Ангелы во брони
Шрифт:
– Едем в СИЗО? – спросил Николай.
– Пожалуй… Нет! – чуть подумав ответила Люба. – Пусть все идет своим путем.
«Такая женщина… Чувствам, сердцу не прикажешь…»
Именно эти слова Карпикова отметил Николай, однако Люба не стала далее продолжать эту тему.
Максим наблюдал за Катей Мятликовой, усердно делая при этом вид, что с интересом изучает дамский глянцевый журнал. Дочка Оля была у себя наверху, примеряя очередной наряд и ожидая продолжения реалити-шоу, Павел Борисович Мятликов находился неподалеку от Максима и тоже имитировал чтение, но,
– Нравлюсь? – спросила вдруг Катя, встретившись взглядом с Максимом.
– Не очень, – честно ответил Богданов. – Просто не хочу, чтобы ты достала из какого-нибудь потайного места маленький дамский пистолет.
– Боишься? – с нервной усмешкой отозвалась Катя.
– Да нет, – пожал плечами Максим. – Просто не хочу убивать тебя. Я ведь в любом случае выстрелю первым.
Катя вторично усмехнулась, отметив, что из-под глянцевого журнала, который лежал сейчас на коленях Максима, прямо в лоб ей смотрит пистолетное дуло. Мятликов никак не реагировал на завязавшийся диалог, словно его и не было в комнате.
– Расслабься, мальчик, – эту фразу Екатерина произнесла наигранно снисходительным тоном.
– Спасибо, тетенька, – ответил Максим и вновь углубился в изучение журнала.
– А ты все-таки трус, – неожиданно продолжила разговор Катя. – Меня вот боишься. А слабо отдать мне сейчас свой пистолет?
– Чего?! – не понял Максим.
– Патроны из него вынь, а пистолет мне отдай. На минутку. Что, страшно?! Обделался, герой?!
– Катя, может быть… – попытался было подать голос Мятликов.
– А ты заткнись! – Катя так рявкнула на законного супруга, что тот вновь превратился в читающего манекена.
– Твой дружок был смелее, даже немного поучил меня, как брать мишень на мушку. – Катя приподняла подол, оголив все свои прелести. – А ты… противно смотреть, как ты смотришь на меня и дрожишь.
Максим старался сдержать себя, мало ли что болтает нервная барышня. Тем не менее ее слова его задели. В трусости Богданова еще никто и ни разу не мог упрекнуть, ни на войне, ни в тюрьме. Он молча вынул из пистолета обойму и протянул его Екатерине:
– Возьми, тетя.
У Максима был еще один ствол в потайной кобуре на поясе. Плюс взрыватель, также закрепленный на поясе и готовый в любую минуту привести в действие мины, от которых мятликовский коттедж сложился бы, точно карточный домик.
– О, браво, юноша! – Выразительные карие глаза Екатерины просто-таки засверкали. – А вдруг ты кого-то из него убил?
С этими словами Катя взяла салфетку и ухватилась за рукоятку пистолета. В этот момент Максиму нужно было немедленно отобрать оружие, но он и в самом деле поверил, что женщина попросту не хочет, чтобы на чужом стволе остались ее отпечатки.
– Мне всегда так нравилось оружие, а отец запрещал мне его даже трогать, – продолжала тем временем
Максим чуть расслабился, дескать, развлекается барышня, гоняет тоску-печаль генеральская дочка, ну и ладно… И тут произошло следующее – Катя вставила в пистолет невесть откуда взявшуюся у нее обойму и… …выстрелила в голову собственного супруга!
Павел Борисович Мятликов, даже не вскрикнув и не успев поднять голову, рухнул на ковер, который тут же стал впитывать кровь, хлынувшую из простреленной лысеющей головы. Максим тут же бросился на Катю, в мгновение ока обезоружил, повалил на пол.
– Спокойно, мальчик! – нервно засмеялась, чуть ли не захохотала поверженная Катя. – В обойме был всего один патрон! Вот его! – кивнула она на остывающее тело супруга.
Сунув пистолет за пояс, Максим рванулся к Мятликову, но тот был уже мертв. Что и неудивительно. Выстрел с близкого расстояния в голову шансов выжить не оставляет даже самым твердолобым.
– Вот так, Максим, или как там тебя? – продолжила Катя. – А убил-то его ты! Из своего пистолета, там и отпечатки твои! Или мне ствол сейчас обратно в руку сунешь?! Так тебе ведь все равно никто не поверит. Да ты не переживай, одним трупом меньше, одним больше. Оттащи его лучше в шкаф, к охраннику.
– Катя, я все так и сделаю, – сказал Максим, осмотрев собственное оружие и убедившись, что патрон в обойме и в самом деле был всего один. – Только ответь на один вопрос – обойму с патроном тебе дал Руслан?
– О, как ты догадлив! Почти как мой папа-генерал, – ответила Катя. – Руслан, кто же еще?! Ты только на него не обижайся…
«Ловушка захлопнулась. Руслан не так прост, как думалось… У него и в самом деле есть свой очень серьезный интерес в моем деле, – быстро, точно молнии, мысли неслись в голове Максима. – Повязать меня кровью хочет окончательно и с этой сучкой, считай, за считаные полчаса общий язык нашел. Вся в папу-генерала доченька!» Из плена мрачных мыслей Максима выхватил голос девочки Оли:
– Что это тут у вас? Стреляете-деретесь? А почему без меня?
– Оля, так получилось, что наш папочка выбыл из шоу. Временно, разумеется, – как ни в чем не бывало пояснила дочери Екатерина. – Видишь, сейчас он изображает мертвого, на лбу краска, ну как при игре в пейнтбол, помнишь?
Оля помнила, поэтому безропотно кивнула.
– Сейчас его снимает скрытая камера, его вроде как убили террористы. Так, дядя Максим? – Катя повернулась к Богданову.
– Так.
Максиму не оставалось ничего иного, как кивнуть.
– Ну вот, а мы должны продолжать наше реалити-шоу! – подытожила Екатерина.
– Когда же его покажут? – в очередной раз спросила Оля.
– Когда отснимут хотя бы первую часть. Ну то есть совсем скоро.
– А где же Ксюша Колчак? – недовольно надула губки Оленька.
– Она совсем рядом, – подал голос Максим. – И скоро появиться здесь. Но… В не совсем привычном для тебя, Оля, обличье.
– А в каком? – раскрыла рот девочка.
– Скоро увидишь. Может быть, даже поначалу ты и не узнаешь ее.