Ангелы-хранители
Шрифт:
Уолт ощутил невидимый барьер, перейдя который он оказывался в еще более сложном мире.
— Советы? Ты сказал «Советы»? А они-то как оказались втянутыми в это дело?
— Пока нам неизвестно, какими именно сведениями о проекте «Франциск» они располагают, — сказал Лем. — Но, очевидно, информация у Советов есть. Ясно, что в Банодайне у них был агент, который сообщал им о том, как идут дела. Когда собака, а затем Аутсайдер убежали из лаборатории, Советы узнали об этом, решили воспользоваться неразберихой и причинить нам побольше неприятностей. Советы
— А как ее можно затруднить?
Тяжесть ответственности за это дело, казалось, вдавила Лема в сиденье машины. Он сказал:
— Устранив Хадстона, Хейнса и особенно Вэтерби и Ярбек, Советы лишили нас возможности понять, каким образом думают Аутсайдер и собака. Только эти люди знали, куда могли направиться животные после побега и как их можно поймать.
— А ты уверен, что это дело рук Советов?
Лем вздохнул:
— Не совсем. Я занимаюсь поимкой собаки и Аутсайдера. А поиск советских агентов, осуществивших убийства, поджог и перехват информации, возложен на другую команду. К сожалению, Советы, кажется, наняли людей, не принадлежащих к их агентурной сети, поэтому мы не представляем, откуда начинать поиск. Эта часть расследования практически стоит на месте.
— А пожар в Банодайне?
— Определенно поджог. В огне пропала вся бумажная и компьютерная документация по проекту «Франциск». Разумеется, существовали запасные диски в другом месте… но каким-то образом информация, записанная на них, оказалась стертой.
— Опять Советы?
— Наверное. Таким образом, уничтожены как руководители проекта, так и вся документация, и нам приходится только гадать, как работают мозги у собаки и Аутсайдера и как можно осуществить их поимку.
Уолт замотал головой.
— Никогда не думал, что окажусь на стороне русских, но мне по душе их идея остановить проект.
— Не думай только, что они такие благородные. Я слышал, у них на Украине разрабатывается аналогичный проект. И у меня нет сомнения, что наши люди там делают то же самое, что их люди здесь. В любом случае, Советам хотелось бы, чтобы Аутсайдер оказался в каком-нибудь мирном пригороде и располосовал там несколько домохозяек и маленьких ребятишек. Когда такое случится пару-тройку раз, этот проект уже точно обернется против нас.
Услышав про маленьких ребятишек, Уолт содрогнулся.
— И такое может случиться?
— Надеемся, что нет. Аутсайдер агрессивен, как сто чертей — его так запрограммировали — и испытывает особую ненависть к своим создателям; этого Ярбек не ожидала и предполагала исправить в последующих поколениях. Аутсайдер получает высшее наслаждение от уничтожения людей. Но он умен и знает, что каждое убийство приближает нас к его поимке. Поэтому зверюга попытается сдержать свою ярость. Большую часть времени он будет проводить вдали
— К Кишанам Аутсайдер уже забрел.
— Ну да. Только я думаю, что он пришел туда не с целью убить кого-то. Простое любопытство. Чудовище не хочет, чтобы его поймали прежде, чем оно вы полнит свою главную задачу.
— Какую?
— Найти и убить собаку.
Уолт удивился.
— А что ему далась эта собака?
— Мы точно не знаем, — ответил Лем. — Но в Банодайне он выказывал особую ненависть к ней, еще большую, чем к людям. Когда Ярбек общалась с Аутсайдером с помощью специально разработанной знаковой системы, он несколько раз выражал желание убить и изуродовать ретривера. Но не объяснял почему.
— И ты думаешь, что сейчас Аутсайдер идет последу?
— Да. Собака первой убежала из лаборатории — это установлено следствием, — и ее побег буквально взбесил Аутсайдера. Его держали в специальном помещении в лаборатории Ярбек, и все там внутри: спальные принадлежности, учебные пособия, игрушки — было разнесено в клочья. Сообразив, что ретривер может навсегда оказаться за пределами его досягаемости, Аутсайдер пошевелил мозгами и нашел способ убежать.
— Но собаке, наверное, удалось оторваться…
— Между Аутсайдером и псом существует необъяснимая связь. На психическом уровне. Мы не знаем, насколько она сильна, но предполагаем, что они инстинктивно чувствуют друг друга на значительном расстоянии. Это своего рода шестое чувство, явившееся побочным эффектом экспериментов, проведенных Вэтерби и Ярбек. Правда, это всего лишь предположение. Нельзя сказать наверняка. Нам так мало известно, что ощущаешь себя полным дерьмом!
В течение нескольких мгновений собеседники хранили молчание.
Душная теснота автомашины уже не была такой неприятной. Там, снаружи, подстерегало столько опасностей, что влажный салон казался безопасным и уютным местом, настоящим раем.
Несмотря на боязнь ответов, которые он может получить на свои вопросы, Уолт тем не менее сказал:
— В Банодайне — строгий режим секретности. Туда трудно проникнуть, но и выйти оттуда, вероятно непросто. Однако и собаке, и Аутсайдеру это удалось.
— Да.
— И, конечно, никто не мог подумать, что это окажется возможным. Значит, они в действительности умнее, чем предполагали их создатели.
— Да.
— В случае с собакой… Если она разумнее, это значит… Но собака не агрессивна.
Лем встретился глазами с Уолтом.
— А если Аутсайдер умнее… если его интеллект почти такой же, как у человека, тогда поймать его будет очень сложно.
— Почти такой же или такой же.
— Нет. Этого не может быть.
— Или даже умнее, — сказал Уолт.
— Нет. Невозможно.
— Невозможно?
— Нет.
— Ты это точно знаешь?
Лем вздохнул, устало потер глаза и промолчал. Он не собирался снова врать своему лучшему другу.