Английский сад. Книга 1. Виктор.
Шрифт:
– Мне больно, - крикнула она. Она ведь была почти дома, остался один дом, и следующая дверь была ее.
– Хорошая детка, - она не видела лицо своего мучителя. Вера яростно сопротивлялась, кричала, как израненная кошка, но почему-то никто не выходил из своего тепленного домика, чтобы помочь женщине, попавшей в беду.
– Нет, нет, нет, - она ощутила какую-то свободу, услышала какие-то удары, мужские рыки. Она не могла смотреть на все это, она, как безвольная кукла сползла по стене, чувствуя, как немеет тело. Перед тем, как она закрыла глаза, кто подхватил ее на руки. Ц незнакомца
– Все хорошо, - услышала она.
– Федор, - как во сне произнесла она, прежде чем, погрузится во тьму.
Луна струилась на постель, ее легкий свет, как шелковое покрывало, ложился на стены. Он скрывал, он укрывал от дурных взглядов. Луна умеет благословлять, луна умеет умиротворять, она, как богиня светит лишь иногда, и только влюбленные находят ответы в этом мерцание. Смотря на нее часто думаешь, а вечно ли все, останется ли любовь в вечности, а нас, кто будет помнить нас потом? И только луна, верная спутница суетливой подруги, готова все помнить, готова, как земля, хранящая остатки физической жизни, хранить все душевной. Солнце помощник жизни, луга благословляет и оберегает.
Вера открыла глаза от того, что лунный свет падал на ее лицо. Она устало приподнялась на локте. Это была ее спальня, ее дом, в душе был покой. Кто-то сидел на подойнике, в шторы взлетали от дуновений ветра, иногда возвращая в комнаты дым от папирос. Это был Федор, сейчас он напоминал ей мятежного ангела, что ищет вечного покоя.
– Федор, - тихо позвала она.
– Зачем ты мне лгала, что ты домой не идешь одна? – в тишине его голос звучал грозно, но Вера и этого не боялась.
– Я не думала…
– Ты обо мне с Леной подумала? Вера, я чуть тебя не потерял, - он спрыгнул с окна, - он мог не убить тебя, а просто поиграть. Как бы ты жили потом с этим клеймом? Вера? – Фредерик позвал ее ласково, он дотянулся до нее, притягивая к себе.
– Да?
– Я боюсь, - прошептал он.
– Я тоже, - он еле расслышал это.
– Чего? – он вдыхал ночной воздух исходившей от ее кожи.
– Остаться без тебя, - услышал он ответ.
– Я тоже, - Фредерик еще крепче прижал ее к себе.
– Что тоже? – непонимающе спросила она.
– Боюсь остаться без тебя, - Вера довольно вздохнула.
– Больше так не делай. Лучше звони мне и я буду встречать тебя.
– Я не буду.
– Вот и договорились.
– Это был ты? – неожиданно поинтересовалась Вера.
– Я, - она оторвала голову от его груди, заглядывая в его глаза.
– Спасибо.
– В любви нет благодарностей, как и сожалений, - он поцеловал ее. В ту ночь все их чувства были обострены, словно ощущение скорой потери обнажило все. Все эмоции натянутые, как струны превратились в клубок острых наслаждений, будто бы опасность придавала особую чувственность.
– Я люблю тебя, - сказал он в ночи.
– Я тоже, - был ему ответ.
Через неделю Вера успокоилась по поводу выставки, Фредерик купил старенькую, но отлично ездившую машину, стал каждый вечер забирать жену из музея. В этот теплый осенний день, свой обед Вера решила провести не в кругу сотрудников. Ей дали служебную машину, и она могла легко перемещаться по Лондону. Она попросила,
– Я же сказал никого не впускать, - рявкнул он, но увидев Веру умолк.
– Добрый день, - она протянул ему свою руку в кофейной перчатке, он поцеловал ее в знак признательности.
– Ты же знаешь, что твоего муженька здесь нет, - его серый пиджак висел на спинке кресла, сам Виктор был облачен в серые брюки, белоснежную накрахмаленную рубашку и серый жилет. Он не любил носить часы на цепочке, а предпочитал наручные швейцарские часы.
– Я знаю, - он стал ходить по кабинету, как будто не знал, что ему сказать или, что ему ответить ей, - я искала не его, а тебя.
– Зачем? – он немного похудел за эти месяцы, от чего стал еще привлекательней, может, именно, в этой мрачности в его характере и было нечто манящее.
– Ты жесток к Диане, - он резко повернулся к ней, Вера знала, за холодной маской пылает злость. Никому не нравится, когда другие вмешиваются в их жизнь, тем более гордому Виктору. Он никогда ни у кого бы не попросил бы помочь, считая бы себя беспомощным. Чудовищная черта характера, мешавшая иногда полноценно жить не только ему, но и другим Хомсам в последствии.
– Хватит к нам лезть. Она получила то, что заслужила, - Вера свела брови, и откуда в нем столько жестокости.
– Нет. Тебе нужна жена, - она пыталась с ним спорить, понимая, все бесполезно.
– Не нужна, нам с Джорджем хорошо вдвоем, - но Вера чувствовала, как в его голосе скользит страх, в его голосе были ноты отчаяния. Как бы он не пытался показать свое счастье, в глубине души ему было больно, и не осталось найти сил, чтобы простить любимую женщину.
– Ему нужна мать!
– Нет, не нужна такая! Вера иди на работу и не мешай мне работать, - она не стала с ним спорить и тихо ушла.
Если бы она знала, что творилось с Дианой в это время, то подняла на ноги всех, все сбежались бы первому зову. Влюбленным нужно помогать, пока бьется сердце – живет любовь, пока слышны его удары – еще есть крошечная надежда.
Октябрь - ноябрь 1928.
Приоткрыв шторки автомобиля, пред всеми предстали не изумрудные, а уже изрядно пожелтевшие после изнурительных дождей, поля. Легкий туман опутывал их, утром всегда было так. Льняных полей стало меньше, большинство прежних площадей заросло бурьяном или злаковыми. Сегодня шел дождь, Артур совсем не помнил, каким Антрим бывает осенью. Дорога покрылась тяжелой лиственной массой, похожей на ржавчину, ощущался контраст между лондонскими ровными дорогами и разбитой, ведущей в антримские поместья. Неужели местные помещики так бедны, что не могут привести их в порядок.