Ангелы ада. Смерть любопытной. Палач: Новая война
Шрифт:
— Я и не собирался оставлять его здесь. — Болан ухмыльнулся ей, хотя она и не могла видеть выражение его лица. — Но прежде всего мне нужно вытащить из лагеря этого парня.
— Я… мне нужно сейчас идти. Пусть Аллах хранит вас.
Она растворилась в темноте. Шум ветра и мелкого дождя заглушил ее шаги.
Болан придал телу находившегося без сознания Лаконии более удобное положение и выглянул из-за угла как раз вовремя, чтобы заметить силуэт другого часового, совершавшего обход. Мужчина стоял спиной к Бо-\ану. Тот единым броском преодолел расстояние между зданием и проволочным
Раздвинув перерезанные концы проволоки, Болан проскользнул наружу. Он обернулся, крепко ухватил обмякшее тело агента и протащил его к себе. Неся на руках Лаконию, Болан стал продвигаться вверх по склону горы, под защиту деревьев.
Он тяжело дышал, когда положил агента на землю, но, наконец, все было позади.
Позади? Болан ухмыльнулся над выбранным им словом. Пока еще нет. Было еще тело мертвого часового, которое тоже нужно было вытащить за пределы лагеря.
Он встал, тяжело дыша после проделанной работы. Он отправился еще раз на площадку, где лежал труп. Болан вложил в руки араба автомат АК-4 7, позволив тому в последний раз обнять свое смертоносное оружие. Затем он расстегнул куртку и прикрыл ее полой размозженную, окровавленную голову террориста.
Быстрым движением Болан поднял на руки труп и снова направился к дыре в ограждении.
И снова он так рассчитал свои движения, что появился у прохода, когда часовой находился в дальней точке своего маршрута. Палач проделал эту операцию в той же самой последовательности: сначала прополз сам, а затем уже волоком вытащил труп. В пятидесяти ярдах от заграждения он нашел неглубокий овраг и сбросил в него тело.
Ну и хватит возиться с фанатиком, чьи сумасбродные идеи привели его в персональную могилу вдали от родины. Вот все, что он заслужил: неприметная яма и смерть, о которой до сих пор еще не знали его товарищи.
Болан вернулся к неподвижно лежащей фигуре Лаконии. И опять он вскинул его на плечо жестом пожарного. После этого он выдержал паузу, во время которой проверил наручные часы и компас.
Хижина угольщика находилась в юго-юго-западном направлении, а путь к ней лежал по заросшей просеке. Просека и небольшая поляна на ней вполне подходили для посадки вертолета RH-5 3 «Си Стэллион» и были достаточно близко расположены от намеченной точки встречи, в которой Болан должен был ожидать вертолет.
Если сложить часы и минуты, то времени вполне хватало, чтобы добраться туда задолго до момента, на который было назначено рандеву.
Но весь вопрос заключался в том, насколько долго еще продлится этот проклятый шторм. И сколько еще продержится в подобном состоянии Лакония.
И вот Болан снова шел вокруг лагеря. Выйдя на узкую гравийную дорогу, ведущую вниз, он смог значительно сэкономить время, но каждый его шаг сотрясал тело агента, которого он нес на своем плече.
Лакония был плох. Болан знал, что ему требуется убежище и немедленная медицинская помощь.
В мрачном состоянии духа человек, известный
Отлично. Он, Болан, сделает все, что в его силах, чтобы этот измученный пытками человек остался в живых!
Сколько времени прошло с того момента, когда Хэл Броньола, эта большая шишка федерального масштаба, в чью функцию входила связь между Овальным Кабинетом и группой «Стоуни Мэн», передал ему приказы? Сорок часов, а может и меньше? Так ведь?
Найти Лаконию… выполнено!
Спасти Лаконию… выполнено!
Или ликвидировать его!
Ну, третий приказ больше уже не действовал. Он спас тайного агента. Единственное, что он должен был выполнить сейчас, это доставить его на поляну и так забинтовать его, чтобы парень не умер по дороге от ран. Сохрани его в целости и сохранности… и надейся, что ураган не врежет до того, как вертушка доберется сюда… или террористы обнаружат, что их пленник исчез, и бросятся в погоню.
Так что задание не заканчивалось на том, что он вызволил Лаконию из вражеского лагеря!
Фактически, вряд ли оно вообще было начато! И оно не окончится до тех пор, пока тайный агент не окажется в Вашингтоне и из него не вытряхнут душу. А кроме того, что-то должно бьггь сделано с арабской ракетной базой!
Волан, упрямо наклонив голову, шел навстречу ветру. Мелкий моросящий дождь усиливался. Сейчас порывы ветра становились все сильнее.
Ураган значительно приблизился.
Палач, упрямо наклонив голову, продолжал идти навстречу ветру.
ГЛАВА 11
Центр урагана неумолимо двигался к Южно-Американскому континенту и Панамскому перешейку. В центре — «глазе» — урагана было относительно тихо, но за его пределами, на площади, занимающей десятки тысяч квадратных миль, циркулярно вращались и дули ветры со скоростью свыше ста пятидесяти миль в час. Давление ртутного столба барометра упало до отметки семьсот десять миллиметров.
Огромные сине-черные с багровым отливом тучи, вскипая, поднимались на высоту двадцати пяти километров и там сбивались и смешивались в гигантской центрифуге. На высоте десяти с лишним километров стоял адский холод — минус шестьдесят по Цельсию. Вода замерзала почти мгновенно, превращаясь в снежную крупу, а затем с высоты нескольких тысяч футов падала обратно в согретую теплом атмосферу, где таяла. Образовавшаяся жидкость снова и снова поднималась вверх, чтобы повторить процесс, и каждый раз крупинки увеличивались в размерах, превращаясь в твердые хрусталики льда.
Карибское море славилось своим мелководьем, и на его поверхности злобно ревущие, воющие ветры поднимали волны высотой в двадцать с лишним метров, а затем, как бритвой, срезали их верхушки, образуя слепящую белую пену, лишая все живое живительного глотка воздуха.
Шторм уничтожал все живое.
Проносясь над небольшими островками, он с корнем вырывал деревья, срывал с кустов листву и сносил до основания строения. Люди, которые жили на отмелях и островах, были вырваны из своих укрытий, втянуты в гигантскую воздушную воронку и болтались наподобие тряпичных кукол до самой смерти.