Английский сезон
Шрифт:
– Нет, потому что на выходных мы чуть не поссорились из-за Мейсона. Она посчитала, что у нас отношения. И пускай это так, она зачитала мне целую лекцию, когда нужно заводить отношения. В общем не нашла того самого момента, чтобы рассказать.
– Будь я на твоем месте, я бы ничего не говорила маме. Я бы спокойно отдала свой проект и ждала бы своего часа. Если бы он победил, то поставила бы маму перед фактом. Тогда она уже ничего не сможет сделать, – рассудила Ханна.
– Как много "бы" ты сказала, – заметила Бренда.
Я сняла свои наушники и убрала
– Кстати, звонили мои родители, – сказала Бренда.
– Есть какие-то новости о Крисе? – спросила я.
На лице подруги промелькнула легкая улыбка, дающая нам с Ханной маленькую надежду на то, что есть хорошие новости.
– Да. Мама сказала, что будет рассматриваться новое ходатайство. И есть надежда на то, что оно что-то изменит в деле Криса. Но пока его семилетний срок никто не хочет снять, потому что было найдено, что Крис и раньше принимал участие в подобных в вещах, – рассказала подруга.
– Самое главное, что есть надежда. Она всегда важна, – сказала Ханна и обняла Бренду, положив руку на ее плечо.
Я сделала так же, и Бренда обняла нас, а потом качнула по бокам и сказала, что сегодня – не время грустить.
Мы стали подходить к нашему месту. Оно находилось на берегу горной речки. Учитель сказал располагать свои палатки за пятнадцать метров от реки, чтобы нам было не так жестко спать на камнях.
Это был наш третий поход за всю студенческую жизнь. Но я считаю, что это классно: выйти куда-то всей группой на свежий воздух.
Я распаковала свою палатку и за пять минут смогла ее собрать. Потом я убрала в нее все свои вещи и вышла к девочкам. К этому времени все палатки уже стояли, как надо. Ну или почти. Выйдя из своей палатки, я не сразу поняла, почему девочки смеются. А обернувшись, поняла, что к чему. Святая троица не могла собрать свои палатки. Выглядело это ну уж очень смешно. Ник читал им инструкцию, Чед пытался выпутаться из палатки, которая накрыла его, а Коул пытался сам собрать без чьей-либо помощи. Рядом с ними стоял Райли, который на пару с Ником командовал, что и куда.
– А что Райли там делает? – спросила я, указывая на него пальцем.
– Он решил выпендриться перед Челси, – сквозь смех сказала Ханна.
– Он решил так сказать показать ей, что он тут самец, – добавила Бренда.
– Какой кошмар, – прокомментировала я, засмеявшись.
Выражение лица Райли передавало полную серьезность дела. Он делал это все так, будто всю жизнь собирает всем палатки. А когда очередь дошла до Челси, то он застыл, смотря на нее. Я видела, как ей было неудобно просить помощи. Друг весь напрягся. Его надо спасать.
Я подошла к ним.
– Челси, я могу помочь тебе собрать палатку, – предложила я ей.
Лицо Райли покраснело, несмотря на то, что на улице градусов десять и дует ветер.
– Я совсем забыл закрепить свою палатку, – типа вспомнил он и отошел к своей палатке.
– Я была бы очень благодарна тебе, – ответила она, улыбнувшись мне.
Когда стало темнеть, учитель разжег костер, и ребята помогли ему принести бревна, чтобы
Я взяла прутик у учителя и надела на него зефирку. Поднеся к костру, я почувствовала, как тепло согревает мою руку. Вечером стало еще холоднее и моя жилетка с меховым наполнителем мало, чем помогала, как и мой желтый свитер. Убрав прутик от костра, я смогла полакомиться приторным зефиром с поджаренной корочкой. Одновременно я достала и телефон. На часах уже восемь вечера, а от Мейсона ни слова. Я решила взять инициативу в свои руки.
– Привет, – написала я ему.
– Роуз, у тебя не найдется еще зефирки? – ко мне обратилась Челси, огибая туловищем своего брата.
– Конечно, – с улыбкой ответила я и нагнулась вниз к своему рюкзаку. Достала несколько зефирок и передала их Челси.
Я вернулась обратно к своему телефону. Мейсон прочитал и ничего не ответил. Он прочитал и вышел из сети. Да что с ним такое.
– Мейсон, в чем дело? – снова написала я.
Меня это все стало настораживать еще больше. Пожалуй, в одном мама точно была права: отношения отнимают слишком много времени. И я это заметила. Да я весь день жду чертового сообщения от парня, который даже не хочет мне отвечать.
– С первым осенним холодком жизнь начнется сначала, – услышала я справа от себя очень знакомые слова.
Я замерла. Порыв моей агрессии куда-то испарился. Лишь эта фраза била по мне.
Когда-то и я произнесла вслух эту фразу, увидев ее на мамином запястье. Тогда она сказала, что это ее самая любимая книга. Толком она ничего не объяснила: зачем она сделала эту татуировку. Сказала только, что эти слова для нее очень значимы. И сейчас, услышав их от Коула, я вернулась в воспоминания и догадки, почему они так важны для моей мамы.
– Что? – спросила я, повернувшись к Коулу.
– "Великий Гэтсби". Год публикации 1925, – ответил мне Коул.
– Я знаю, что это "Великий Гэтсби", но к чему ты это сказал? – не понимала я.
Сейчас я посмотрела в его глаза, в которых плясали ярко-оранжевые искорки огня. Из-за тени черты его лица стали мягкими и не такими уж и пугающими, как показалось мне это сначала. Внутри меня возникло странное желание пройтись пальцем по изломам света. Какого черта?
– В твоем рюкзаке, – он кивнул на мой рюкзак, – лежит "Великий Гэтсби". Никогда не видел, чтобы девушки читали что-то вроде этого. – Пояснил он. – Для меня это странно.