие ко всем без исключения подданным, презрение к людям и отвращение к миру — от всего этого старый орёл, поправ заповеди любви и естественное благородство своей королевской крови, запаршивел и одряхлел… Каков император!.. И что за странный адепт!.. Неужели ненависть к миру и есть высшая мудрость? Оплачивать своё посвящение постоянным страхом перед отравителями?! Такие мысли обуревают меня по мере приближения к горному провалу, через который на головокружительной высоте к Карлову Тыну переброшен подъемный мост.
Стены и потолок искрятся золотом и драгоценными камнями: часовня Св. Креста — святая святых «цитадели». За алтарём, в нише, — вмурованный реликварий с коронационными регалиями.
Император, как всегда, в своем поношенном, чёрном плаще; в роскошных королевских покоях контраст между той властью, коей облечен этот странный человек, и его обличьем особенно режет глаза.
Я передаю Рудольфу протоколы наших ночных церемоний в Мортлейке, содержащие подробное описание тех «action», которые мы проводили с Зелёным Ангелом с первого до последнего дня. Каждый протокол удостоверен подписями участников. Император скользнул взглядом по подписям: Лестер, князь Ласки, польский король Стефан…
Нетерпеливо поворачивается ко мне:
— А остальные? Быстрее, сэр, место и время не таковы, чтобы мы долго могли оставаться неуслышанными. Ядовитые гады преследуют меня даже на пороге священного реликвария моих предков.
Я извлекаю отвоеванные у Келли остатки алой пудры и передаю императору. Подернутые прозрачной пленкой глаза блеснули.
— Непорочное дитя, облаченное в королевский пурпур! — вырывается стон из страдальчески приоткрытого рта. Голубоватая нижняя губа, словно сдаваясь, бессильно падает на подбородок. Острый взгляд адепта мгновенно определил, какой аркан [51] попал к нему в руки. Быть может, впервые в жизни… Сколько было в ней разочарований, к каким только немыслимым попыткам надувательства не прибегали наглые и глупые шарлатаны, чтобы обмануть озлобленного, отчаявшегося старателя!..
51
В средневековой алхимии так называли специальные препараты, состав которых держали в тайне. Спагирические фармакопеи также относились к арканам (от лат. arcanum — тайна)
— Как вы добыли это? — голос императора дрогнул.
— Следуя указаниям мудрой книги Святого Дунстана, как Ваше Величество могли уже давно заключить из речей моего компаньона
— Книгу сюда!
— Книга, Ваше Величество…
Жёлтая шея императора вытягивается вперед, точь-в-точь как у египетского коршуна.
Книга! Где она?
— Книгу я не могу вручить Вашему Величеству, хотя бы уже потому, что не имею её при себе. Не думаю, чтобы карман одинокого ночного путника служил ей надёжным пристанищем в богемских лесах.
— Где книга? — шепчет император.
Я не даю вывести себя из равновесия.
— Криптограммы книги, Ваше Величество, мы пока что сами не смогли расшифровать полностью…
Император чует обман… Как заставить его поверить в помощь Ангела?! Ясно одно: до поры до времени я не могу дать Рудольфу… взглянуть на манускрипт; он его увидит только тогда… когда мы проникнем в тайну.
— Где книга? — Зловещий вопрос императора вторично прерывает поток моих быстрых, как молнии, мыслей. Угроза уже тлеет во взоре коршуна.
— Ваше Величество, книга в надёжном месте. Открыть замок, за которым она хранится, я могу только вместе с Келли. Один ключ у меня, другой — у него; лишь два ключа могут открыть кованый ларь. Но даже если бы Келли был здесь, всё равно… Ваше Величество, кто мне поручится…
— Бродяга! Мошенник! Висельник! — клюет император.
Я с достоинством уклоняюсь:
— Прошу Ваше Величество вернуть мне алую пудру. Для вас она, очевидно, ни на что не годная дорожная пыль, ибо каким образом может попасть в руки бродяги, мошенника и висельника высочайшая тайна тайн — Lapis transformationis? [52]
52
Философский камень (лат.)
Рудольф поперхнулся, недовольно заворчал… А я быстро добавил:
— Моя оскорбленная честь, честь английского баронета, не делает чести первому дворянину империи, ибо Ваше Величество отлично понимает свою недосягаемость.
Эти неслыханные по своей дерзости слова оказывают именно то действие, которого я и добивался. Император ещё крепче когтит в своих тощих пальцах коробочку с алой пудрой, медлит, потом бросает:
— Сколько мне ещё повторять, что я не вор?! Когда книга будет у меня?
Мой мозг сверлит одна мысль: только бы выиграть время!
— Когда Ваше Величество вызвали меня сюда, Келли как раз собирался отбыть по делам, не терпящим отлагательства. Как только он вернётся, я уговорю его показать книгу Святого Дунстана Вашему Величеству.
— А когда вернется ваш Келли?
Была не была!
— Через неделю, Ваше Величество. — Итак, слово произнесено!
— Будь по-вашему. Через десять дней дайте знать бургграфу Розенбергу. А я подумаю о дальнейшем. Только не надейтесь, никакие отговорки вам уже не помогут! От святой церкви вы уже отлучены, сэр Ди! Моя власть, к сожалению, кончается у границ Богемии… И за их пределы вы будете немедленно выдворены, если я не увижу в указанный срок книги Святого Дунстана и не услащу слух мой вашими мудрыми поучениями относительно её содержания. Похоже, мы друг друга поняли? Отлично…
Часовня кружится у меня перед глазами. Вот он — конец! За десять дней мне следует расшифровать криптограммы Святого Дунстана, иначе всё пропало: как лжецов и шарлатанов нас вышвырнут за пределы Богемии и мы будем тут же арестованы шпионами инквизиции!.. В течение этих десяти дней Ангел должен помочь! Через десять дней я должен знать, что означают тёмные места пергаментной рукописи!.. Лучше бы этим страницам никогда не покидать тихой крипты епископа! По крайней мере хоть бы мне на глаза не попадались!..