Ангелы. Дети ночи

Грехович Збава

– И что, если я сейчас произнесу это, то и у меня появится огненный шар, которым я сражу наповал Вселенское Зло?

Похоже, среди ботанов есть и выскочки.

– Нет, – снисходительно улыбнулся куратор, – для этого необходимо обладать еще некоторыми особенностями.

– Какими? – торопыга все не унимался, а я понимала, что мы снова уходим от темы.

– Об этом мы поговорим позже, – унял чужой пыл белокурый ангел. – Сейчас важнее то, что армии Воинов Света не хватает средств борьбы с нечистью. И если срочно не исправить ситуацию…

– А какие еще на

сегодняшний день существуют виды… – я запнулась, потому что кроме обозначения «заклинания», не могла найти подходящего термина, – заговоров или заклинаний?

– Ну, мы их пока еще так не называем, – скромно признался наш куратор, снова снимая очки и прокручивая за дужку. – На сегодня у нас есть несколько десятков, но не все они полезны и эффективны.

– А как давно существует ваша организация? Ваше крыло? – с мало скрываемым сомнением уточнил кто-то из первых рядов.

Вот вам и первый на «вылет».

Лука снова опустил взгляд.

Ох, не нравятся мне эти моменты. Люди, обычно не прячут взгляд, если говорят правду.

– Мы не самая молодая организация, – наконец, соизволил сообщить ангел. – Мы, как бы, с момента сотворения мира.

– А говорили, что вначале было слово, – протянул кто-то обиженно.

Но шутка удалась и зал развеселился.

– Вот именно! Вначале было Слово! – тут же воскрес ангел.

И мне вдруг показалось, что прятал он глаза не потому, что врал, а потому. Что ему было стыдно.

– Христианство с самого момента рождения проповедовало, несло Слово, – оттолкнувшись от стола, Лука решил пройтись вдоль рядов. – И мы создавали свое весомое слово – оружие против Зла. Сначала – иврит, потом – латынь. Но заклинания, как удачно заметила ваша одногруппница, были зачастую столь громоздкими, что при создании нового оружия Хранители Традиций и Властители Слова могли спутать один звук с другим и поплатиться жизнью… эм, не всегда своей, но оперативника – могли.

Мне не понравился тот момент, что ангел оживился, когда стал рассказывать о неудачных заклинаниях с летальными исходами.

– И, кроме того, христианство распространялось, языки отмирали, теряли жизнь. На славянских просторах латынь не прижилась, и тогда появились Кирилл и Мефодий.

– Ваши ребята? – уточнил ботан-балагур.

– Наши, – растянул губы в довольной улыбке куратор. – Они заложили в письменность Слово. Силу Слова. Силу истины.

– Но и ее мы растеряли по дороге, – вставила я свои пять копеек. – Сначала к бурному коммунизму, затем – к светлому социализму…

– Точно так, – «стрельнул» в мою сторону Лука. – Растеряли и не заметили, как наш противник овладел новым оружием настолько, что мы не могли противостоять ему. Нас было мало.

– А теперь у вас есть мы – пушечное мясо.

Я не понимала, отчего растет недовольство слушателей.

– Вас никто не будет принуждать бросаться в пекло, – выбрав более холодный оттенок тона, ангел снял очки и вернулся на свое место. – Задача отдела Хранителей Традиций – наша задача – найти новые подходы в создании нового оружия. Нового Слова.

– Именно за этим нам библиотеку презентовали?

А

ботаны становятся все более говорливыми, как я посмотрю!

– Нам нужны новые комбинации с расшифровками свойств. Желательно, чтобы это были короткие «заклинания», такие, как «я-есть-свет». И потому вас – знатоков истоков языковой культуры православных, иудеев и католиков, и прочих, собрали здесь. Я вас нашел. Я вас собрал.

Мне тут же вспомнился еще один момент. Когда поймавший меня за руку Грегор-грубиян упомянул какого-то «Младшенького» и, что он «своих» подрастерял.

Было очень интересно, кто и как попал из своих городов сюда к нам? Если ангелы утверждают, что нападение было непредсказуемым, то каким образом нужных специалистов собрали в час и день «икс»?

– Но ведь вы говорите, что иврит и латынь потеряли свою силу, – кто-то из очень слабых духом проблеял вопрос.

– И иврит, и латынь были изучены и проштудированы вдоль и поперек. Для заклинаний на этих языках были созданы противоядия или защитные контуры. Зло модифицировало своих бойцов. Но, возможно, сработает принцип «все новое – это хорошо забытое старое»?

Библиотечный народ закивал, соглашаясь.

– А как насчет рун? – уточнил уже знакомый голос.

– Все вариации с дохристианскими верованиями не действуют на нашего врага. Только Слово и Меч.

– А меч чей? – тут же подхватил цепочку еще один мой одногруппник.

– Меч у мусульман.

Ответ пришелся не всем по вкусу.

– Я не видел здесь никого восточной внешности.

– Да, да, и я тоже!

Оговорки посыпались, как из рога изобилия.

– Мусульмане работают в том же направлении, но в центре «Гамма».

А наш – «Бета», заметьте!

– А кто тогда «Альфа»? – прозвучал закономерный вопрос.

– Буддисты…

Ответ был ясен, как божий день. Три мировые религии, брошенные на амбразуру, сейчас должны были объединиться, чтобы победить врага. И все же, в нашем центре никого из мусульман я не обнаружила. А их – верующих исламистов, непримиримых воинов, уж точно не пропустить!

Впрочем, медитирующих на ходу йогов я тоже не заметила.

– Но ведь буддизм – это, как и славянские руны, дохристианская вера, так сказать, – отметил один из слушателей.

И был абсолютно прав. Буддизм, который стал популярен задолго до рождения Христа, никак не предполагал единобожие и не имел на момент появления письменного воплощения. У буддистов не было такого, как у православных, алфавита с заложенной в него истиной. Зато у них были пересказы, увековеченные в нескольких сотнях каменных плит.

– К превеликому нашему удивлению, одними из лучших воинов-менталистов стали именно буддисты! – Лука развел руками.

И мне пришлось задуматься.

Три религии. Три различных воплощения. Буддисты и их стремление к Нирване, к состоянию безмыслия, медитации и монотонные песнопения. Христиане с их Словом Божьим, которое проповедники несут в массы, порою протирая ваши уши до дыр. И мусульмане со своей непримиримостью, радикализмом и «Бог един и имя ему – Аллах!»