Ангел
Шрифт:
Как бы желая что-то сказать, Анри приоткрыл рот, но тут же закрыл его, в полной тишине напряженно глядя на Ги. Обескураженное лицо графа говорило само за себя. Он с тревогой оглядел комнату, убедился, что Лизетт и Ивонн всецело поглощены телевизионным шоу, и впервые испытал радость от их увлечения телевизором. Поставив на стол стакан, Анри де Монфлери резко поднялся с дивана и подошел к Ги, который, казалось, вдавился в кресло при виде приближающегося отца.
На мертвенно-бледном лице Анри гневом сверкали темные глаза.
– Встань! – приказал он, остановившись
Ги нервно повиновался.
Анри сделал шаг вперед и пристально посмотрел в лицо сына. Взгляд его выражал непреклонность, а голос звучал твердо и очень тихо:
– Слушай меня, слушай очень внимательно. Никогда больше ты не посмеешь задевать честь и репутацию женщины в стенах этого дома, будь то Кира Арно, о которой ты говорил, или любая другая женщина. Никогда больше ты не будешь обсуждать проблемы взрослых в присутствии детей. И никогда больше ты не будешь пытаться нарушить мир этой семьи. Если ты не можешь подчиняться этим правилам, которые являются нечем иным, как общепринятыми правилами вежливости и хорошего тона, тебе придется покинуть этот дом раз и навсегда. И немедленно. Я больше не намерен терпеть такое твое поведение. Ты был рожден аристократом, джентльменом. Будь любезен и вести себя соответствующим образом. Или уходи.
– Но, отец, пожалуйста... Я не хотел огорчить тебя или кого бы то ни было, я не стараюсь разрушить мир в семье. Я просто обсуждаю с тобой некоторые вопросы. Пойми, мне просто хочется быть уверенным в будущем рода де Монфлери, если со мной что-нибудь случится. Что не исключено, принимая во внимание мои многочисленные дальние поездки. Я просто пытался тебе помочь...
Ги остановился, прерванный резким стуком в дверь. Все взгляды устремились на нее. Дверь медленно отворилась, и в гостиную вошел Гастон. Чуть наклонив голову он произнес:
– Monsieur le Comte... l'diner est servi. [18]
– Merci, Гастон,– ответил Анри,– мы уже идем.
21
Кира Арно вернулась в долину Луары неделю назад.
Обнаружила ее присутствие Рози, причем совершенно случайно. Рано утром в пятницу она поехала в деревню, чтобы выполнить кое-какие поручения Колли, и, возвращаясь обратно в Монфлери, неожиданно заметила Киру на террасе ее дома.
18
Господин граф... обед подан (фр.).
Этот небольшой особняк из серого камня стоял в стороне от дороги. Однако, располагаясь на некотором возвышении, он был хорошо виден даже сквозь густые кроны растущих вокруг деревьев. На террасе дома виднелась молодая женщина с великолепными рыжими волосами. Кому еще, кроме Киры, мог принадлежать этот блестящий золотисто-медный каскад! Сомнений не оставалось: это была Кира, волосы невольно выдали ее.
Рози проехала мимо, не останавливаясь, не желая
Тепло одетая в черный свитер, серые брюки и черный жакет, та сидела за письменным столом у камина, готовя карточки для рождественских подарков. Когда дверь открылась, Колли подняла от работы глаза, и лицо ее при виде Рози просветлело.
– Как ты быстро! Удалось найти клей и ленты? – спросила она.
Рози кивнула.
– Я нашла и еще кое-что, точнее, кое-кого.
– Кого? – озадаченно спросила Колли.
– Киру Арно! Она вернулась. – Ты встретила ее в деревне?
– Нет, проезжая мимо, я увидела ее, она стояла на террасе своего дома.
– А ты не ошибаешься? Ты уверена, что это была она? У нее ведь есть новая экономка, которая вместе со своей дочерью живет в доме.
– Нет, нет, совершенно точно, это была Кира,– поспешно проговорила Рози, снимая шерстяную накидку и поворачиваясь спиной к камину.– Ошибиться невозможно – эти пламенеющие волосы.– Рози бросила на Колли быстрый взгляд и усмехнулась.– Если только, конечно, у экономки или ее дочки нет таких же рыжих шевелюр.
– Насколько мне известно, нет,– ответила Колли.– Значит, это была Кира. Интересно, отцу известно, что она вернулась?
Рози пожала плечами и с сомнением покачала головой.
– Не думаю. Если они были в размолвке, когда она уезжала, почему бы им вдруг помириться сейчас?
– Они могли все уладить по телефону,– заметила Колли.—Откуда нам знать! Ведь он не станет обсуждать это с нами. А сама я с прошлой пятницы просто не отваживаюсь упоминать ее имя.
– Я тоже, это было бы все равно, что махать красной тряпкой перед быком. Неудивительно, что Ги улизнул на следующий же день. На этот раз он на самом деле основательно влип.
– Причем обеими ногами,– тяжело вздохнула Колли.– Я все еще никак не могу прийти в себя и, по-моему, ты тоже. Остается только удивляться самообладанию отца...– Взглянув на Рози и неожиданно улыбнувшись, она добавила: – С другой стороны, когда ты здесь, у него всегда хорошее настроение. А что касается моего брата, то более идиотского существа не найдешь во всем мире. У меня до сих пор дрожь по спине от его слов.
– Понимаю. Послушай, Колли, а что если мы с тобой поедем проведать Киру, поговорим с ней? Может быть, нам удастся как-то помирить ее с твоим отцом. Попробуем, так сказать, провести переговоры о примирении.
– Не знаю, я что-то сомневаюсь,– колебалась Колли.– Наше вмешательство может задеть ее. Ты знаешь, она иногда бывает очень обидчива и вспыльчива. К тому же и отцу может не понравиться, что мы вмешиваемся в его личные дела.
– В прошлый мой приезд, в августе, ты сказала мне, что не можешь избавиться от мысли о том, насколько маленький Александр напоминает Лизетт,– заметила Рози.– Я и сама обратила на это внимание. И, знаешь, я почти уверена, что он Монфлери.
– Нужно быть слепым, чтобы этого не заметить! И к чему ты клонишь?