Ангелы ада. Смерть любопытной. Палач: Новая война

Пендлтон Дон

К концу рабочего дня больше ничего не было. Хэкет сказал, что ему это немного напоминает вытаскивание слив из бутылки: если уж достал одну, то о других можно не беспокоиться. Но здесь, конечно, все вполне очевидно: парень недооценивал полицейских, не думал, что они копнут поглубже. А они копнули, только сначала не знали, в каком направлении искать. Теперь узнали, поэтому легко и просто находили доказательства.

— Возможно, конечно, что у него была причина так думать, — сказал Хэкет. — Может, полиция в Уайтс-вилле не на высоте. Ну и в Сан-Франциско дураков хватает… Но какого черта он это сделал, Луис? Не было другого выхода? Я еще понимаю — вышел из себя с Дженифер. Но Маргарет —

она, разумеется, могла раздражать, кое-что затруднять, но не могла помешать…

— Не могла. Но когда поразмыслишь, Арт… Знаешь, все дело в деньгах. Которые после нее останутся. Я ошибался. Я думал, причина в любви, а оказалось — в деньгах. Как очень часто бывает…

День в определенном смысле прошел удачно. Все так замечательно и четко прояснялось, что сам процесс доставлял удовольствие.

— Когда будешь его брать? — спросил Хэкет, входя в офис в половине шестого. — Вот ордера.

Мендоса оторвался от показаний Женевьев Уолкер. Неожиданно он улыбнулся.

— Думаю все обставить, как в детективных романах, Арт. Просто для разнообразия. Или ради развлечения. Tal vez, es el mejor modo de haserlo — лучший способ это сделать. Пусть кто-нибудь позвонит им и вежливо попросит прийти в мой кабинет завтра утром в десять часов. Потому что, раз у нас прекрасные улики, всегда приятно добиться признания, не так ли? По крайней мере, несколько серьезных признаний. И еще пара вещей, которые обнаружились, ну, я склонен думать, что наш друг был не вполне, м-м искренен со своей…

— Понимаю, — ухмыльнулся Хэкет.

— Люблю зрителей, — сказал Мендоса, потягиваясь. — Пожалуйста, полицейскую из женского отряда. Стенографиста. Пара свидетелей — ты и Паллисер.

— Хорошо.

— А теперь я иду домой.

— Я тоже. Здесь больше нечего делать.

Дома Хэкет наконец-то попробовал новое мясное блюдо, а потом все переживал, что в густом коричневом соусе, грибах, фаршированных баклажанах и довольно экзотическом на вкус новом салате, наверное, слишком много калорий. Не говоря уже о жареной картошке. На его переживания Анджела ответила:

— Не глупи, Арт, ты большой мужчина, тебе надо много и хорошо питаться.

— Да, но доктор говорил… Да ты знаешь, только постная белковая диета…

— Дорогой, но ведь это такая тоска, — сказала Анджела. — Никакого полета.

— Да, — покорно согласился Хэкет. — Между прочим, дело-то у нас уже в шляпе. Похоже…

Мендоса приехал домой и рассказал Элисон, что они все выяснили.

— Действительно, они оказались связаны. Хорошо и крепко — блондинка и наша Маргарет.

— Кто?

Он рассказал. Через секунду Элисон спросила:

— Но зачем? Она не могла ему серьезно помешать… A-а, кажется, поняла. Из-за ее денег.

— Умница.

— Но такое дело — только ради денег?

— Деньги, — сказал Мендоса, — чертовски хорошая штука, ради которой много чего наворочено.

— Наверное. И ты, конечно, можешь сказать, что у любого человека, выросшего в бедности, есть причина совершить ради денег все что угодно… Но мы с тобой в детстве были небогаты. Боже мой, первое, что я отчетливо помню в жизни — ветхий лагерь в Сьерра дель Бурро в Каохуиле. Папа строил там гостиницу, и он сделал для меня ванну в горном потоке. До сих пор чувствую, какая была холодная вода, — она рассмеялась. — И один из проходивших мимо рабочих очень вежливо извинялся за то, что нечаянно увидел маленькую даму — кажется, мне было четыре или пять лет… А у тебя было еще меньше, чем у меня — собирали обмылки. И мы не делали из всего этого трагедии.

