Ангелочек для циника
Шрифт:
— Мне надо поговорить с Дианой, — он все-таки пытается сопротивляться, однако миниатюрную брюнетку не прошибешь даже жалостливым тоном.
— Завтра поговорите, — толкает своего брата в спину, заставляя шевелиться быстрее. — Стасик, не нервируй меня, а то сейчас точно разозлюсь.
Они скрываются за дверями, видимо, решив таким образом пообщаться без посторонних, а я поворачиваю голову в сторону Алексея, встречаясь с ним взглядом.
— Пять лет назад я влюбился в Нику, — его голос спокоен, однако какой-то слишком печальный. — Я и понятия тогда не имел, что наши отцы — кровные враги, —
— Чёрт! — вырывается у меня довольно резко, так как столь откровенных подробностей я не знала.
— Он обвинил меня, что я специально соблазнил Нику, чтобы ему отомстить, как и наш отец, — продолжает давить Леха, не скрывая своей злости.
— А Стас чем тебе насолил? — задаю я вполне логический вопрос, так как пока не понимаю, каким боком в этой истории мой любимый мужчина. — Его отец тебя недолюбливает, но он же…
— А твой любимый Стасик был со своим папашей заодно! — Алексей снова выходит из себя, а значит, разговора по душам не получится. — Знал, но молчал, и не остановил Нику пять лет назад, позволив той сбежать от меня в Лондон. И о сыне промолчал.
— Он не мог…
— Я ненавижу их, Диана! — выдает мне в лицо мой брат. — Готов терпеть их ради Ники, но пока до конца простить не могу.
Теперь мне становится понятна столь бурная реакция брата. Не знаю, как я бы поступила на его месте, но он по-своему прав. Только что делать мне, когда сердце рвется на части от любви к двум столь разным, но в то же время таким родным мужчинам? Я не верю, что Стас виноват во всех тех грехах, в чем сейчас его обвиняет Леша, но от этого не легче.
А в голове ни одной здравой мысли, как решить эту проблему.
— Ты еще не закончил свои обвинения, Пантелеймонов? — раздается голос Ники, который выводит меня из раздумий. — Я-то думала, уже угомонился, — девушка подходит к нам, ехидно улыбаясь, глядя на своего супруга.
— Ника, твой брат…
— Даже слушать весь этот бред не хочу! — девушка мотает головой из стороны в сторону, перебивая Алексея.
А он как-то теряется под ее напором, что раньше за ним не замечалось — надо же, как она его приструнила! Никогда бы не подумала, что миниатюрная брюнетка способна поставить на место моего брата-командира. Он привык всегда быть главой в доме, поэтому не слушает наши с мамой возражения, а здесь…
— Я не позволю ему использовать Диану, — Леха пытается надавить на супругу, однако та даже глазом не ведет в ответ.
— Ты себя послушай со стороны, — разводит руками в разные стороны. — Ты несешь полную чушь! Стас никогда не поддерживал нашего папу и всегда заступался за меня. Пять лет назад он пытался меня остановить, но я…
— Вот именно, пытался, а не остановил! — делает собственные выводы мой брат, перебивая Нику, от чего девушка закипает.
— Значит так, Пантелеймонов! — делает руки в боки, наступая на Леху. — Пока не остынешь, спишь на диване, а ты, — поворачивает голову в мою сторону и кивает в направлении лестницы, — марш за мной!
Да таким тоном, что даже спорить с ней не хочется! Вот это я, понимаю, глава семьи в доме. А
— Ужином меня кто-нибудь покормит? — кричит Алексей, однако ему быстро прилетает в ответ:
— Сам приготовишь, не маленький.
Я быстренько ретируюсь следом за своей новоиспеченной родственницей, больше не желая вступать в длительные дискуссии с братом…
— Стас не виноват, — выдает мне спокойно девушка, когда спустя сорок минут мы сидим с ней в кафе друг напротив друга. — Леха, конечно же, недолюбливает моих родственников, и я его за это не осуждаю, но к моему брату он несправедлив.
В спальне Ника заявила в категоричной форме, что нам надо развеяться, и предложила прогуляться. Заставила переодеться, накраситься, а после, как она выразилась, вывела меня в люди. Леха попытался возразить, однако получил от жены лишь осуждающий взгляд и грозное:
— С ребенком поиграй, умник!
После чего брюнетка подхватила меня под руку и выволокла из квартиры, слыша вслед чертыханье своего драгоценного супруга, а так же его громкие возмущения и причитания о несправедливости в этой жизни.
— Что там произошло на самом деле, Ника? — я, как будущий юрист, хочу услышать обе стороны конфликта, при этом чувствую, что правду мне расскажет именно девушка, сидящая напротив.
— Леха же тебе поведал нашу историю любви, — горько усмехается моя родственница, делая глоток кофе. — Мой папаша, конечно же, не подарок, но Стасик реально не знал о его кознях. Догадывался, конечно же, на то он и брат, и даже пытался меня остановить, но это я, балбеска, виновата, потому что не стала его слушать, поддавшись эмоциям, а не он, Диана, понимаешь? — она впивается в меня взглядом, а у меня в груди все сжимается.
Вот зачем я, спрашивается, сорвалась и наговорила много чего лишнего? Ведь до победного верила, что мой любимый мужчина не способен на подлость. Но слова брата посеяли крупицу сомнения, и вот итог — Стас обиделся, а я теперь буду локти кусать от бессилия. Еще и последняя фраза Ники добивает окончательно:
— Он всегда меня поддерживал и всегда, Диана, был на стороне Лехи.
— Точно не простит, — опускаю глаза вниз, однако слышу лишь женский смешок в ответ.
— Глупости не говори, — голос Ники бодр и весел, чего не скажешь о моем плохом настроении. — Но у нас остается главная проблема — Пантелеймонов. Ладно, — она тарабанит пальцами по столу. — Дадим ему время успокоиться, а потом придется надавить. Если не поведется, то и шантажировать.
Однако легко сказать, чем сделать, потому что и на следующий день мой брат в категоричной форме заявляет — разговаривать на эту тему не собирается. Более того, ни о каком переводе в Москву Леха и слышать не хочет, а завтра отправляет меня домой к маме первым рейсом.
— Пантелеймонов, ты — идиот! — вопит Ника, третий раз называя так моего брата. — Совсем мозгами тронулся?
— Не ссорьтесь, — мне так все опротивело, что хочется биться головой о стенку. — Я уеду, — молча разворачиваюсь и направляюсь к лестнице, сдерживая слезы, которые непроизвольно катятся из глаз.