Ангелы

Кейс Мариан

Как и следовало ожидать, от восторга она визжала на весь дом. И ничто не могло помешать ее радости. Даже условие, что ей придется переделать текст и включить в него чудо-пса по кличке Йок.

– Да я вообще всех действующих лиц могу поменять на орангутангов, если он захочет! – заявила Эмили. – Если уж он платит!

– А сколько ты получишь? – спросила я, тоже пребывая в приподнятом настроении.

– Минимальную ставку, определенную профсоюзом сценаристов, скупой козел! – весело сказала она. – Это почти что оскорбительно!

Но и это оскорбление

измерялось шестизначной цифрой. Они пообещали полмиллиона, если кино будет снято!

Но вопрос в том, а будет ли оно снято? Из своего небогатого опыта я знала, что предугадать сложно. Зависит от того, насколько увлечется проектом продюсер, ведь нужно еще все согласовать с руководством студии и самой крутой шишкой, которая дает зеленый свет. Только тогда будет принято решение снимать фильм по этому сценарию или нет. Легче сказать, чем сделать. Но сегодня мы об этом беспокоиться не будем…

Эмили приклеилась к телефону и начала обзвон. Вечером намечалась еще одна вечеринка, уже нормальная, нам было что праздновать. Тем временем хорошая новость из уст в уста передавалась среди ее друзей. И те, кому она еще не позвонила, звонили сами, так что режим «ожидания вызова» работал постоянно.

– Повиси, у меня еще один звонок, – то и дело слышала я.

Одним из звонящих оказался Шэй Делани. Я поняла это сразу же. Казалось, молекулы воздуха вокруг Эмили сложились в какую-то новую структуру, пропитанную чувством вины. Как жаль, что он не позвонил вчера вечером и не оставил сообщения, я могла бы его стереть и Эмили никогда бы не узнала. А что еще хуже – у меня кишка тонка такое делать.

Когда безумные телефонные трели наконец замолкли, Эмили пришла ко мне. Я как раз рылась в чемодане в поисках чистой футболки.

– Я пригласила сегодня Шэя прийти к нам, – сообщила Эмили извиняющимся тоном. – С языка сорвалось сгоряча. Ты не возражаешь?

– Поздно уже возражать, – энергично ответила я, продолжая копаться в чемодане.

– Я могла бы отменить приглашение. Если бы да кабы.

– Давай прямо сейчас позвоню.

– Не надо, все в порядке.

Сегодня у Эмили был долгожданный праздник, и я не имела права портить его. А Шэй Делани – это дела давно минувших дней.

Эмили решила, что хочет закупить на вечеринку еды. Я засомневалась. Мой единственный опыт общения с поставщиками провизии свелся к тому, что я выбрала шесть меню, полтора месяца размышляла над ними, а в конечном итоге решила, что дешевле будет заплатить маме, чтобы она сделала сандвичи с ветчиной и пироги с яблоками. Но в Лос-Анджелесе вам нужно всего лишь взять в руки трубку и сказать:

– Мне нужна вьетнамская еда, чтобы можно было есть руками. Всякие миниатюрные пирожные. И розовое шампанское. На сорок человек.

И через четыре часа три безработных актера-азиата сделают из вашего дома мерцающее пространство, обитое белой тканью, заваленное вьетнамскими закусками, миниатюрными пирожными и розовым шампанским. С той же скоростью и ловкостью, с какой механики «Формулы

один» меняют колеса. И как только последний бокал будет поставлен на вершину треугольника, а последняя веточка кинзы будет уложена поверх горки блинчиков, фаршированных прозрачной лапшой, эти кудесники уже снова куда-то бегут.

– Спешите спасти еще чью-то вечеринку? – спросила Эмили.

– Верно.

– Спасибо вам, «Суперкухня», как мы можем отблагодарить вас?

– Это наша работа, мэм.

– А счет пришлите по почте.

– Да, мы знаем, где вы живете. За бокалами и посудой мы придем завтра утром. Хорошего праздника!

Как только они ушли, Эмили решила, что нам надо попробовать розовое шампанское.

– Просто, чтобы убедиться, что оно не отравлено.

Мы чокнулись, и Эмили сказала:

– У меня ничего бы не получилось без тебя. За мою замечательную ассистентку Мэгги!

– За превосходный сценарий!

– За Ларри!

– За Йока, чудо-пса!

– За звездный состав орангутангов!

Затем воцарилось мечтательное и счастливое молчание, и я поняла, что с моих губ слетели слова:

– А он знает, что я живу у тебя?

– Кто?

– Шэй Делани.

– Нет. Я никогда не упоминала.

И тут лопнул пузырь, в котором находилась моя душа. И я оказалась во власти дурацкого чувства, какое бывает, если кто-то был твоей единственной отрадой, а теперь тебе нет места в его жизни. Тебе холодно. Ты лишняя.

Если говорить о ненужности…

– А Трой придет?

– Да, – Эмили было неудобно. – Я знаю, что тебе не хочется его видеть, но мы с ним давно дружим, и он мне столько помогал со сценарием. Я не могла не позвать его.

Я понимала. Но это поставило крест на моих надеждах, что Трой до конца моего пребывания будет меня избегать, так что избавит меня от еще большего расстройства. Оскорбительно! Я недостаточно хороша, даже чтобы меня избегать!

– Ну, раз придет Трой… – Я стянула с себя футболку с надписью «Все мужики – козлы». – Мне лучше надеть что-то другое.

– Почему?

– Как там в песне поется: «Он так тщеславен!» Клянусь, он подумает, что это про него.

Сразу после семи начал стекаться народ. Первыми показались Джастин и Дезире. Дальше притащился наш гамофоб [15] Лу с бутылкой шампанского. Он оказался смуглым, сексуальным и чрезвычайно приятным. Я шепнула на ушко Эмили, что он очень мил, на что она ответила:

– Да, эти парни умны, разве я спорю?

Тут я увидела, что на другой стороне дороги припарковался джип Троя. И к своему стыду, тут же размечталась, что он, возможно, отведет меня в сторонку, и прошепчет мне, что был так занят, что не мог мне позвонить, и извинится. Хотя я знала наверняка, ничего подобного не будет!

15

Гамофобия – боязнь вступать в брак.