— Не надо тебе объяснять, что люди бывают разные. Человек рождается с тем или иным характером. Его можно изменить, но лишь до определенной

степени. — Мендоса неожиданно рассмеялся. На удивленный взгляд Элисон он ответил: — Нет, ничего. Я подумал об одной милой женщине, которую встретил однажды. Она говорила, что все зависит от звезд в твоем гороскопе. Я таков, как есть, потому что родился в семь утра двадцать восьмого февраля определенного года под знаком Рыб…

— Может, и так, — сказала Элисон. — Говорят, у всех Рыб сильная интуиция. И видит Бог, я — типичный Скорпион.

— Vaya despacio [43] ! — сказал Мендоса. — Я думал, что женюсь на умной женщине. Давай съездим куда-нибудь поужинаем, отпразднуем.

— Опять намекаешь, что я не умею готовить. Поехали на Стрип в «Эль Паломиаго».

— Нет, рог favor [44] . Только не туда, где оркестр и танцплощадка. Я слишком устал.

— Как всегда. Хорошо. Я тоже не особо в настроении. Такое дело… Жаль мистера Чедвика.

— Надеюсь, — вполне серьезно сказал Мендоса, — что эта встряска поможет ему оставить жену и добиться развода. Посмотрим… Мы задержали Ардена и Даррелла по одному обстоятельству и, может, еще что-нибудь найдем. Мелкая сошка, но полезная. Даррелл нечаянно выдал нам имя своего поставщика марихуаны, чем порадовал Пэта Каллагана, потому что они ничего об этом новичке не знали.

43

Эй, потише! (Исп.)

44

Пожалуйста (исп.).

ЧАСТЬ 21

На следующее утро в десять часов он сидел за своим столом и с удовольствием разглядывал собравшихся. Главные виновники происшедшего. После того, как ключ был найден, дело оказалось очень простым. Стройная, собранная женщина-полицейский сидела в стороне, внимательно за всем наблюдая. Возле двери на прямом стуле расположился Хэкет. Рядом — Паллисер. Сержант Лейк с блокнотом и ручкой наготове. Мендоса закурил.

— Я не понимаю, — сказала Мира Чедвик, — зачем нас попросили сюда прийти. Я не…

— Чтобы послушать мою лекцию, — сказал Мендоса. В комнату внесли дополнительные стулья для этих хорошо одетых людей из высшего общества, которые чувствовали себя, тем не менее, скованно. — Об убийстве. У меня огромный опыт расследования убийств, миссис Чедвик. Надеюсь, всем вам мое выступление покажется интересным. Знаете, в большинстве своем умышленные убийства удивительно скучны, потому что люди, которые их совершают, склонны недооценивать интеллектуальный уровень полиции. Как только был найден ключ к данному делу, мы сразу его раскрыли. В общем-то, это было довольно глупое убийство. Прошу прощения, надо было сказать — два убийства. Это было двойное убийство.

Один из них слегка пошевелился.

— Я тоже ничего не понимаю, — громко сказал Чарльз Чедвик. — Я…

— Поймете, мистер Чедвик, и очень скоро. Я сразу догадался, — продолжал Мендоса, — что мисс Чедвик пала не от руки обычного уголовника, наугад выбравшего жертву. Видите ли, слишком грубой и очевидной оказалась попытка убедить нас в обратном. Я понял, что есть личная причина. Теперь. Вы все знаете, что мисс Чедвик была, — он посмотрел на свою сигарету, — назойливой особой. Сплетницей. Она была — м-м — любопытна и подозрительна. Она везде совала свой нос и вмешивалась в чужие дела. Она, — Мендоса затянулся, — вызнавала кое-какие подробности…