Ангелина – женщина медовая
Шрифт:
– Просветление, – после паузы повторила Наталья. – И я очень благодарна твоему отцу, что он ушел. Если бы не это, так бы и жила моя душа во тьме и мерзости.
Лиза внимательно посмотрела на ее словно разгладившееся лицо, на сияющие голубые глаза, потом перевела взгляд на Ангелину. Та тоже не сводила глаз с лица Натальи. Лиза скорчила смешную гримасу и подмигнула Ангелине. Та моргнула и почему-то залилась краской. Этот разговор показался ей необычным и интересным. И в принципе она была согласна с высказыванием Натальи. Тогда получалось, что ее муж тоже погнался за удовольствиями для тела, а
– Измена мужа, – несколько раз повторила тогда Лиза, – это прежде всего поражение жены как женщины.
И эти слова запали тогда ей в душу и заставили думать и анализировать. Возможно, поэтому она и изменила прическу, так как начала понимать, что ее внешний вид уже не устраивает Анатолия. И необходимо как-то меняться. В душе еще не умерла надежда, что он одумается и захочет ее вернуть. И неплохо бы было предстать перед ним в новом облике. И вот сейчас Наталья говорила совсем о другом. По ее мнению, выходило, что Анатолий тешит свое тело, забыв о душе, что он ищет новых удовольствий. Ангелина подумала, что он всегда стремился к карьерному росту и, начав простым инженером, сейчас уже стал заместителем генерального директора предприятия. Но она никогда не задумывалась, что им двигало. Это ей казалось обычным мужским стремлением к лидерству.
«Значит, он тот новый тип гражданина, о котором говорила Наталья, – думала она, – и для него деньги – это и есть успех. И только это для него счастье. А я была вместо бесплатного приложения к его жизни, обеспечивала комфорт его существования. И для него счастье вовсе не в семье, не в верной жене! Значит, я тут ни при чем, что он ушел к молодой, это он сам такой! Это тяга к удовольствиям плоти!»
Ангелина почувствовала, что совсем запуталась в мыслях. Вроде получалось, что права Наталья. И в то же время в словах Лизы было что-то, с чем она соглашалась. Но Ангелина не привыкла думать о таких вещах, ее мозг не справлялся с обилием информации и не мог классифицировать ее и сделать правильные выводы. Она вздохнула и решила больше не морочить себе голову.
– А Гелечка о чем-то крепко задумалась, – проговорила в этот момент Наталья.
Ангелина вздрогнула и подняла на нее глаза.
– Думаю о твоих словах, – ответила она, – о новом типе гражданина. И правда, все сейчас гоняются за наживой. Мы прямо как в Америке.
– Ладно, дорогие мои, – прервала ее Лиза, – мне на самом деле пора. Я на секунду забежала посмотреть, как ты тут. Рома уже позвонил матери и сообщил, что ты приехала. И она просила тебя дождаться их, если есть такая возможность.
– Конечно! – согласилась Наталья. – Я завтра уезжаю обратно в деревню. А ты можешь жить здесь.
– Я не знаю, – тихо произнесла Ангелина, чувствуя внезапно навалившуюся грусть.
– Мам, а ты возьми Гелечку с собой на эти дни! – неожиданно предложила Лиза. – Обещают, что с завтрашнего дня у нас наступит бабье лето. Я в Интернете смотрела прогноз погоды. Так что следующая неделя вроде будет теплой и солнечной.
– Да я сама об этом уже думала, – улыбнулась Наталья.
– Вот
– Я не знаю, – повторила Ангелина, но тоже начала улыбаться.
На следующее утро они встали рано. Когда позавтракали и Наталья начала собираться, она смотрела на нее с сожалением. Ей не хотелось вновь оставаться одной. Ангелина за эти дни поняла, что совершенно не умеет жить в одиночестве. Она всегда находилась в семье, вначале в родительской, потом создала свою. И рядом с ней всегда были близкие люди. К тому же всю жизнь проработав на одном предприятии, она и его воспринимала как родной дом.
– А ты чего сидишь? – спросила Наталья, когда сложила необходимые вещи в небольшую сумку. – Давай-ка собирайся! Поедешь со мной. Тут не так и далеко, на автобусе всего полтора часа. Потом, правда, пешком довольно прилично. Но смотри, как распогодилось. И какая красота за окном! Небо ясное, солнышко. И нечего в городе сидеть! Что тут хорошего? Шум, пыль, вонь! Поедем?
И Ангелина решилась. Она улыбнулась, кивнула и встала с дивана. Вещей у нее практически не было. Набросив сумку на плечо, она вышла из квартиры вслед за довольной Натальей.
Когда они оказались на улице, то обе сощурились от яркого солнца и пронзительно-синего неба. Было тепло, совсем по-летнему.
– Какая красота неземная! Слава творцу нашему! – с воодушевлением сказала Наталья и истово перекрестилась, глядя в небо.
Потом поправила белую косынку, которой она повязала голову, и решительно устремилась к станции метро.
Примерно через два часа они вышли из автобуса возле какой-то деревни. Ангелина огляделась по сторонам. Местность ей понравилась. От шоссе бежала узкая грунтовая дорога к видневшейся невдалеке деревне, расположенной на склоне пологого холма. Справа от нее начинался густой лес, слева раскинулись поля. Ангелина глубоко вдохнула свежий прохладный воздух и невольно заулыбалась, любуясь простором, синим безоблачным небом и темно-зеленым хвойным лесом с редкими вкраплениями желтеющих лиственных деревьев.
– Это вон та деревня? – спросила она. – Так совсем рядом, тут идти минут пятнадцать. А ты вроде говорила, что далеконько она.
– Я не про это говорила, – ответила Наталья, поправляя сбившийся платок и закидывая сумку на плечо. – В этой деревне живет мой двоюродный брат. И я у него несколько месяцев провела. Но потом почти постоянно стала жить в другом месте. И до него нужно идти через поле, а потом еще лесом довольно долго. Я тебе потом все расскажу. А сейчас пошли к брату.
Они спустились с шоссе и направились по узкой грунтовой дороге в сторону деревни.
– А я вас не стесню? – спросила Ангелина и сорвала веточку полыни голубовато-серого цвета.
Она помяла ее в пальцах, поднесла к лицу и с удовольствием вдохнула горький аромат.
– Так мы уже говорили про это, – ответила Наталья. – Не стеснишь, не волнуйся! Брат овдовел три года назад, дети у него давно выросли, один сын в Новосибирске работает, второй – в Москве. Ему одному тяжело управляться с хозяйством. Он только рад был, когда я приехала.
«Так, может, Наталья хочет нас сосватать? – подумала Ангелина и даже начала улыбаться. – Тогда это объясняет ее приглашение».