Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1
Шрифт:
В то время, как маркиза де Вернейль, нарочно растягивая фразы, передавала донне Эстебанье от имени королевы-матери о том, что она завтра вместе с Анной Австрийской надеется слушать раннюю обедню, и очень ловко оглядывала комнаты обергсфмейстерины, Ришелье возвращался к королеве-матери.
— Ее предупредили, она успела спрятать его, — пробормотал он, — меня глаза никогда не обманут. Сегодня ей удалось, но от этого она сделается смелее и попадет в мои руки. Если б теперь король потайным ходом вдруг вошел в будуар или в спальню, думаю, что дело дошло бы до кровопролития. Если это вскоре случится, прекрасной
XV. ТАЙНЫ ЗАМКА РОГАН
Прошли десять дней, отведенные маркизу на размышление великим магистром.
Наступил вечер решительного дня. Эжен де Монфор сидел, задумавшись, в своей со вкусом обставленной квартире. По всему видно было, что тут живет богатый, знатный и образованный человек, который не стремится к внешнему блеску и презирает хвастовство. На всякого, кто видел его и говорил с ним, сам он производил гораздо большее впечатление, нежели роскошная обстановка, которую каждый мог иметь за деньги.
Маркиз взглянул на часы, висевшие на стене: время близилось к десяти. На его благородном лице отразилось удивление, когда в дверь трижды с паузами постучали. Десять дней тому назад точно так же стучался Каноник во дворце герцога Рогана.
Эжен де Монфор знал, что это значит: его приглашали на испытания. Он встал и отворил дверь. Вошел герцог Ван-дом в длинном черном плаще и поклонился.
— Маркиз де Монфор, — сказал рыцарь Черного братства, когда дверь за ним затворилась, — желаете ли вы вступить в Орден, который сочтет за честь иметь вас своим членом?
— Я твердо решился, герцог, и готов следовать за вами.
— Согласны вы, зрело обдумав, дать три обета и подвергнуться испытаниям?
— Согласен, герцог Вандом!
— В таком случае, будьте так добры следовать за мной. Что бы ни случилось, что бы вы ни увидели, не разговаривайте со мной и ни о чем не спрашивайте. Отвечайте только на вопросы великого магистра и помните, что ваши ответы обязывают на всю жизнь.
— Прежде, нежели дело решится, позвольте мне, герцог, обратиться к вам с вопросом, не как к члену и рыцарю Черного братства, а как к дворянину: принадлежит к Ордену граф де Люинь? — спросил маркиз и прибавил, видя, что герцог колеблется с ответом. — Даю вам слово не спрашивать больше ни о чем, но это мне необходимо знать, потому что только один из нас может быть членом Ордена — или граф де Люинь, или я.
— Тот, кого вы назвали, не принадлежит к Ордену, маркиз.
— Благодарю вас, я следую за вами.
Они вышли из дома, сели в экипаж герцога Вандома, и лошади быстро помчали их на улицу Св. Доминика.
Дворец казался совершенно темным и затаившимся. Герцог и маркиз подошли к подъезду, по условному знаку седой привратник отворил им дверь и они прошли по коридору в зал Черного братства.
В зале было пусто и темно. Не говоря ни слова, герцог Вандом взял своего спутника за руку. Он, видимо, хорошо знал каждый уголок дворца. Маркиз ничего не мог разглядеть в темноте и лишь почувствовал, что они спускаются куда-то, и навстречу ему катит волна холода, словно из
Вдруг проводник придержал руку маркиза. Эжен де Монфор остановился. Герцог другой рукой провел по стене и как будто взял что-то. Вслед за тем в подземелье трижды прозвучал колокол или гонг необыкновенной чистоты. И вдруг темнота рассеялась — невидимая рука отодвинула черную портьеру, и маркиз очутился в небольшой круглой комнате, стены которой были задрапированы черным бархатом. От бесчисленного множества свечей в двух огромных канделябрах здесь было светло, как днем. За столом, также покрытым черным, с черным мраморным распятием посередине расположились герцог Роган и принц Лонгевиль. Перед столом, посреди этой таинственной комнаты, маркиз увидел золотой круг.
— Эжен де Монфор, — раздался громовой голос великого магистра, — ты изъявил желание вступить в Орден, стань в золотой круг перед тобой! С этой минуты ты обязуешься защищать невинных и слабых, преследовать ложь и порок, стремиться только к одной цели: лично и вместе с братьями поступать по совести и никого не бояться.
Маркиз стал в круг. Герцог де Роган замолчал. Вдруг над головой маркиза послышался шорох, он поднял голову и увидел меч, спускавшийся через большое круглое отверстие в потолке прямо ему на голову. Острие меча, казалось, готово было поразить его, но он не шевельнулся. Меч качался над ним на едва заметном шнурке из конского волоса…
— Эжен де Монфор, поклянитесь перед этим крестом до конца своей жизни оставаться бесстрашным, скромным и мужественным!
Маркиз положил правую руку на сердце, левую на крест и твердо ответил:
— Клянусь до конца жизни быть бесстрашным, скромным и мужественным!
Меч, качаясь, поднялся вверх и исчез в темном отверстии.
Первый обет был дан, первое испытание выдержано.
— Эжен де Монфор, — продолжал великий магистр, — обернись к двери, через которую ты вошел.
Маркиз обернулся.
В эту самую минуту портьера отодвинулась, и он увидел большой черный закрытый гроб.
— Подойди и открой это последнее жилище всякого человека — от короля до нищего! — сказал великий магистр.
Маркиз твердо подошел к гробу и поднял крышку… Как ни ужасно было то, что он увидел, но он не дрогнул и не вскрикнул от ужаса. Перед ним лежал скелет. Череп оскалил на него зубы, страшно глядели черные впадины глаз, кости рук и ног были вытянуты.
— Эжен де Монфор, — сказал герцог де Роган, — клянитесь на кресте не бояться смерти, когда придется исполнять приказания великого магистра Черного братства!
Маркиз подошел к столу и положил руку на черное мраморное распятие.
— Клянусь до последнего моего вздоха не бояться смерти, — сказал он.
Черная портьера между тем неслышно задернулась.
Второй обет был дан.
Оставалось выдержать третье и последнее испытание, предписанное правилами Черного братства. Все эти обряды надо было непременно исполнить, хотя великий магистр и оба рыцаря Ордена после двух первых испытаний ни минуты не сомневались, что маркиз выдержит и последнее. Они уже знали, что он, как и они сами, ках все остальные члены братства, испытал тяжелое, неизлечимое горе в жизни! Только сильно пострадавшие люди могли выдержать испытания Черного братства и не изменить его обетам.