Английские письма или история кавалера Грандисона

Ричардсон Сэмюэл

Вашъ Іеронимъ, Сударыня, сей нжной братъ начинаетъ подавать лестную надежду о своемъ выздоровленіи. Любители вы его?

Люблю ли я его? Но о чемъ здсь идетъ дло, мн кажется, что я совершенно васъ не понимаю.

Теперь когда вы въ добромъ здравіи, то Іеронимъ будетъ почитать себя щастливымъ.

Я въ добромъ здравіи!… Ахъ! Г. мой…

Но помогите мн, помогите мн, Кавалеръ! крича слабымъ голосомъ и озираясь вокругъ себя съ печальнымъ и страшливымъ ее видомъ.

Сія мысль конечно клонилась къ жестокой ея сестр, смущавшей ея воображеніе.

Я общалъ ей мою помощь и уврилъ ее также въ помощи Генерала. Увы! вы не знаете, сказала она мн, съ какимъ варварствомъ со мною поступали. Но вы хотите быть моимъ защитникомъ. Подите, сядьте подл меня. Я васъ увдомлю о всемъ что я претерпла. Она съ торопливостію возвратилась къ своему стулу. Я за нею послдовалъ. Она дала мн знакъ ссть подл ее: И такъ вы узнаете, Кавалеръ.… Она прервала свою рчь. Ахъ! моя голова! прикладывая свою руку къ оной. Я не знаю, что во мн происходитъ. Но вы должны меня оставить. Я не здорова. Оставьте меня. Я не познаю боле самой себя. Потомъ смотря на меня изумленнымъ видомъ: вы уже не тотъ, которому я говорила… Кто вы таковы, Г. мой? Она испустила крикъ томнымъ голосомъ: и обнявъ Камиллу паки приклонила голову къ ея грудямъ.

Я не въ состояніи былъ смотрть на сіе зрлище; а какъ былъ не здоровъ съ самаго утра, то сіе превышало уже мои силы. Я всталъ и пошелъ вонъ. Не выходите, Кавалеръ, сказалъ мн Генералъ утирая глаза. Но не смотря на то вышедъ я изъ кабинета, пришелъ въ горницу Г. Ловтера и не заставъ его тамъ заперся. Я не могу вамъ изобразить, любезной Докторъ,колико мое сердце было стесннно. Однако пробывъ нсколько въ уединеніи и почувствовавъ облегченіе я пошелъ къ Іерониму, куда въ тужъ минуту вошелъ и Генералъ, которой не говоря ни слова взялъ меня за руку и повелъ въ кабинетъ своей матери съ равною молчаливостію. Подходя къ оному онъ мн сказалъ, что его сестрица меня спрашивала, что она опечалилась о моемъ выход, опасаясь не оскорбила ли меня и что сіе можетъ служишь щасталивымъ предзнаменованіемъ.

Мы пришли въ кабинетъ. Она была въ обьятіяхъ своей матери, которая лаская ее проливала надъ нею слезы. Вотъ Кавалеръ, любезная моя дочь, вы ничего такого не сдлали, чтобы могло его оскорбить. Она оставила обьятія своея матери. Я подошелъ къ ней. Съ начала, сказала она мн, подумала я что ето не вы сидли подл меня: но по вашемъ выход я дйствительно уврилась что ето вы были. Для чегожъ вы ушли? разв я причинила вамъ какое неудовольствіе?

Вы къ тому неспособны, Сударыня: но вы приказали мн васъ оставить и я долженъ былъ вамъ повиноваться.

Очень хорошо [смотря на свою мать.] Но что должна я ему сказать, Сударыня? Я не могу вспомнить, что хотла ему сказать. И подошедъ съ торопливостію къ своей невстк, говорила? общались ли вы мн, Сударыня, не говорить ничего противъ меня двоюродной моей сестр Дауран. Молодая Маркиза отвчала взявъ ее за руку, что она ненавидитъ Даурану, и что любитъ токмо любезную свою Климентину.

…О! я не желаю ей ни отъ кого ненависти… и наклонясь ко мн, спросила кто такая сія госпожа? Генералъ чрезвычайно

былъ доволенъ симъ вопросомъ; ето еще въ первой разъ оказала она вниманіе къ своей невстк и спросила кто она такова, хотя ежеминутно получала отъ нее знаки нжности. Я ей сказалъ, что сія госпожа ея сестра, и супруга Генерала ея брата.

Моя сестра! По чему? Какже я не знала ее даже до сего времени?

Ваша сестрица, Сударыня, потону что вышла за мужъ за старшего вашего братца.

Я совершенно ничего изъ етаго не понимаю. Но для чегожъ мн о томъ прежде не сказали? И такъ желаю вамъ. Сударыня, всякаго благополучія. Даурана не пожелала признать меня за сестру свою. Признаете ли вы меня вашею сестрою?

Молодая Маркиза прижимала ее въ своихъ обьятіяхъ.

Моя сестрица, моя пріятельница, дражайшая моя Клементина! называйте меня своею сестрицею, и я ничего боле не желаю для моего благополучія!

Колико произошло странныхъ случаевъ, возразила она съ видомъ вниманія о самой себ: и обратясь къ Генералу просила его переговорить съ нимъ на минуту. Онъ повелъ ее за руку въ другой уголъ кабинета. чтобъ не слыхали насъ сказала она ему [но столь однако громко, что было можно все слышать.] что я хотла вамъ сказать? я хотла что то…, но не могу вспомнить… Нтъ нужды, любезная сестрица, вы вспомните, отвчалъ ей Генералъ. Не спшите только. Новая ваша сестрица васъ любитъ. Ето изящнйшая изъ всхъ женщинъ составлающая радость моея жизни. Любите ее, дорогая Клементина.

О! я буду ее любить, не имю ли я дружества и ко всякому человку?

Но ее должно любить боле нежели всякую на свт женщину, выключая изящнйшей нашей матери. Ето моя супруга а ваша сестрица; она съ величайшей нжностію васъ любитъ, васъ и любезнаго нашего Іеронима.

Не ужели она никого боле не любитъ?

Ковожъ желаете вы, чтобъ она любила?

Я не знаю; но не должно ли любить каждаго?

Она любитъ все то, что вы любите; ибо она есть самая благодушная женщина.

Сего-то я желаю. Я общаюсь вамъ любить ее. Но я сумнваюсь, Г. мой…

Въ чемъ, любезная сестрица? Я не знаю: но скажите мн, Г. мой, за чмъ Кавалеръ Грандиссонъ сюда пріхалъ?

Горя желаніемъ васъ видть, вашего родителя, вашу родительницу, Іеронима; видть насъ всхъ, и споспшествовать къ нашему благополучію.

Какая милость! Не имете ли вы о немъ такого мннія? Онъ всегда былъ изящнйшимъ изъ человковъ. А вы, любезной братецъ, щастливы ли вы?

Я щастливъ; но былъ бы гораздо щастливе, естьлибъ вы и Іеронимъ были благополучны.

Но Ахъ? вы въ томъ отчаяваетесь. Не дай Богъ! любезная сестрица; Кавалеръ по своей милости привезъ къ намъ весьма искуснаго лкаря, которой ласкается вылечить Іеронима.

Правда ли ето? Да для чегожъ не привезъ онъ его прежде?

Сей вопросъ казалось мн привелъ Генерала въ нкое замшательство. Однако но великодушію своему онъ признался, что въ етомъ проступились; что не приняли для сего надлежащихъ мръ, и жалетъ что въ томъ не поврили сперва Кавалеру Грандиссону.