Ангелы не спят
Шрифт:
Вот он! Снова здесь! Значит, я не сумасшедшая! У ненормальных людей глюки не повторяются. Значит, моё сердце действительно доброе и я правда вижу Ангелов! От радости я готова станцевать посреди комнаты или закричать на весь дом, но мой знакомый снова пролетает комнату насквозь – теперь он мчится в спальню родителей. На этот раз удаётся разглядеть его лицо и становится понятно – что-то не так. У малыша ужасно испуганный вид, его глаза полны слез, а губы крепко сжаты.
Может быть, сейчас он прилетит ко мне и объяснит, что случилось?
Не дождавшись, иду искать Ангела. Открываю дверь и, не успев переступить порог, чуть не врезаюсь в отца. Видно, что он очень зол, если не сказать взбешён.
Широким шагом папа направляется на кухню.
– Пашка, смотри, куда идёшь! – рычит он, оставляя меня за спиной. Видимо, снова проблемы на работе или с поездкой что-то не срослось.
– И тебе доброе утро, папочка, – ласково говорю я.
Но он не обращает никакого внимания на меня. Ничего, под горячую руку лучше не попадаться, остынет и сам все расскажет.
Легонько толкнув дверь в родительскую спальню, я на цыпочках вхожу внутрь. Вдруг мама ещё пытается спать, заткнув уши, чтобы не слышать криков отца? Наверное, ему опять с утра пораньше с работы названивают….
– Мамочка, ты спишь?
Она лежит ко мне спиной, накрывшись подушкой и по самые уши натянув одеяло. Обойдя кровать с другой стороны, я в ошеломлении замираю. На ковре около мамы, свернувшись комком, как маленький брошенный щенок, лежит Ангел. Крылья дрожат как листва на ветру. Вздрагивая, малыш плачет. Не зная, что делать, я опускаюсь на край кровати и покрепче обнимаю маму. Сейчас я разбужу её и под каким-нибудь предлогом выпровожу на кухню, чтобы поговорить с малышом без посторонних. И вообще, почему он здесь, с ней, а не со мной? Неужели она тоже его видит?..
Но мама только выше натягивает одеяло, а из-под подушки раздаются тихие всхлипы.
Да что здесь творится?!
Неуверенный зародыш мысли прорастает в моей голове. Как же я сразу не догадалась, даже не предположила, что в нашем доме забеременеть могу не только я!
Это кажется совершенно невероятным, но есть только одна причина, по которой Ангел и моя мама могут плакать одновременно. Конечно, я могу её понять, ведь родители совсем не планировали ещё детей, а нас с Верой всегда было более чем достаточно.
Бедная мама, сейчас она в растерянности, а несчастный маленький Ангел испугался такой реакции. Нужно выстроить в голове цепочку слов, чтобы задать маме деликатный вопрос. Но тут дверь распахивается, и в спальню ураганом влетает отец.
– Вот они, твои грёбаные таблетки! Он трясёт над кроватью упаковкой медикаментов. Мама отбрасывает подушку и, зарываясь в одеяло, начинает плакать навзрыд.
– Какого чёрта ты их не пила, я тебя спрашиваю, смотри на меня! Он срывает с неё одеяло и, сильно дёрнув за руку, садит на постели. Теперь мы с мамой совсем рядом, так, что мне хорошо видно её лицо.
Сколько же слез
– Представляешь, дочь, твоя мать залетела! Решила, что это ей уже не грозит, и перестала предохраняться! – он говорит резким, язвительным тоном и смотрит на маму так, словно она не забеременела, а убила человека.
– Пап, – я несмело подаю голос, – но ведь в этом нет ничего страшного.
Отец меняется в лице и, не понижая тона, переключается на меня.
– Что? Ничего страшного?! Ты взрослая девушка! Понимать должна, что мы улетаем через два дня, билеты куплены, гостиница оплачена. Аборт не лёгкая процедура, пока врачи все из неё выскребут… – Он небрежно бросает упаковку рядом с мамой. – Пока она очухается и восстановится. Мне в другой стране нужна помощница, а не приходящая в себя после операции немощная развалина, и уж тем более не пузатое недоразумение. Столько встреч запланировано, столько обедов и банкетов!
Да что он несёт! Никогда не видела отца таким. От злобного крика мне становится страшно.
Он садится на кровать, обхватив голову руками и, глядя на маму, продолжает говорить:
– Столько бумаг нужно подписать. Половина всех моих проектов работает под твоим именем, зачем я их переписал, дурак! Здесь бы тебя оставил учить наизусть инструкцию к применению противозачаточных таблеток, да не выйдет.
Отец поднимается на ноги, так резко, что мы с мамой вздрагиваем. А Ангел, рыдавший до этого на полу, расправив крылья, взмывает к потолку.
– Собирайся!
Папа открывает шкаф с одеждой и бросает в маму первое попавшееся платье.
– Я не хочу делать аборт, – мама вытирает лицо руками и говорит еле слышно дрожащим сквозь слезы голосом.
Я прижимаю её к себе в надежде хоть как-то успокоить.
Отец на секунду замирает, делает несколько глубоких вдохов, стараясь не смотреть на нас, затем быстро выходит из комнаты, хлопнув дверью так, что со встроенных в стену полок падает несколько книг.
– Мамочка, все хорошо будет, только не плачь больше, пожалуйста, – испуганно говорю я.
Но она уже не может остановиться. Мы сидим на постели обнявшись, мокрым лицом мама уткнулась в мое плечо. Отец наговорил ей ужасных вещей, как только у него язык повернулся. Словно она не жена ему, а часть гардероба, и главное – это не присутствие и поддержка, а внешний вид и возможность в нужный момент поставить подпись.
Мама тихо всхлипывает, а Ангел порхает напротив меня, вытирая слезы маленьким кулачком. Мы смотрим друг на друга, и он жестом призывает меня закрыть глаза.
Сегодня его голос звучит совсем не так, как в прошлый раз, Ангел очень печален и говорит тихо.