Анна – королева морской разведки
Шрифт:
Анна уставилась в окно ненавидящими глазами. Курт Бремерман сидел, крепко сжав свои сильные руки, и не говорил ни слова.
– Всю ночь я пролежала на полу, – прервав молчание, продолжала Анна.
– Я была слишком больна, чтобы подняться. Незадолго до рассвета в дверь кто-то постучал. Это был вестовой моего бывшего любовника, и я приказала ему поскорей
Вскоре после этого с улицы донеслись звуки горнов, и я увидела колонны русских солдат, промаршировавшие мимо. Началась эвакуация.
На моем столе стояла его фотография в полной морской форме. Я разорвала ее на клочки и бросила в печь. Может быть, и существуют женщины, способные простить мужчине грубое обращение, но не я. После того как он оскорбил меня, вся моя любовь превратилась в ненависть и проклятие. Я хотела умереть, но не могла убить себя. Мой ребенок должен был жить. Следующие несколько недель я кое-как просуществовала, а затем отправилась в госпиталь, где и родился мой сын. Это был прелестный ребенок, похожий на своего отца. Казалось, что я должна возненавидеть его, но нет. С тех пор я работаю в кафе. Моя приятельница смотрит за ребенком, а я вижу его два раза в неделю.
– Вы слышали позже что-либо о нем? – спросил Курт несколько холодно, так как, хотя лучшая часть его "я" и была тронута рассказанной ему трагической историей, он не мог даже представить себе, что женщина, которую он любит, родила ребенка от другого мужчины.
– Нет, – ответила она безразлично.
Затем, с внезапным приливом страстной ненависти, добавила:
– Надеюсь, он мертв! Мой рассказ напомнил мне кое о чем. Много недель спустя после того, как он покинул меня, я обнаружила кожаный портфель, принадлежавший ему, который вестовой забыл взять. Портфель был набит бумагами. Среди них лежала фотография, на которой он был снят с женщиной и двумя детьми – его семья в Петербурге. Он имел наглость принести эту
Блуждающее внимание Курта было, как бы, мгновенно приковано. На минуту он забыл свои печальные размышления. Русский морской офицер… говорят, имеющий отношение к береговой обороне… мог иметь в портфеле весьма интересные документы. Их, безусловно, стоит посмотреть.
– А другие бумаги? – с любопытством спросил он.
– Откуда я знаю? – вяло ответила Анна. – Полагаю, что-то связано с работой, хотя я едва взглянула на них… Проклятой фотографии было достаточно для меня. Я разорвала ее в клочья.
– А бумаги тоже? допытывался Курт.
– Нет, они все еще в портфеле.
"Если Курт интересуется этим хламом, этим мусором больше, чем ее заботами, он может их посмотреть".
После нескольких слов и необходимого нежного вступления портфель лежал перед Куртом. Он вынул пачку документов. Документы, которые Бремерман держал в руках, были написаны по-русски и, без сомнения, являлись официальными, потому что большинство было украшено двуглавым орлом. Среди бумаг были географические и навигационные карты, значение которых не допускало двух толкований. Оборона Рижского залива была показана полностью: форты, минные поля, другие препятствия. Каждая навигационная карта имела бесчисленные пометки цветными чернилами.
Ключ ко всей системе русской обороны в этой местности находился в руках Курта. Профессиональное возбуждение полностью подавило личные чувства. Он попросил Анну разрешить ему забрать эти бумаги. Не разреши она ему, он все равно оставил бы их у себя, но она холодно согласилась, и Курт с прискорбием поспешил сократить свидание. Он все еще любил эту женщину, но она должна подождать. Тут было дело, не терпящее отлагательств.
Конец ознакомительного фрагмента.